Неточные совпадения
«Увеличились и хлопоты по дому с той поры, как умерла Таня Куликова. Это случилось неожиданно и необъяснимо; так иногда, неизвестно почему, разбивается что-нибудь
стеклянное, хотя его и не трогаешь. Исповедаться и причаститься она отказалась. В таких
людей, как она, предрассудки врастают очень глубоко. Безбожие я считаю предрассудком».
Шел коротконогий, шарообразный
человек, покачивая головою в такт шагам, казалось, что голова у него пустая, как бычий пузырь, а на лице
стеклянная маска.
В городском саду, по дорожке вокруг пруда, шагали медленно
люди, над
стеклянным кругом черной воды лениво плыли негромкие голоса.
— Похоже, — ответил Дронов, готовясь выпить. Во внутреннем боковом кармане пиджака, где почтенные
люди прячут бумажник, Дронов носил плоскую
стеклянную флягу, украшенную серебряной сеткой, а в ней какой-то редкостный коньяк. Бережно отвинчивая стаканчик с горлышка фляги, он бормотал...
Образ Марины вытеснил неуклюжий, сырой
человек с белым лицом в желтом цыплячьем пухе на щеках и подбородке, голубые,
стеклянные глазки, толстые губы, глупый, жадный рот. Но быстро шла отрезвляющая работа ума, направленного на привычное ему дело защиты
человека от опасностей и ненужных волнений.
Все это покажется похожим на пейзажи — с деревьями из моху, с
стеклянной водой и с бумажными
людьми.
Стеклянная старинная чернильница с гусиными перьями — Родион Антоныч не признавал стальных — говорила о той патриархальности, когда добрые
люди всякой писаной бумаги, если только она не относилась к чему-нибудь божественному, боялись, как огня, и боялись не без основания, потому что из таких чернильниц много вылилось всяких зол и напастей.
Я видел: по
стеклянным рельсам медленно катились прозрачно-стеклянные чудовища-краны, и так же, как
люди, послушно поворачивались, нагибались, просовывали внутрь, в чрево «Интеграла», свои грузы.
Однажды в детстве, помню, нас повели на аккумуляторную башню. На самом верхнем пролете я перегнулся через
стеклянный парапет, внизу — точки-люди, и сладко тикнуло сердце: «А что, если?» Тогда я только еще крепче ухватился за поручни; теперь — я прыгнул вниз.
«Все из-за Операции»… Смешной, ограниченный
человек. Ничего не видит дальше своей тарелки. Если бы он знал, что, не будь Операции, — завтра в 12 он сидел бы под замком в
стеклянной клетке, метался бы там и лез на стену…
Когда я вошел на «Интеграл» — все уже были в сборе, все на местах, все соты гигантского,
стеклянного улья были полны. Сквозь стекло палуб — крошечные муравьиные
люди внизу — возле телеграфов, динамо, трансформаторов, альтиметров, вентилей, стрелок, двигателей, помп, труб. В кают-компании — какие-то над таблицами и инструментами — вероятно, командированные Научным Бюро. И возле них — Второй Строитель с двумя своими помощниками.
Два рыжие писца, родные братья Медиокритского, тоже молодые
люди, владевшие замечательно красивым почерком, стояли у
стеклянных дверей присутствия и обнаруживали большое внимание к тому, что там происходило.
Дело происходило в распорядительной камере. Посредине комнаты стоял стол, покрытый зеленым сукном; в углу — другой стол поменьше, за которым, над кипой бумаг, сидел секретарь,
человек еще молодой, и тоже жалеючи глядел на нас. Из-за
стеклянной перегородки виднелась другая, более обширная комната, уставленная покрытыми черной клеенкой столами, за которыми занималось с десяток молодых канцеляристов. Лампы коптели; воздух насыщен был острыми миазмами дешевого керосина.
Кусака долго металась по следам уехавших
людей, добежала до станции и — промокшая, грязная — вернулась на дачу. Там она проделала еще одну новую штуку, которой никто, однако, не видал: первый раз взошла на террасу и, приподнявшись на задние лапы, заглянула в
стеклянную дверь и даже поскребла когтями. Но в комнатах было пусто, и никто не ответил Кусаке.
Я стал усердно искать книг, находил их и почти каждый вечер читал. Это были хорошие вечера; в мастерской тихо, как ночью, над столами висят
стеклянные шары — белые, холодные звезды, их лучи освещают лохматые и лысые головы, приникшие к столам; я вижу спокойные, задумчивые лица, иногда раздается возглас похвалы автору книги или герою.
Люди внимательны и кротки не похоже на себя; я очень люблю их в эти часы, и они тоже относятся ко мне хорошо; я чувствовал себя на месте.
Может быть, стоя внутри этого дома, найдем средство заглянуть внутрь души его хозяина, как смотрят в
стеклянный улей, где пчела строит свой дивный сот, с воском на освещение лица божия, с медом на усладу
человека.
Сидел рядком с ним провожатый его,
человек как будто знакомый мне, с нехорошими такими глазами, выпучены они, словно у рака, и перекатываются из стороны в сторону неказисто, как
стеклянные шары. Лицо круглое, жирное, словно блин. Иной раз он объяснял старцевы слова и делал это топорно: идите, говорит, против всех мирских заповедей, душевного спасения ради. Когда говорит, лицо надувает сердито и фыркает, а голос у него сиповатый и тоже будто знаком. Был там ещё один кривой и спросил он толстого...
Андреа был пьян. Его
стеклянные глаза странно оживились и блестели на побледневшем лице (только полгода спустя стало известно, что этот безупречно сдержанный, трудолюбивый, талантливый
человек каждый вечер напивался в совершенном одиночестве до потери сознания)…
— Фь-ю! — резко свистнул чёрненький человечек.
Человек в поддёвке вздрогнул и поднял голову. Лицо у него было опухшее, синее, со
стеклянными глазами.
Он был владельцем канатного завода, имел в городе у пристаней лавочку. В этой лавочке, до потолка заваленной канатом, веревкой, пенькой и паклей, у него была маленькая каморка со
стеклянной скрипучей дверью. В каморке стоял большой, старый, уродливый стол, перед ним — глубокое кресло, и в нем Маякин сидел целыми днями, попивая чай, читая «Московские ведомости». Среди купечества он пользовался уважением, славой «мозгового»
человека и очень любил ставить на вид древность своей породы, говоря сиплым голосом...
Сани остановились около большого странного дома, похожего на опрокинутый супник. Длинный подъезд этого дома с тремя
стеклянными дверями был освещен дюжиной ярких фонарей. Двери со звоном отворялись и, как рты, глотали
людей, которые сновали у подъезда.
Людей было много, часто к подъезду подбегали и лошади, но собак не было видно.
Поизвинялся еще, осторожно, как
стеклянного, похлопал Сашу по спине и вразвалку, будто гуляет, вернулся к костру. И показалось Погодину, что
люди эти, безнадежно глухие к словам, тяжелые и косные при разговоре, как заики, — в глубину сокровенных снов его проникают, как провидцы, имеют волю над тем, над чем он сам ни воли, ни власти не имеет.
Главная улица городка, хорошо укатанная крестьянскими санями, улица, на которой, чаруя взор, висели — вывеска с сапогами, золотой крендель, красные флаги, изображение молодого
человека со свиными и наглыми глазками и с абсолютно неестественной прической, означавшей, что за
стеклянными дверями помещается местный Базиль, за тридцать копеек бравшийся вас брить во всякое время, за исключением дней праздничных, коими изобилует отечество мое.
Коротков открыл первую
стеклянную перегородку и увидел за нею какого-то
человека в синем костюме.
Жизнь такого рода
людей может пройти, невзирая ни на какие обстоятельства, так же тихо и спокойно, как песок
стеклянных часов.
Там, знаете, этакая длинная
стеклянная галерея, и направо все каморки, на четыре
человека каждая.
Полицейский тихо покачивался на носилках, уставившись в ясное и жаркое небо
стеклянными глазами из-под искривлённых век. Григорий смотрел на него с тупым ужасом в сердце: третьего дня он этого полицейского видел на посту и даже ругнул его, проходя мимо, — у них были маленькие счёты между собой. А теперь вот этот
человек, такой здоровяк и злючка, лежит мёртвый, обезображенный, скорченный судорогами.
И казалось, будто бы сохранил он в своей прозрачной глубине все то, что кричалось и пелось в эти дни
людьми, животными и птицами, — слезы, плач и веселую песню, молитву и проклятия, и от этих
стеклянных, застывших голосов был он такой тяжелый, тревожный, густо насыщенный незримой жизнью.
Сознание мешает мне жить. Я знаю, что жизнь города так же призрачна, как моя. Море кажется мне
стеклянным,
люди — куклами.
Она лежит в гробу
стеклянном,
И не мертва и не жива,
А
люди шепчут неустанно
О ней бесстыдные слова.
Хотя сам он и бывает иногда в гостях у
людей получше, но еще смолоду терпеть не мог гостей у себя, а в последнее время, если не раскладывал гранпасьянс, довольствовался обществом своих столовых часов и по целым вечерам невозмутимо выслушивал, дремля в креслах, их тиканье под
стеклянным колпаком на камине.
Душа
человека живет как будто в
стеклянном сосуде, и сосуд этот
человек может загрязнить и может держать чистым.
В противном случае оно как бы
стеклянной стеной замыкает
людей в их люциферическом уединении, в горделивой, но бессильной позе вызова всякому что, всякой данности, при неспособности ничем себя выразить.
Если он дома, то сейчас же появится на крыльце с
стеклянным навесом
человек и проводит вас в верхний этаж.
Патер шел с видом
человека, цель путешествия которого строго намечена и, действительно, пройдя несколько домов по правой стороне улицы, он вошел в
стеклянную дверь, над которой висела вывеска с надписью «Кондитерская».
Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими,
стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и
людей, окружавших его.
Подобно глупой птице, которая бьется до полного истощения сил о прозрачную
стеклянную преграду, не понимая, что ее удерживает, эти
люди беспомощно бьются о стены своей
стеклянной тюрьмы.