Неточные совпадения
Она не стыдливо, а больше с досадой взяла и выбросила в другую комнату кучу белых юбок, принесенных Мариной, потом проворно прибрала со стульев узелок, брошенный, вероятно, накануне вечером, и подвинула к
окну маленький столик. Все это в две, три минуты, и опять
села перед ним на стуле свободно и небрежно, как будто его не было.
То, что он предложил войти к нему не через дверь, а через
окно, еще более подняло его в моих глазах. Он
сел на ящик, поставил меня
перед собой, отодвинул, придвинул снова и наконец спросил негромко...
Утром он прозяб и зашел в дрянной загородный трактир, спросил комнату и
сел на стул
перед окном.
По отъезде ученой экспедиции Пелагея стала мести залу и готовить к чаю, а Лиза
села у
окна и, глядя на речную луговину, крепко задумалась. Она не слыхала, как Женни поставила
перед нею глубокую тарелку с лесными орехами и ушла в кухню готовить новую кормежку.
Несмотря на то, что,
садясь в сани, я замечаю, что
перед бабушкиными
окнами улица устлана соломой и что какие-то люди в синих чуйках стоят около наших ворот, я никак не могу понять, для чего нас посылают кататься в такой неурочный час.
На середине реки ей захотелось напиться, и для этого она вдруг опустила голову; но Павел дернул поводьями и даже выругался: «Ну, черт, запалишься!» В такого рода приключениях он доезжает до
села, объезжает там кругом церковной ограды, кланяется с сидящею у
окна матушкой-попадьею и, видимо гарцуя
перед нею, проскакивает
село и возвращается домой…
Она встала и, не умываясь, не молясь богу, начала прибирать комнату. В кухне на глаза ей попалась палка с куском кумача, она неприязненно взяла ее в руки и хотела сунуть под печку, но, вздохнув, сняла с нее обрывок знамени, тщательно сложила красный лоскут и спрятала его в карман, а палку переломила о колено и бросила на шесток. Потом вымыла
окна и пол холодной водой, поставила самовар, оделась.
Села в кухне у
окна, и снова
перед нею встал вопрос...
Она ходила по комнате,
садилась у
окна, смотрела на улицу, снова ходила, подняв бровь, вздрагивая, оглядываясь, и, без мысли, искала чего-то. Пила воду, не утоляя жажды, и не могла залить в груди жгучего тления тоски и обиды. День был перерублен, — в его начале было — содержание, а теперь все вытекло из него,
перед нею простерлась унылая пустошь, и колыхался недоуменный вопрос...
Между тем Елена вернулась в свою комнату,
села перед раскрытым
окном и оперлась головой на руки.
Проснувшись
перед вечером, он умылся, обчистился, пообедал и, закурив папироску,
сел у
окна, выходившего на улицу.
Несколько тронутый картиной, развернувшейся
перед его глазами, Бельтов закурил сигару и
сел у
окна; на дворе была оттепель, — оттепель всегда похожа на весну; вода капала с крыш, по улицам бежали ручьи талого снега.
— Постой-ка!.. Ведь это, никак, придется близко святой?.. Ну так и есть!.. Мне сказывала мамушка Власьевна, что в субботу на Фомино воскресенье ей что-то ночью не послалось; вот она
перед светом слышит, что вдруг прискакали на боярский двор; подошла к
окну, глядь: сидит кто-то в телеге, руки скручены назад, рот завязан; прошло так около часу, вышел из хором боярский стремянный, Омляш,
сел на телегу подле этого горемыки, да и по всем по трем.
Лежнев долго ходил взад и вперед по комнате, остановился
перед окном, подумал, промолвил вполголоса: «бедняк!» — и,
сев за стол, начал писать письмо к своей жене.
С грустью на лице прошелся он несколько раз взад и вперед по комнате,
сел на кресло
перед окном, подперся рукою; слеза тихо выступила на его ресницы…
Как раз
перед окнами классной зимою в палисаднике на липовой ветке раскачивалась западня в два затвора, и когда на последнюю
садились синички, заглядывавшие в затвор, глаза наши без сожаления следили за всеми движениями наиболее отважной.
В полдень Ольга и Саша пришли в большое
село. Тут на широкой улице встретился им повар генерала Жукова, старичок. Ему было жарко, и потная, красная лысина его сияла на солнце. Он и Ольга не узнали друг друга, потом оглянулись в одно время, узнали и, не сказав ни слова, пошли дальше каждый своею дорогой. Остановившись около избы, которая казалась побогаче и новее,
перед открытыми
окнами, Ольга поклонилась и сказала громко, тонким, певучим голосом...
Сначала он не хотел верить и начал пристальнее всматриваться в предметы, наполнявшие комнату; но голые стены и
окна без занавес не показывали никакого присутствия заботливой хозяйки; изношенные лица этих жалких созданий, из которых одна
села почти
перед его носом и так же спокойно его рассматривала, как пятно на чужом платье, — всё это уверило его, что он зашел в тот отвратительный приют, где основал свое жилище жалкий разврат, порожденный мишурною образованностью и страшным многолюдством столицы.
А он подозвал полового, заказал ему всё, что было нужно, и перешёл в соседнюю комнату. В ней было три
окна, все на улицу; в одном простенке висела картинка, изображавшая охоту на медведя, в другом — голую женщину. Тихон Павлович посмотрел на них и
сел за круглый столик, стоявший
перед широким кожаным диваном, над которым опять-таки висела картина, изображавшая не то луга, не то море в тихую погоду. В соседней комнате гудела публика, всё прибывавшая, звенели стаканы, хлопали пробки.
Сделалась я такою же пестрядинкою, как и Дросида, и Бог знает, докуда бы прожила в такой унылости, как вдруг один раз была я у себя в избе
перед вечером: солнышко
садится, а я у
окна тальки [Тальки — мотки пряжи.] разматываю, и вдруг мне в
окно упадает небольшой камень, а сам весь в бумажку завернут.
Я как выслушал его, как был — встал, подошел к
окну, засветил светильню да и
сел работу тачать. Жилетку чиновнику, что под нами жил, переделывал. А у самого так вот и горит, так и ноет в груди. То есть легче б, если б я всем гардеробом печь затопил. Вот и почуял, знать, Емеля, что меня зло схватило за сердце. Оно, сударь, коли злу человек причастен, так еще издали чует беду, словно
перед грозой птица небесная.
Проводив его, я вернулась в кабинет и опять
села на ковре
перед камином. Красные уголья подернулись пеплом и стали потухать. Мороз еще сердитее застучал в
окно, и ветер запел о чем-то в каминной трубе.
Сажусь к
окну и смотрю на улицу, на маленький палисадник, запушенный снегом и инеем, и
перед глазами рисуется легкий, воздушный облик… Я вижу синие глаза Саши, ее румяное лицо, ее веснушки.
Она прошла мимо него и
села в кресло, стоявшее у одного из
окон за ее рабочим столиком. Сначала он прямо был ошеломлен ее речами, но затем стремительно бросился к ней и упал
перед ней на колени. Она смотрела на него сверху вниз в полоборота головы.
Лелька пришла к себе поздно, пьяная от восторга, от споров, от умственного оживления, от ярких просторов развернувшейся
перед нею большой, захватывающей работы. Поставила в кухне на примусе кипятить чайник, а сама
села на подоконник итальянского
окна, охватив колени руками, — она любила так сидеть, хотя зимою от морозных стекол было холодно боку.
Три совершенно разные картины открывались
перед взором из этих
окон, прорезанных в толстых стенах и образующих как бы еще три маленьких комнатки, каждая глубиною в два аршина. С одной стороны темный лес тянулся, теряясь на краю горизонта, целое море зелени, колеблемое порывами ветра; с другой — поля, луга и длинная серебристая полоса реки; наконец, посредине, на довольно значительном расстоянии, мелькали церковь и избы
села Покровского.
Я так и сделал: завел будильную трещотку на самый полночный час и аккурат пробудился, и сейчас открыл
окно в сад и сразу почувствовал свежесть воздуха, и пиликан действительно что-то ужасно пиликает, и от того или нет, но по всему
селу коты кидаются, и даже до того, что два кота прямо
перед моими
окнами с крыши сбросились и тут же друг друга по морде лущат.