Неточные совпадения
Левина уже не поражало теперь, как в первое время его жизни в Москве, что для переезда с Воздвиженки на Сивцев Вражек нужно было запрягать в тяжелую карету
пару сильных лошадей, провезти эту карету по снежному месиву четверть версты и стоять там четыре часа, заплатив за это пять рублей. Теперь уже это казалось ему натурально.
Все смолкло. Одни кузнечики взапуски трещали
сильнее. Из земли поднялись белые
пары и разостлались по лугу и по реке. Река тоже присмирела; немного погодя и в ней вдруг кто-то плеснул еще в последний раз, и она стала неподвижна.
Я не противоречил, и мы расстались довольные друг другом. На другой день, приехавши в Лондон, я начал с того, что взял карету с
парой сильных лошадей и отправился в Стаффорд Гауз.
Поэт, молодой,
сильный, крепкий, «выпарившись на полке ветвями молодых берез», бросался в ванну со льдом, а потом опять на полок, где снова «прозрачный
пар над ним клубится», а там «в одежде неги» отдыхает в богатой «раздевалке», отделанной строителем екатерининских дворцов, где «брызжут хладные фонтаны» и «разостлан роскоши ковер»…
Его белье, пропитанное насквозь кожными отделениями, не просушенное и давно не мытое, перемешанное со старыми мешками и гниющими обносками, его портянки с удушливым запахом пота, сам он, давно не бывший в бане, полный вшей, курящий дешевый табак, постоянно страдающий метеоризмом; его хлеб, мясо, соленая рыба, которую он часто вялит тут же в тюрьме, крошки, кусочки, косточки, остатки щей в котелке; клопы, которых он давит пальцами тут же на нарах, — всё это делает казарменный воздух вонючим, промозглым, кислым; он насыщается водяными
парами до крайней степени, так что во время
сильных морозов окна к утру покрываются изнутри слоем льда и в казарме становится темно; сероводород, аммиачные и всякие другие соединения мешаются в воздухе с водяными
парами и происходит то самое, от чего, по словам надзирателей, «душу воротит».
Впрочем, в таких местах они бывают редко и ненадолго, особенно в
пару, где молодая трава, несмотря на
сильную растительность черноземной оренбургской почвы, довольно мала и прятаться в ней птице неудобно.
Говорили, что мороз стал гораздо
сильнее; когда отворяли дверь, то врывающийся холод клубился каким-то белым
паром и в одну минуту обхватывал всю избу.
Князь, видно, изучил эту Катю и угадал, что она
пара ему, что она может его
сильней увлечь, чем я.
Набоб сидел на стуле, заложив ногу за ногу, и легонько раскачивался, когда начинал смеяться; летняя
пара из шелковой материи, цвета смуглой южной кожи, обрисовывала его
сильное, но уже начавшее брюзгнуть тело.
К Борелю он заезжает лишь изредка, чтоб мельком полюбоваться на эту бодрую и
сильную молодежь, которая, даже среди винных
паров, табачного дыма и кокоток, не забывает, que tout est a refaire. Нечего и говорить, что его принимают — и татары, и молодые люди — как дорогого и желанного гостя.
Я наткнулся на него лунною ночью, в ростепель, перед масленицей; из квадратной форточки окна, вместе с теплым
паром, струился на улицу необыкновенный звук, точно кто-то очень
сильный и добрый пел, закрыв рот; слов не слышно было, но песня показалась мне удивительно знакомой и понятной, хотя слушать ее мешал струнный звон, надоедливо перебивая течение песни.
Животрепещущая дама, вооруженная большим кухонным ножом, засучив правый рукав своей кофты, прямо направилась к двери конторы и еще раз приложила ухо к створу. И сомнения никакого не было, что злосчастная
пара наслаждается сном безмятежным: так и слышно, как один, более
сильный, субъект гудет гусаком, а другой, нежнейший, выпускает придыханием протяжные «пхэ».
Подступала одна общая волна, которая была
сильнее того
пара, который должен был сейчас унести горсть добровольцев.
К этой
паре вдруг вырвался из дверей и подскочил высокий, худощавый брюнет в черном просаленном фраке. Он склонился пред священником и с
сильным польским акцентом проговорил...
Он смотрел на записку, думая — зачем зовёт его Олимпиада? Ему было боязно понять это, сердце его снова забилось тревожно. В девять часов он явился на место свидания, и, когда среди женщин, гулявших около бань
парами и в одиночку, увидал высокую фигуру Олимпиады, тревога ещё
сильнее охватила его. Олимпиада была одета в какую-то старенькую шубку, а голова у неё закутана платком так, что Илья видел только её глаза. Он молча встал перед нею…
Чем
сильнее я разводил сам в себе
пары своего бешенства, тем ярче разгорался во мне свет сознания, при котором я не мог не видеть всего того, что я делал.
При появлении этого кресла ситец, поглотивший Маню, заворошился еще
сильнее; из него поднялись две красноватые руки, взмахнули на воздухе и опять утонули в складках, а насупротив их показалась
пара других, более свежих рук, и эти тоже взмахнули и также исчезли в ситцевой пене.
Тяжелый багор на длинной веревке взвился и упал в воду. Сонетки опять не стало видно. Через две секунды, быстро уносимая течением от
парома, она снова вскинула руками; но в это же время из другой волны почти по пояс поднялась над водою Катерина Львовна, бросилась на Сонетку, как
сильная щука на мягкоперую плотицу, и обе более уже не показались.
Чтобы утвердить славу мужественного, смелого, грозного Петра, должна чрез сорок лет после Его царствовать Екатерина; чтобы предуготовить славу кроткой, человеколюбивой, просвещенной Екатерины, долженствовал царствовать Петр: так
сильные порывы благодетельного ветра волнуют весеннюю атмосферу, чтобы рассеять хладные остатки зимних
паров и приготовить Натуру к теплому веянию Зефиров!
— Едва он успел поднять глаза, уж одна оглобля была против его груди, и
пар, вылетавший клубами из ноздрей бегуна, обдал ему лицо; машинально он ухватился руками за оглоблю и в тот же миг
сильным порывом лошади был отброшен несколько шагов в сторону на тротуар… раздалось кругом: «задавил, задавил», извозчики погнались за нарушителем порядка, — но белый султан только мелькнул у них перед глазами и был таков.
Мучим голодом, страхом томимый,
Сановит и солиден на вид,
В
сильный ветер, в мороз нестерпимый,
Кто по Невскому быстро бежит?
И кого он на Невском встречает?
И о чем начался разговор?
В эту пору никто не гуляет,
Кроме мнительных, тучных обжор.
Говоря меж собой про удары,
Повторяя обеты не есть,
Ходят эти угрюмые
пары,
До обеда не смея присесть,
А потом наедаются вдвое,
И на утро разносится слух,
Слух ужасный — о новом герое,
Испустившем нечаянно дух!
Заранее вытаращив глазенки и затаив дыхание, дети чинно, по
паре, входили в ярко освещенную залу и тихо обходили сверкающую елку. Она бросала
сильный свет, без теней, на их лица с округлившимися глазами и губками. Минуту царила тишина глубокого очарования, сразу сменившаяся хором восторженных восклицаний. Одна из девочек не в силах была овладеть охватившим ее восторгом и упорно и молча прыгала на одном месте; маленькая косичка со вплетенной голубой ленточкой хлопала по ее плечам.
Казалось, наконец, что весь этот мир, со всеми жильцами его,
сильными и слабыми, со всеми жилищами их, приютами нищих или раззолоченными палатами — отрадой
сильных мира сего, в этот сумеречный час походит на фантастическую, волшебную грезу, на сон, который в свою очередь тотчас исчезнет и искурится
паром к темно-синему небу.
— То-то и есть! Так как же вы хотите, чтобы я вам ответил, как, с позволения сказать, какой-нибудь оболтус, для вашего утешения: придем, мол, в Кронштадт в такой-то день, в таком-то часу-с?.. Еще если бы у вас
сильная машина была да вы могли бы брать запас угля на большие переходы, ну тогда еще можно было бы примерно рассчитать-с, а ведь мы не под
парами главным образом ходим, а под парусами-с.
Паруса были быстро поставлены,
пары прекращены, винт поднят, и «Коршун», изрядно раскачиваясь на
сильном попутном волнении, имея, как и у адмирала, марсели в два рифа, фок, грот, бизань и кливера, бежал в галфинд [Когда направление ветра составляет прямой угол с курсом корабля (в «полветра»).] за адмиральским корветом, который в виде темного силуэта с огоньком на мачте виднелся вблизи в полумраке вечера. Луна по временам показывалась из-за облаков.
Весь день погода была пасмурная. Густой туман наподобие тяжелой скатерти повис над морем и закрывал вершины гор. Наиболее
сильная конденсация
пара происходит около мыса Туманного, отчего он и получил свое название. Мыс Золотой гораздо ниже его и состоит из эпидотизированного порфирита, который под влиянием атмосферных явлений принимает желтую окраску. Осенью вершина мыса покрывается блестящей золотисто-желтой травой. Вероятно, оба эти обстоятельства и дали повод окрестить его таким поэтическим названием.
День проходит благополучно, без приключений, но к вечеру плот наскакивает на беду. Сплавщики вдруг сквозь начинающиеся сумерки усматривают на реке препятствие: у одного берега стоит крепко привязанный
паром, а от
парома к другому берегу тянутся жидкие, едва только сколоченные лавы. Как проехать? На обоих берегах
сильное движение. Несколько человек бегут навстречу плоту, машут руками и кричат...
Он исхудал до неузнаваемости. Темно-серая летняя
пара и такое же пальто висели на нем как на вешалке, в усах и в бороде появилась
сильная седина, тоже замечалась и в его когда-то черных, как смоль кудрях, выбивавшихся из-под дорожной фуражки. Когда-то блестящие глаза — потускнели и приняли мрачное выражение.
В эти своеобразные экипажи впряжено было по
паре сильных и рослых лошадей.
Несколько человек кинулись на князя, скрутили его веревками и бросили в приготовленные розвальни, запряженные
парою сильных лошадей. Ошеломленная княжеская дворня, скучившись в стороне, со страхом и трепетом смотрела на дикую расправу «царских слуг» с их «князем-милостивцем».