Все против короля

Марина Серова, 2008

Виртуозно отомстив своему заклятому врагу – прокурору города Синдякову, Полина Казакова стала известна как Мисс Робин Гуд, защитница тех, кто не в силах бороться за себя сам. К Полине обратилась ее знакомая Светлана Борщинская и попросила помочь своем отцу. Пожилого человека сделал козлом отпущения генеральный директор предприятия, на котором много лет трудился Борщинский.

Глава 5

— Ариша! — позвала я, зайдя в дом. — Иди скорее сюда, посмотри, что я привезла! Ау, дед, ты куда пропал?

Дедуля на мой зов не откликнулся. Это показалось мне странным, потому что во всех окнах первого этажа горел свет. Оставив стул посередине холла, я прошла в столовую. На столе стояла полная и уже остывшая чашка чая. Это меня удивило еще больше. Я вышла из столовой и обратила внимание на то, что дверь в гостиную кантри приоткрыта.

— Дедуля, ты что там делаешь? Заснул, что ли? — вопрошала я, но оказалось, что разговаривала сама с собой.

Деда там не было, впрочем, в двух других гостиных тоже. Я решила, что мой прародитель спит наверху в своей спальне. Было еще совсем не поздно, около девяти. Но в последнее время он стал все чаще засыпать неожиданно и где придется, например, сидя перед телевизором в кресле. Это давал знать о себе многолетний ночной образ жизни. Ему бы уже угомониться, так нет, его все тянет за карточный стол! Ариша говорит, что самые интересные игры случаются ночью.

Я подошла к новоприобретенному стулу и нежно погладила его рукой. Увы, тотчас поделиться радостью не получилось. «Ладно, сделаю это завтра», — подумала я и взяла стул, чтобы отнести его к собратьям в гостиную, обставленную в стиле рококо. В этот момент послышались отдаленные шаги. Наверное, я все-таки разбудила Аришу, и он спускается вниз. Со стулом в руках я шагнула к лестнице и застыла в крайнем изумлении. На ней стоял незнакомый мне мужчина с топором в руках. Естественно, моей первой мыслью было, что это грабитель. О том, что он сделал с моим любимым дедушкой, я даже боялась подумать. Вяжущий комок подступил к моему горлу. Но я умела держать на привязи свои страхи, поэтому не грохнулась тут же в обморок, а, продолжая нежно прижимать к себе антикварный стул, шагнула к телефонному аппарату, висящему на стене.

— Поставьте стул и отойдите туда! — скомандовал незнакомец, помахивая топориком.

— Вы кто? — осведомилась я, оставаясь на месте и со стулом в руках.

— А вы кто? — Человек с топором стал спускаться вниз. — Хотя и так понятно — воровка.

— Вообще-то, я — хозяйка этого дома. Не приближайтесь! Я закричу! — сказала я.

Ситуация была самая нелепейшая. Мне казалось, что я слышу свои собственные слова ушами постороннего и осознаю их нелепость. Незнакомец, естественно, не испугался моей угрозы, а продолжал медленно спускаться вниз, играючи перебрасывая топор из одной руки в другую. Он выглядел как настоящий маньяк, но тем не менее мне было не страшно. Точнее, немного страшно, но не за себя, а за стул, который может подвергнуться чудовищному акту вандализма. Я поставила его на пол и села на него.

— Простите, я не расслышал, кто вы? — насмешливо переспросил человек с топором, приблизившись ко мне на расстояние трех метров.

— Повторяю: я хозяйка этого дома! А вы кто? Вор?

— Не лгите! Вы не живете здесь. Я знаю Полину Андреевну, видел ее много раз. Вы на нее совершенно не похожи, — сказал странный визитер, не торопясь с расправой. Но топор в его руках щекотал нервы. — Да, вы не хозяйка этого дома, а я не вор.

Я вдруг осознала, что выгляжу в данный момент действительно не так, как обычно. И все это благодаря парику и гриму, которые мне понадобились для мини-спектакля в «Сеуле». Но ведь этот человек мне был незнаком. Мы молча сверлили друг друга глазами и не знали, что делать дальше. Прошла минута, и на лестнице вдруг снова послышались шаги. «Напарник», — подумала я, но в следующую секунду увидела деда. Ариша неторопливо спускался вниз и, кажется, был не только в добром здравии, а еще и в прекрасном расположении духа.

— Аристарх Владиленович, — обратился к нему незнакомец, — я тут воровку поймал. Представляете, она хотела стащить венецианский стул из вашей гостиной.

— Кто? Зачем? Почему? — Дед поспешил вниз и, кажется, в первый миг меня тоже не узнал.

Я сняла парик и расхохоталась. Ариша сдержанно улыбнулся. Мужчина с топором был обескуражен. Переводя смущенный взгляд с меня на деда, он растерянно пожимал плечами. Хотел что-то сказать, но не находил подходящих слов.

— Полетт, где ты так долго была? Мы тебя ждали, ждали… Подожди… А что это за стул? — Ариша обошел вокруг меня, внимательно рассматривая раритет, на котором я сидела. — Не может быть! Неужели это шестой?

— Да, представь себе! Я наконец-то нашла шестой стул. Сегодня специально ездила за ним в областной центр.

— Это невероятно! Но нам же говорили, что он сгорел! Чудеса! — Дед перевел свой восторженный взгляд на гостя, опомнился и сказал: — Это — моя внучка, Полина Андреевна. А это — наш новый сосед, Вадим Юрьевич. Он купил коттедж Ивановых.

При этих словах мужчина спрятал топорик за спину и галантно поклонился.

— Очень приятно, — сказала я, встала со стула и подала новоявленному соседу руку.

Тот протянул мне свою для ответного рукопожатия, но в ней был топорик, наш, между прочим. Теперь я его узнала. Дед колол им дрова для камина и иногда что-то мастерил, правда, не всегда удачно.

— Простите. — Вадим Юрьевич положил инструмент на тумбочку, а затем взял мою ладонь и поцеловал. — Полина Андреевна, я очень рад знакомству с вами. Давно мечтал об этом. Признаюсь, несколько раз видел вас в окно, даже один раз вышел, чтобы подойти, представиться, но вы уже уехали. А сегодня вот так неловко все получилось. Я принял вас за грабительницу.

— А я вас — за маньяка, — простодушно призналась я.

Обменявшись любезностями, мы рассмеялись.

— Да, конфуз вышел. Ну ни на секунду нельзя оставить молодежь без присмотра! — говорил дед, радужно улыбаясь. — Вадим Юрьевич пришел к нам по-соседски одолжить топорик. Я всюду искал его и не мог найти, а потом вспомнил, что инструмент в моей спальне.

— В твоей спальне? — удивилась я. — Как он там оказался?

— Я давеча им пытался рассохшееся окошко поправить, да и забыл отнести обратно в кладовку. Мы поднялись туда.

— У вас очень красивый дом, — вставил свое слово Вадим Юрьевич. — Аристарх Владиленович сказал мне, что вы, Полина, лично занимались дизайном. Это правда?

— Да. Это мое хобби. Дедуля, а что ты так долго наверху делал?

— Мне позвонил Никифоров. Полетт, ты же знаешь, он может без умолку болтать аж до утра…

— Ясно. Ну вот все и выяснилось, — сказала я, чувствуя себя неуютно от пристального взгляда Вадима, который буквально пожирал меня глазами.

Кажется, он проникся ко мне жгучей симпатией, чего я не могла сказать о себе. Мне не нравились мужчины такого типа. Ему было лет тридцать пять. Высокий и чрезмерно худощавый, он выглядел каким-то неловким, беспомощным. Черные как смоль волосы были зачесаны назад и противно лоснились от геля. Раскосые глаза неопределенного цвета, то ли светло-карие, то ли зеленоватые, и выпяченная вперед нижняя губа делали лицо отталкивающим.

— Полина Андреевна, я хочу пригласить вас, ну и, разумеется, вашего дедушку, Аристарха Владиленовича, к себе на новоселье, правда, точная дата этого торжества пока не определена. Я вам о ней сообщу. Надеюсь, что вы придете. — Вадим внимательно посмотрел на меня и уточнил: — Придете?

— Даже не знаю, что вам сказать, — замялась я, потому что подобные мероприятия не только были мне не по нутру, но и шли вразрез с моими ближайшими планами. Отвечать же категоричным отказом было как-то неприлично — сосед все-таки.

— Конечно, придем, — заверил его дед Ариша, воспользовавшись моей заминкой, и понес дальше совершеннейшую ахинею: — Ваше приглашение — это большая честь для нас. Знаете, у меня внучка такая домоседка, сидит вечерами дома и играет на своем саксофоне…

— Вы играете на саксофоне? — оживился Вадим. — Я хочу услышать вашу игру!

— Как-нибудь потом. Вы знаете, я устала с дороги…

— Да-да, конечно. Не смею вас задерживать, еще раз простите за это недоразумение. Надеюсь на скорую встречу, — сосед вдруг схватил мою руку и снова поцеловал ее.

Я аккуратно высвободила свою ладонь. Возникла неловкая пауза, которую поспешил заполнить Ариша.

— Вадим Юрьевич, я был весьма рад знакомству с вами, — в голосе деда отчетливо слышались светские нотки.

— А я-то как рад! — вторил ему сосед, не сводя с меня очарованного взгляда. — Жаль, что мы не можем продолжить нашу беседу. Не хочу показаться вам чрезмерно назойливым, поэтому вынужден откланяться…

— Топорик не забудьте, — напомнила я, когда Вадим попятился к двери. — Он вам, наверное, нужен.

— Да, спасибо, — сосед взял топор и после еще нескольких напыщенных фраз наконец-то ушел.

— Полетт, ты была с ним не очень учтива, — укорил меня дед, едва мы остались с ним вдвоем. — Уж не знаю, чем он тебе не понравился, но мне кажется, что стоит с Вадиком поближе познакомиться. Он умен, у него прекрасные манеры. Сейчас такие молодые люди редкость.

— Ариша, а ты знаешь, кто он по жизни?

— Бизнесмен. Я пока не выяснил, чем конкретно Вадик занимается, но всему свое время. Полетт, по-моему, ты ему очень понравилась. Как он на тебя смотрел!

— Действительно, — усмехнулась я. — Едва не зарубил нашим же топором. Хорошо, что ты подоспел вовремя, иначе тебе пришлось бы заказывать гробик для любимой и невинно убиенной внучки.

— Ах, оставь свой черный юмор! Он просто тебя не узнал, да и я сразу не понял, что это ты. Прости, но ты так вульгарно накрашена. Потом этот парик… Ради чего весь этот маскарад? Ты что, выкрала этот стул? Я должен был сразу об этом догадаться. Полетт, разве я учил тебя этому? — беззлобно спросил дедуля.

— Фи, Ариша, как ты мог так плохо обо мне подумать! Я купила его в антикварном магазине, причем за очень приличные деньги.

— А как ты узнала, что он там продается? — Дед нежно провел рукой по спинке.

— Алина Нечаева позвонила и сказала, что видела в витрине магазина стул, очень похожий на наши пять… Вот я и рванула в областной центр. Туда и обратно. — Я подхватила стул и понесла его в гостиную. — Тебе позвонила, а ты свой мобильник дома забыл.

— Да, я сам не сразу спохватился насчет телефона, — дедуля пошел за мной следом. — Сначала решил, что потерял его, а потом нашел на своей кровати. А я уж голову ломаю, куда ты делась? Перезванивать тебе не стал, чтобы ты не подумала, будто я тебя контролирую. Все-таки, дочка, ты присмотрись к Вадику…

— Дед, он мне не понравился, и все тут! И в гости я к нему не пойду.

— Почему?

— Ты же знаешь, я не люблю всякие там застолья с малознакомыми людьми. И вообще, ты об этом Вадиме практически ничего не знаешь, а говоришь, что его приглашение — это для нас великая честь. Да, может, он аферист какой-нибудь? Во всяком случае, мне он показался насквозь фальшивым. Лично для меня нет никакой чести в знакомстве с ним. Лучше бы вообще его больше не видеть.

— Полетт, не сердись, это я так сказал, отдал дань элементарной вежливости. Так все говорят в ответ на приглашение, но никто не понимает эти слова буквально. Ну какая ты у меня еще маленькая! — Дед погладил меня по голове. — Разве этот визит к чему-нибудь обязывает? Вадим просто наш новый сосед… Ладно, есть еще время, может, изменишь свое мнение, уважишь деда и составишь ему компанию…

Я не стала продолжать этот неприятный разговор, поэтому перевела его на другую тему:

— Дедуля, ты ужинал?

— Нет, не хотелось, тебя ждал. Потом заварил себе чайку, а тут Вадик пришел…

— Тогда сейчас будем ужинать. Я по дороге в магазин заехала, купила продукты.

* * *

После ужина, еще сидя за столом, дел спросил:

— Как дела на работе?

— Нормально.

Моя немногословность удивила прародителя. Он пристально смотрел на меня, смотрел, а потом сказал:

— Полетт, ты стала такой скрытной. Уже не доверяешь своему деду, да?

— Не понимаю, о чем ты, — сказала я и стала убирать посуду.

— Ну вот хотя бы о чрезвычайном происшествии на заводе рассказала бы! Ты же вчера там была, а мы с тобой так и не поговорили об этом. Областные телевизионщики, конечно, сподобились сегодня донести информацию в широкие народные массы, но она была такой поверхностной…

— Да, и что же они сказали спустя столько времени? — Заинтригованная, я села обратно за стол. — Дедуля, не молчи!

Конец ознакомительного фрагмента.