Неточные совпадения
Я послушно
спустился за мамой; мы вышли
на крыльцо. Я знал, что они все там смотрят теперь из окошка. Мама повернулась к церкви и три раза глубоко
на нее перекрестилась, губы ее вздрагивали, густой колокол звучно и мерно гудел с колокольни. Она повернулась ко мне и — не выдержала, положила мне обе руки
на голову и заплакала над моей головой.
В промежутке между ранней и поздней обедней Нехлюдов вышел из церкви. Народ расступался перед ним и кланялся. Кто узнавал его, кто спрашивал: «чей это?»
На паперти он остановился. Нищие обступили его, он роздал ту мелочь, которая была в кошельке, и
спустился со ступеней
крыльца.
Многие из товарищей-литераторов просили меня сводить их
на Хитров и показать трущобы, но никто не решался войти в «Сухой овраг» и даже в «Утюг». Войдем
на крыльцо,
спустимся несколько шагов вниз в темный подземный коридор — и просятся назад.
Помню я, что заходил туда по какому-то газетному делу. Когда я
спустился обратно по лестнице, то увидел
на крыльце пожилую женщину. Она вошла в контору смотрителя и вскоре вернулась.
Вдруг поднялся глухой шум и топот множества ног в зале, с которым вместе двигался плач и вой; все это прошло мимо нас… и вскоре я увидел, что с
крыльца, как будто
на головах людей,
спустился деревянный гроб; потом, когда тесная толпа раздвинулась, я разглядел, что гроб несли мой отец, двое дядей и старик Петр Федоров, которого самого вели под руки; бабушку также вели сначала, но скоро посадили в сани, а тетушки и маменька шли пешком; многие, стоявшие
на дворе, кланялись в землю.
Спустился царь с
крыльца, отмахнул рукой бояр, пнул скамейку, положил руку
на холку да прямо, без стремени, прыг в седло — и как врос. И все разом...
К счастью, ветер, зашумевший в эту минуту передними воротами, привлек внимание старушки: она прошла сени, загремела засовом, который замыкал дверь
крыльца, и
спустилась на двор.
С некоторых пор наше внимание обращали
на себя птички, с виду похожие
на овсянку, только кофейного цвета, как соловей, и с прелестным красным нагрудничком. Мы называли их вьюрками. Мягкий камень фундамента близ
крыльца, осыпавшись от ненастья, представлял продолговатое углубление вроде грота. Не знаю, чего искали краснозобые вьюрки под этим навесом, но редко можно было
спуститься с
крыльца, не видавши сбоку нарядных хлопотуний.
Прошло около часа. Коляска наша въехала
на двор; но в ней сидел наш управляющий один. А матушка ему сказала: «Без него не являйтесь!» Квицинский торопливо выскочил из экипажа и взбежал
на крыльцо. Лицо его являло вид расстроенный, что с ним почти никогда не бывало. Я тотчас
спустился вниз и по его пятам пошел в гостиную.
Совестясь, что заставил ждать себя, и торопливо натягивая перчатки, он шел вперед не глядя,
спустился по ступенькам
крыльца и поднял глаза только тогда, когда протянул было руку, чтоб схватить за холку заждавшегося коня, но вдруг был озадачен бешеным вскоком его
на дыбы и предупредительным криком всей испуганной публики.
Марья Петровна, стоявшая с поручицей-приживалкой
на крыльце, готовилась уже
спуститься вниз, чтобы в последний раз поцеловать дорогую соседку, как в это самое время откуда ни возьмись появился перед нею староста.
Ноябрьский холодный воздух сразу охватил девочку. Она, поеживаясь и подпрыгивая
на ходу,
спустилась с
крыльца и побежала по улице, мимо неосвещенных окон пансиона. Повернув за угол, она лицом к лицу столкнулась с поджидавшим ее маленьким фокусником.
Теркин наскоро умылся и, накинув
на себя пальто прямо поверх рубашки и в туфлях,
спустился на цыпочках по узкой лесенке, которая вела
на заднее
крыльцо.
Таня вышла из ее комнаты и через девичью, не заходя в свою каморку, вышла
на заднее
крыльцо,
спустилась с него и, быстро пробежав двор, очутилась в поле. Она вздохнула полною грудью.
Таня молчала. Никита стал
спускаться с
крыльца. Молодая девушка не тронулась с места. Страх у нее пропал. Никита был теперь далеко не так страшен, как в первый день появления в Зиновьеве. Он даже несколько пополнел и стал похож
на обыкновенного крестьянина, каких было много в Зиновьеве.
Когда Антиповна
спустилась на двор, в раскрытые настежь ворота уже въезжал Ермак Тимофеевич со своими спутниками. Он остановился у
крыльца,
на котором стояли Семен Аникиевич, Никита Григорьевич и Максим Яковлевич Строгановы. Они поочередно заключили его в свои объятья и трижды расцеловались.
Говорили, что в полночь
на трубу избушки, в которой жил патер Вацлав,
спускается черный ворон и издает зловещий троекратный крик.
На крыльце избушки появляется сам «чародей» и отвечает своему гостю таким же криком. Ворон слетает с трубы и
спускается на руку патера Вацлава, который и уносит его к себе. Некоторые обыватели, заселявшие окраины Васильевского острова, клялись и божились, что видели эту сцену собственными глазами.
Лакей по входе в парадное
крыльцо, повернул направо и
спустившись на несколько ступеней вниз, ввел его в светлый коридор с окнами с правой стороны, кончавшийся вдали стеклянной дверью, ведущей в сад; с левой стороны было двое дверей, первые они прошли.