Неточные совпадения
В первые минуты Самгину показалось, что она
стала милее и что поездка за границу сделала ее еще более русской; ее светлые голубые глаза,
румяные щеки, толстая коса льняного цвета и гладко причесанная голова напоминали ему крестьянских девушек.
Весь в новеньком, он был похож на приказчика из магазина готового платья. Потолстел, сытое лицо его лоснилось, маленький носик расплылся по
румяным щекам, ноздри
стали шире.
Заря чиста, и утро будет ясно.
Уходит день веселый, догорают
Последние лучи зари, все выше
И выше свет малиновый; потемки
Цепляются за сучья и растут,
Преследуя зари
румяный отблеск.
И скоро ночь в росящемся лесу
С вершинами деревьев
станет вровень.
Пора к шатрам, в кругу гостей веселых
Окончить день и встретить новый. Песню
Последнюю пропой, пригожий Лель!
— Чего она натерпелась-то? Живет да радуется.
Румяная такая
стала да веселая. Ужо вот как замуж выскочит… У них на Фотьянке-то народу теперь нетолченая труба… Как-то целовальник Ермошка наезжал, увидел Феню и говорит: «Ужо вот моя-то Дарья подохнет, так я к тебе сватов зашлю…»
Как-то само собою случилось, что на развалинах тех старинных, насиженных гнезд, где раньше
румяные разбитные солдатки и чернобровые сдобные ямские вдовы тайно торговали водкой и свободной любовью, постепенно
стали вырастать открытые публичные дома, разрешенные начальством, руководимые официальным надзором и подчиненные нарочитым суровым правилам.
— Нет нынче прежней обощи! — говорила хозяйка, вынимая из печи лопатой небольшие
румяные хлебцы, — горохи — и те против прежнего наполовину родиться
стали!
Под
стать ему была и жена его, Зоя Филипьевна, женщина рослая, сложенная на манер Венеры Милосской, с русским круглым и смугло-румяным лицом, на котором алели пунцовые губы и несколько чересчур пристально выглядывали из-под соболиных бровей серые выпученные глаза.
Первым вошел к нему его тесть и учитель, высокий седой благообразный старец с белой, как снег, бородой и красно-румяным лицом, Джемал-Эдин, и, помолившись богу,
стал расспрашивать Шамиля о событиях похода и рассказывать о том, что произошло в горах во время его отсутствия.
— Голубушка Варвара Дмитриевна, слухом земля полнится. И так сразу
стало подозрительно: все мальчики — как мальчики, а этот — тихоня, ходит как в воду опущенный. А по роже посмотреть — молодец молодцом должен быть,
румяный, грудастый. И такой скромный, товарищи замечают: ему слово скажут, а он уж и краснеет. Они его и дразнят девчонкой. Только они думают, что это так, чтобы посмеяться, не знают, что это — правда. И представьте, какие они хитрые: ведь и хозяйка ничего не знает.
Ариша даже
стала немного бояться своего свекра, особенно когда он был навеселе и делался такой
румяный — даром что старик.
Перемена заметна была, впрочем, только в наружности двух рыбаков: взглянув на
румяное, улыбающееся лицо Василия, можно было тотчас же догадаться, что веселый, беспечный нрав его остался все тот же; смуглое, нахмуренное лицо старшего брата, уподоблявшее его цыгану, которого только что обманули, его черные глаза, смотревшие исподлобья, ясно обличали тот же мрачно настроенный, несообщительный нрав; суровая энергия, отличавшая его еще в юности, но которая с летами угомонилась и приняла характер более сосредоточенный, сообщала наружности Петра выражение какого-то грубого могущества, смешанного с упрямой, непоколебимой волей; с первого взгляда
становилось понятным то влияние, которое производил Петр на всех товарищей по ремеслу и особенно на младшего брата, которым управлял он по произволу.
Сестра Пепе, девушка много старше, но не умнее его, поступила прислугой — убирать комнаты — на виллу богатого американца. Она сразу же
стала чистенькой,
румяной и, на хороших хлебах, начала заметно наливаться здоровым соком, как груша в августе.
Но во всех трех полосах жизни Игната не покидало одно страстное желание — желание иметь сына, и чем старее он
становился, тем сильнее желал. Часто между ним и женой происходили такие беседы. Поутру, за чаем, или в полдень, за обедом, он, хмуро взглянув на жену, толстую, раскормленную женщину, с
румяным лицом и сонными глазами, спрашивал ее...
Волосы с висков были зачесаны на уши, и от этого лицо у Марии Викторовны
стало как будто шире, и она показалась мне в этот раз очень похожей на своего отца, у которого лицо было широкое,
румяное, и в выражении было что-то ямщицкое.
Лучом
румяного заката
Твой
стан, как лентой, обовью,
Дыханьем чистым аромата
Окрестный воздух напою...
Я охватил руками
румяные щеки и
стал всматриваться в зрачки. Но зрачки были как зрачки. Довольно красивые, совершенно нормальные. Пульс у бабы был тоже прелестный. Вообще никаких признаков отравления белладонной у бабы не замечалось.
Стало быть… я помню прекрасно
румяную, но исстрадавшуюся физиономию передо мной на табурете.
В садах за пожарищем недвижимо стояли деревья, листва многих порыжела от жары, и обилие
румяных яблок
стало виднее.
Час обеда приближался,
Топот по двору раздался:
Входят семь богатырей,
Семь
румяных усачей.
Старший молвил: «Что за диво!
Все так чисто и красиво.
Кто-то терем прибирал
Да хозяев поджидал.
Кто же? Выдь и покажися,
С нами честно подружися;
Коль ты старый человек,
Дядей будешь нам навек.
Коли парень ты
румяный,
Братец будешь нам названый.
Коль старушка, будь нам мать,
Так и
станем величать.
Коли красная девица,
Будь нам милая сестрица».
Вдруг она, моя душа,
Пошатнулась не дыша,
Белы руки опустила,
Плод
румяный уронила,
Закатилися глаза,
И она под образа
Головой на лавку пала
И тиха, недвижна
стала…
Даже злокачественные морщинки, начинавшие скопляться около его глаз и на лбу, почти разгладились; даже цвет его лица изменился, — он
стал белее,
румянее.
Затянувшись остатком папироски, он бросил ее под ноги и наступил на нее и, выпуская через усы дым и косясь на выезжавшую лошадь,
стал заправлять с обеих сторон своего
румяного, бритого, кроме усов, лица углы воротника тулупа мехом внутрь, так чтобы мех не потел от дыханья.
Действительно, Аня и Гершович были в беседке. Аня наклонилась к столу и плакала. Гершович, далеко не такой
румяный, как обычно, смотрел на нее с глуповатым смущением. Оказалось, что он убежал в беседку при приближении служанки. Дробыш, к которому вернулась его беспечная уверенность,
стал шутить над ним, и ему удалось успокоить Аню. Вид толстого Гершовича, боявшегося, что он попал в schlechtes Geschaft [Плохое дело (нем.)], был действительно очень комичен.
Последовала не менее длинная история о вине, в которой участвовал и английский шкипер, и торговый дом в Лондоне, и тот же Кноблох, и таможня. Рассказывая о вине, Кудряшов попивал его и, по мере того как пил, оживлялся. На щеках его вялого лица обозначались
румяные пятна, речь
становилась быстрее и оживленнее.
— Врать, что ли, я тебе
стану? — сурово отозвался
румяный торговец, едва взглянув на Алексея. — Коли говорю «купила» — значит, купила. Пустых речей болтать не люблю… — И, обратясь к Алексееву соседу, сказал: — На той неделе в четверг Молявин Василий Игнатьич в Казани находился. При мне у маклера с Залетовым был… При мне и условие писано. Антип-от Гаврилыч, значит, по сестриной доверенности.
Весне и горя мало:
Умылася в снегу
И лишь
румяней сталаНаперекор врагу.
— Я тебе говорю, чтобы ты мне никогда не смела говорить того, что ты мне сейчас сказала, — сдавленным голосом произнес Андрей Иванович. — Я это запрещаю тебе!!! — вдруг рявкнул он и бешено ударял кулаком по столу. — Погань ты этакая! От чьих трудов ты такая гладкая и
румяная стала? Я для вас надрываюсь над работою, а ты решаешься сказать, что я о вас не думаю, что мне все равно?
Светлый мартовский день сгас
румяным закатом, и все оттаявшее на угреве опять подкрепилось, —
стало свежо, а в воздухе все-таки повевало весенним запахом, и сверху слышались жаворонки.
Румяное лицо Даши
становится малиновым. Глаза загораются теплым огоньком.
К концу вечера однако, по мере того, как лицо жены
становилось всё
румянее и оживленнее, лицо ее мужа
становилось всё грустнее и солиднее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того, как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять
стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый,
румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.