Неточные совпадения
— Константин! пора вставать, — сказала хозяйка, приподнявшись
со стула. Платонов приподнялся, Костанжогло приподнялся, Чичиков приподнялся, хотя хотелось ему все сидеть да слушать. Подставив
руку коромыслом, повел он обратно хозяйку. Но голова его не была склонена приветливо набок, недоставало ловкости
в его оборотах, потому что мысли были заняты существенными оборотами и соображениями.
Чичиков схватился
со стула с ловкостью почти военного человека, подлетел к хозяйке с мягким выраженьем
в улыбке деликатного штатского человека, коромыслом подставил ей
руку и повел ее парадно через две комнаты
в столовую, сохраняя во все время приятное наклоненье головы несколько набок. Служитель снял крышку с суповой чашки; все
со стульями придвинулись ближе к столу, и началось хлебанье супа.
Амалия Ивановна не снесла и тотчас же заявила, что ее «фатер аус Берлин буль ошень, ошень важны шеловек и обе
рук по карман ходиль и всё делал этак: пуф! пуф!», и чтобы действительнее представить своего фатера, Амалия Ивановна привскочила
со стула, засунула свои обе
руки в карманы, надула щеки и стала издавать какие-то неопределенные звуки ртом, похожие на пуф-пуф, при громком хохоте всех жильцов, которые нарочно поощряли Амалию Ивановну своим одобрением, предчувствуя схватку.
Точно уколотый или внезапно вспомнив нечто тревожное, Диомидов соскочил
со стула и начал молча совать всем
руку свою. Клим нашел, что Лидия держала эту слишком белую
руку в своей на несколько секунд больше, чем следует. Студент Маракуев тоже простился; он еще
в комнате молодецки надел фуражку на затылок.
Он схватил
руку Самгина, сдернул его
со стула и закричал
в лицо ему рыдающими звуками...
Он играл ножом для разрезывания книг, капризно изогнутой пластинкой бронзы с позолоченной головою бородатого сатира на месте ручки. Нож выскользнул из
рук его и упал к ногам девушки; наклонясь, чтоб поднять его, Клим неловко покачнулся вместе
со стулом и, пытаясь удержаться, схватил
руку Нехаевой, девушка вырвала
руку, лишенный опоры Клим припал на колено. Он плохо помнил, как разыгралось все дальнейшее, помнил только горячие ладони на своих щеках, сухой и быстрый поцелуй
в губы и торопливый шепот...
Он попробовал приподняться
со стула, но не мог, огромные сапоги его точно вросли
в пол. Вытянув
руки на столе, но не опираясь ими, он еще раз попробовал встать и тоже не сумел. Тогда, медленно ворочая шеей, похожей на ствол дерева, воткнутый
в измятый воротник серого кафтана, он, осматривая людей, продолжал...
— Третьим
в раю был дьявол, — тотчас сказала Лидия и немножко отодвинулась от дивана вместе
со стулом, а Макаров, пожимая
руку Клима, подхватил ее шутку...
Он —
в углу, слева от окна, плотно занавешенного куском темной материи, он вскакивает
со стула, сжав кулаки, разгребает
руками густой воздух, грозит пальцем
в потолок, он пьянеет от своих слов, покачивается и, задыхаясь, размахнув
руками, стоит несколько секунд молча и точно распятый.
— Серьезно, — продолжал Кумов, опираясь
руками о спинку
стула. — Мой товарищ, беглый кадет кавалерийской школы
в Елизаветграде, тоже, знаете… Его кто-то укусил
в шею, шея распухла, и тогда он просто ужасно повел себя
со мною, а мы были друзьями. Вот это — мстить за себя, например, за то, что бородавка на щеке, или за то, что — глуп, вообще — за себя, за какой-нибудь свой недостаток; это очень распространено, уверяю вас!
Она задохнулась, замолчала, двигая
стул, постукивая ножками его по полу, глаза ее фосфорически блестели, раза два она открывала рот, но, видимо, не
в силах сказать слова, дергала головою, закидывая ее так высоко, точно невидимая
рука наносила удары
в подбородок ей. Потом, оправясь, она продолжала осипшим голосом,
со свистом, точно сквозь зубы...
Люди слушали Маракуева подаваясь, подтягиваясь к нему; белобрысый юноша сидел открыв рот, и
в светлых глазах его изумление сменялось страхом. Павел Одинцов смешно сползал
со стула, наклоняя тело, но подняв голову, и каким-то пьяным или сонным взглядом прикованно следил за игрою лица оратора. Фомин, зажав
руки в коленях, смотрел под ноги себе,
в лужу растаявшего снега.
— Ба, Иноков, когда вы… — радостно вскричал фельетонист, вскочив
со стула, и тотчас же снова сел, а Иноков, молча шлепнув регента шляпой по лицу, вырвал палку из
руки его, швырнул ее за перила террасы и, схватив регента за ворот, встряхивая его, зашептал что-то, захрипел
в круглое, густо покрасневшее лицо с выкатившимися глазами.
—
В грозу музыка особенно волнует, — говорила Лидия, не отнимая
руки. Она говорила и еще что-то, но Клим не слышал. Он необыкновенно легко поднял ее
со стула и обнял, спросив глухо и строго...
Возвратилась Спивак, еще более озабоченная, тихо сказала что-то Кутузову, он вскочил
со стула и, сжав пальцы
рук в один кулак, потряс ими, пробормотал...
Одевшись, сложив
руки на
руки, украшенные на этот раз старыми, дорогими перстнями, торжественной поступью вошла она
в гостиную и, обрадовавшись, что увидела любимое лицо доброй гостьи, чуть не испортила своей важности, но тотчас оправилась и стала серьезна. Та тоже обрадовалась и проворно встала
со стула и пошла ей навстречу.
В комнату вошел, или, вернее, вскочил — среднего роста, свежий, цветущий, красиво и крепко сложенный молодой человек, лет двадцати трех, с темно-русыми, почти каштановыми волосами, с румяными щеками и с серо-голубыми вострыми глазами, с улыбкой, показывавшей ряд белых крепких зубов.
В руках у него был пучок васильков и еще что-то бережно завернутое
в носовой платок. Он все это вместе
со шляпой положил на
стул.
— Ce Тушар вошел с письмом
в руке, подошел к нашему большому дубовому столу, за которым мы все шестеро что-то зубрили, крепко схватил меня за плечо, поднял
со стула и велел захватить мои тетрадки.
Вдруг из дверей явились, один за другим, двенадцать слуг, по числу гостей; каждый нес обеими
руками чашку с чаем, но без блюдечка. Подойдя к гостю, слуга ловко падал на колени, кланялся, ставил чашку на пол, за неимением столов и никакой мебели
в комнатах, вставал, кланялся и уходил. Ужасно неловко было тянуться
со стула к полу
в нашем платье. Я протягивал то одну, то другую
руку и насилу достал. Чай отличный, как желтый китайский. Он густ, крепок и ароматен, только без сахару.
На синем атласном диване с тяжелыми шелковыми кистями сидела Зося, рядом с ней, на таком же атласном
стуле,
со стеганой квадратами спинкой, помещалась Надежда Васильевна, доктор ходил по комнате с сигарой
в зубах, заложив свои большие
руки за спину.
— Страшный стих, — говорит, — нечего сказать, подобрали. — Встал
со стула. — Ну, — говорит, — прощайте, может, больше и не приду…
в раю увидимся. Значит, четырнадцать лет, как уже «впал я
в руки Бога живаго», — вот как эти четырнадцать лет, стало быть, называются. Завтра попрошу эти
руки, чтобы меня отпустили…
Банкомет вскочил
со стула, схватил меня одной
рукой за лоб, а другой за подбородок, чтобы раскрыть мне рот. Оська стоял с кружкой, готовый влить пиво насильно мне
в рот.
Встав
со стула, она медленно передвинулась
в свой угол, легла на постель и стала вытирать платком вспотевшее лицо.
Рука ее двигалась неверно, дважды упала мимо лица на подушку и провела платком по ней.
Особенно напряженно слушал Саша Михаилов; он всё вытягивался
в сторону дяди, смотрел на гитару, открыв рот, и через губу у него тянулась слюна. Иногда он забывался до того, что падал
со стула, тыкаясь
руками в пол, и, если это случалось, он так уж и сидел на полу, вытаращив застывшие глаза.
Лаврецкий невольно поднялся
со стула; Марья Дмитриевна тоже встала и, проворно зайдя за ширмы, вывела оттуда Варвару Павловну. Бледная, полуживая, с опущенными глазами, она, казалось, отреклась от всякой собственной мысли, от всякой воли — отдалась вся
в руки Марьи Дмитриевны.
Она привела его
в свою комнату, убранную
со всей кокетливостью спальни публичного дома средней
руки: комод, покрытый вязаной — скатертью, и на нем зеркало, букет бумажных цветов, несколько пустых бонбоньерок, пудреница, выцветшая фотографическая карточка белобрысого молодого человека с гордо-изумленным лицом, несколько визитных карточек; над кроватью, покрытой пикейным розовым одеялом, вдоль стены прибит ковер с изображением турецкого султана, нежащегося
в своем гареме, с кальяном во рту; на стенах еще несколько фотографий франтоватых мужчин лакейского и актерского типа; розовый фонарь, свешивающийся на цепочках с потолка; круглый стол под ковровой скатертью, три венских
стула, эмалированный таз и такой же кувшин
в углу на табуретке, за кроватью.
— Случилось это, — отвечал Живин, встав уже
со своего
стула и зашагав по балкону… — возвратилась она от братьев, я пришел, разумеется, к ним, чтобы наведаться об тебе; она, знаешь, так это ласково и любезно приняла меня, что я, разумеется, стал у них часто бывать, а там… слово за слово, ну, и натопленную печь раскалить опять нетрудно, —
в сердчишке-то у меня опять прежний пламень вспыхнул, — она тоже, вижу, ничего: приемлет благосклонно разные мои ей заявления; я подумал: «Что, мол, такое?!» — пришел раз домой и накатал ей длиннейшее письмо: так и так, желаю получить вашу
руку и сердце; ну, и получил теперь все оное!
Не могу выразить восторга Алеши от этого нового проекта. Он вдруг совершенно утешился; его лицо засияло радостию, он обнимал Наташу, целовал
руки Кати, обнимал меня. Наташа с грустною улыбкою смотрела на него, но Катя не могла вынести. Она переглянулась
со мной горячим, сверкающим взглядом, обняла Наташу и встала
со стула, чтоб ехать. Как нарочно,
в эту минуту француженка прислала человека с просьбою окончить свидание поскорее и что условленные полчаса уже прошли.
— Что с ним делать теперь! И как он мог оставить вас для меня, не понимаю! — воскликнула Катя. — Вот как теперь увидала вас и не понимаю! — Наташа не отвечала и смотрела
в землю. Катя помолчала немного и вдруг, поднявшись
со стула, тихо обняла ее. Обе, обняв одна другую, заплакали. Катя села на ручку кресел Наташи, не выпуская ее из своих объятий, и начала целовать ее
руки.
Я не понял, но спросить было некогда. Наташа вышла к князю с светлым лицом. Он все еще стоял
со шляпой
в руках. Она весело перед ним извинилась, взяла у него шляпу, сама придвинула ему
стул, и мы втроем уселись кругом ее столика.
Николай торопливо снял очки, снова надел их и пристально взглянул
в лицо сестры. Смущенное молчание встревожило Власову, она виновато поднялась
со стула, желая что-то сказать им, но Софья дотронулась до ее
руки и тихонько попросила...
Тут он делал…» — Старик начал было какую-то необыкновенную фиоритуру — и на десятой ноте запнулся, закашлялся и, махнув
рукою, отвернулся и пробормотал: «Зачем вы меня мучите?» Джемма тотчас же вскочила
со стула и, громко хлопая
в ладоши, с криком: «Браво!.. браво!» — подбежала к бедному отставному Яго и обеими
руками ласково потрепала его по плечам.
Капитан замер на
стуле с своею шляпой и перчатками
в руках и не сводя бессмысленного взгляда своего
со строгого лица Варвары Петровны.
— Н-нет… Я не очень боюсь… Но ваше дело совсем другое. Я вас предупредил, чтобы вы все-таки имели
в виду. По-моему, тут уж нечего обижаться, что опасность грозит от дураков; дело не
в их уме: и не на таких, как мы с вами, у них подымалась
рука. А впрочем, четверть двенадцатого, — посмотрел он на часы и встал
со стула, — мне хотелось бы сделать вам один совсем посторонний вопрос.
Егор Егорыч, как только появилась Сусанна, вскочив
со стула и проговорив: «Ах, я очень рад вас видеть!» — подхватил ее, хоть и ловко, но почти насильно, под
руку и увел с собой
в гостиную.
После речи Батенева устроилось путешествие, причем снова была пропета песнь: «Отец духов, творец вселенной!», и шли
в таком порядке: собиратели милостыни (Антип Ильич и Аггей Никитич) с жезлами
в руках; обрядоначальник (доктор Сверстов) с мечом; секретарь (gnadige Frau) с актами; оба надзирателя
со свечами; мастер
стула тоже
со свечой. По окончании шествия обрядоначальник положил знак умершего на пьедестал, а великий мастер сказал...
— Grand merci! [Премного благодарен! (франц.).] — ответил Сергей Степаныч. Затем он проворно поднялся
со стула и, взяв обер-полицеймейстера под
руку, отвел его несколько
в сторону от обеденного стола. — Надеюсь, что нам позволят прах нашего достойного друга почтить, как он заслужил того? — спросил он вполголоса.
Фарлаф… ужели?»
В лице печальном изменясь,
Встает
со стула старый князь,
Спешит тяжелыми шагами
К несчастной дочери своей,
Подходит; отчими
рукамиОн хочет прикоснуться к ней...
Сидя
в кухне и потирая избитую голову, я быстро догадался, что пострадал зря: нож был тупой, им даже хлеба кусок трудно отрезать, а уж кожу — никак не прорежешь; мне не нужно было влезать на спину хозяина, я мог бы разбить стекло
со стула и, наконец, удобнее было снять крючок взрослому —
руки у него длиннее.
Генеральша взвизгнула и
в отчаянии смотрела на Фому Фомича, протянув к нему
руки. Девица Перепелицына бросилась ее поддерживать. Приживалки окаменели на своих местах. Господин Бахчеев тяжело поднялся
со стула.
Вообще действия его были не только нерешительны, но и загадочны. Иногда он возьмет Надежду Петровну за
руку, держит ее, гладит и вдруг как-то так нелепо рванет, что она даже вскрикнет; иногда вскочит
со стула словно ужаленный, схватит фуражку и, не говоря ни слова, удерет
в губернское правление. Одним словом, были все признаки; недоставало одного: словесности.
К тому времени ром
в бутылке стал на уровне ярлыка, и оттого казалось, что качка усилилась. Я двигался вместе
со стулом и каютой, как на качелях, иногда расставляя ноги, чтобы не свернуться
в пустоту. Вдруг дверь открылась, пропустив Дэзи, которая, казалось, упала к нам сквозь наклонившуюся на меня стену, но, поймав
рукой стол, остановилась
в позе канатоходца. Она была
в башмаках, с брошкой на серой блузе и
в черной юбке. Ее повязка лежала аккуратнее, ровно зачеркивая левую часть лица.
Липачек провозгласил тост за здоровье хозяйки, и, когда все поднялись с полными бокалами, чтобы чокнуться с ним, Гордей Евстратыч вдруг побледнел и уронил свой бокал: он своими глазами видел, как Порфир Порфирыч, поднимаясь
со стула с бокалом
в одной
руке, другою обнял Аришу.
Зотушка только покачал своей птичьей головкой от умиления, — он был совсем пьян и точно плыл
в каком-то блаженном тумане. Везде было по колено море. Теперь он не боялся больше ни грозной старухи, ни братца. «Наплевать… на все наплевать, — шептал он, делая такое движение
руками, точно хотел вспорхнуть
со стула. — Золото, жилка… плевать!.. Кругом шестнадцать вышло, вот тебе и жилка… Ха-ха!.. А старуха-то, старуха-то как похаживает!» Закрыв рот ладонью, Зотушка хихикал с злорадством идиота.
Я вскочил
со стула, левой
рукой схватил груду кредиток у офицера, а его ударил кулаком между глаз и
в тот же момент наотмашь смазал штатского и положил
в карман карты Асамата вместе с остальными деньгами его товарища. Оба полетели на пол вместе
со стульями. Архальский соскочил как сумасшедший и ловит меня за
руку, что-то бормочет.
— Ну, — воскликнул Бамбаев, грузно приподнимаясь
со стула, — теперь чашку кофе, и марш! Вон она, однако, наша Русь, — прибавил он, остановившись
в дверях и чуть не с восторгом указывая своей мягкой, красною
рукой на Ворошилова и Литвинова… — Какова?
— Ну-с, прослушайте ваше показание, а потом подпишите его… — И, закрыв лицо листом исписанной бумаги, он быстро и однотонно начал читать, а прочитав, сунул
в руку Лунёва перо. Илья наклонился над столом, подписал, медленно поднялся
со стула и, поглядев на следователя, глухо и твёрдо выговорил...
Илья давно не видел её и теперь смотрел на Матицу
со смесью удовольствия и жалости. Она была одета
в дырявое платье из бумазеи, её голову покрывал рыжий от старости платок, а ноги были босы. Едва передвигая их по полу, упираясь
руками в стены, она медленно ввалилась
в комнату Ильи и грузно села на
стул, говоря сиплым, деревянным голосом...
Любовь
со страхом на лице вскочила
со стула и подбежала к Тарасу, спокойно стоявшему среди комнаты, засунув
руки в карманы.
Опрокидывая
стулья, толкая стол, причем посуда и бутылки звенели и падали, купцы лезли на Маякина с бокалами
в руках, возбужденные, радостные, иные
со слезами на глазах.