Земский врач, чрезвычайно утомленный и на вид больной человек,
сидел около кровати в кресле и, задумавшись, делал вид, что считает пульс. Отец Иеремия, только что кончивший свое дело, заворачивал в епитрахиль крест и собирался уходить…
Неточные совпадения
Галактион накинул халат и отправился в контору, где временно помещен был Харитон Артемьич. Он
сидел на
кровати с посиневшим лицом и страшно выкаченными глазами.
Около него была одна Харитина. Она тоже только что успела соскочить с постели и была в одной юбке. Плечи были прикрыты шалью, из-под которой выбивалась шелковая волна чудных волос. Она была бледна и в упор посмотрела на Галактиона.
Груздев отнесся к постигшему Самосадку позору с большим азартом, хотя у самого уже начинался жар. Этот сильный человек вдруг ослабел, и только стоило ему закрыть глаза, как сейчас же начинался бред. Петр Елисеич
сидел около его
кровати до полночи. Убедившись, что Груздев забылся, он хотел выйти.
Когда я проснулся, было уже очень поздно, одна свечка горела
около моей
кровати, и в комнате
сидели наш домашний доктор, Мими и Любочка. По лицам их заметно было, что боялись за мое здоровье. Я же чувствовал себя так хорошо и легко после двенадцатичасового сна, что сейчас бы вскочил с постели, ежели бы мне не неприятно было расстроить их уверенность в том, что я очень болен.
Тот пошел. Еспер Иваныч
сидел в креслах
около своей
кровати: вместо прежнего красивого и представительного мужчины, это был какой-то совершенно уже опустившийся старик, с небритой бородой, с протянутой ногой и с висевшей рукой. Лицо у него тоже было скошено немного набок.
Поздно утром, когда Луша проснулась,
около ее
кровати сидела Раиса Павловна.
Когда Ромашов вошел в мертвецкую, два человека
сидели на
кроватях у изголовий,
около окна.
Жилище батарейного командира, которое указал ему часовой, был небольшой 2-х этажный домик со входом с двора. В одном из окон, залепленном бумагой, светился слабый огонек свечки. Денщик
сидел на крыльце и курил трубку. Он пошел доложить батарейному командиру и ввел Володю в комнату. В комнате между двух окон, под разбитым зеркалом, стоял стол, заваленный казенными бумагами, несколько стульев и железная
кровать с чистой постелью и маленьким ковриком
около нее.
На той самой
кровати,
около которой раздавалось вчера одушевленное слово Лизаветы Петровны,
сидит пара: фельдшер и девушка. Он ее обнимает, она хохочет и визжит. Остальные женщины распивают чай. Между ними тоже фельдшер. Несколько фраз, долетевших до нас, были такого сорта, какие я слышала в доме на Сенной. Лизавета Петровна была поражена! Вчера, тут же, все эти женщины выражали такое глубокое раскаяние, и хоть бы одна искра его осталась!
Он
сидел с дворником Капитоном в своей каморке. Барин сегодня проснулся рано, мог перейти с
кровати в кресло и после чая читает газету. Доктор будет
около полудня. В доме стоит опять тишина, со вчерашнего дня, когда француженок перевезли в гостиницу.