Пикантное личико вновь появившейся у княгини камеристки — нельзя сказать, чтобы не пробудило грешных мыслей в уме падкого на счет клубнички Гиршфельда, но занятый в это время обдумыванием более
серьезных планов, он отложил до времени их осуществление. Грубые же заигрывания его с Александриной наедине встретили с ее стороны такой энергичный, полный собственного достоинства отпор, что заставили Николая Леопольдовича призадуматься и более не повторять их.
Неточные совпадения
— Не изменить ли
план, Левин? — сказал он, остановив палец на карте. И лицо его выражало
серьезное недоумение. — Хороши ли устрицы? Ты смотри.
Он лег на спину и заложил обе руки под голову. Илья Ильич занялся разработкою
плана имения. Он быстро пробежал в уме несколько
серьезных, коренных статей об оброке, о запашке, придумал новую меру, построже, против лени и бродяжничества крестьян и перешел к устройству собственного житья-бытья в деревне.
Много в этом было наивного, и революционные
планы даже
серьезных людей того времени кажутся теперь совершенно ребяческими.
Очень уж он любил свою дочурку и для нее в первый раз поступился старинкой, особенно когда Стабровский в целом ряде
серьезных бесед выяснил ему во всех подробностях
план того образования, который должны были пройти рука об руку обе славянки.
— С которыми вы строили
планы? — самым
серьезным тоном спросил Лобачевский.
Теперь, как я слышал, между воспитанниками интернатов уже существуют более
серьезные взгляды на предстоящее будущее, но в сороковых годах разговоры вроде приведенного выше стояли на первом
плане и были единственными, возбуждавшими общий интерес, и, несомненно, они не оставались без влияния на будущее.
Однако ж и он не сразу удовлетворил буржуа (казался слишком трудным), так что романы его долгое время пользовались гораздо большею известностью за границей (особенно в России), нежели во Франции."Ассомуар"[«Западня»] был первым произведением, обратившим на Зола
серьезное внимание его соотечественников, да и то едва ли не потому, что в нем на первом
плане фигурируют представители тех «новых общественных наслоений»59, о близком нашествии которых, почти в то же самое время, несколько рискованно возвещал сфинкс Гамбетта (Наполеон III любил, чтоб его называли сфинксом; Гамбетта — тоже) в одной из своих речей.
Но зато, когда это случалось, он бывал чрезвычайно весел, бренчал на фортепьянах свои любимые штучки, делал сладенькие глазки и выдумывал про всех нас и Мими шуточки, вроде того, что грузинский царевич видел Мими на катанье и так влюбился, что подал прошение в синод об разводной, что меня назначают помощником к венскому посланнику, — и с
серьезным лицом сообщал нам эти новости; пугал Катеньку пауками, которых она боялась; был очень ласков с нашими приятелями Дубковым и Нехлюдовым и беспрестанно рассказывал нам и гостям свои
планы на будущий год.
Но
план наш уж был составлен заранее. Мы обязывались провести время хотя бесполезно, но в то же время, по возможности, серьезно. Мы понимали, что всякая примесь легкомыслия должна произвести игривость ума и что только
серьезное переливание из пустого в порожнее может вполне укрепить человека на такой
серьезный подвиг, как непременное намерение „годить“. Поэтому хотя и не без насильства над самими собой, но мы оторвали глаза от соблазнительного зрелища и направили стопы по направлению к адмиралтейству.
К этому Орлову поступил я ради его отца, известного государственного человека, которого считал я
серьезным врагом своего дела. Я рассчитывал, что, живя у сына, по разговорам, которые услышу, и по бумагам и запискам, какие буду находить на столе, я в подробности изучу
планы и намерения отца.
Урбенин сел. Граф выпил коньяку и начал излагать ему
план своих будущих действий в области рационального хозяйства. Говорил он долго, утомительно, то и дело повторяясь и меняя тему. Урбенин слушал его, как
серьезные люди слушают болтовню детей и женщин, лениво и внимательно… Он ел ершовую уху и печально глядел в свою тарелку.
Князь Виктор тоже, как мы видели, не решался на
серьезную беседу с матерью поэтому вовросу. Полученное им известие о смерти Князева окончательно потрясло и без того разбитую переносимыми им в течении нескольких лет нравственными пытками его нервную систему. Он не ожидал, что осуществление
плана, нашептанного ему Гиршфельдом окончится так трагически. К сердечным мукам прибавились муки угрызения совести. Князь решил покончить, по крайней мере, с первыми.
Ныне оккультизм в самых глубоких своих проявлениях (напр., у Р. Штейнера) есть
серьезный симптом разложения и распыления физического
плана бытия.
Прошло около трех месяцев. Александр Васильевич продолжал усиленно заниматься и лишь один свободный час в сутки просиживал у постели больной. Последней доставляло это необычайное наслаждение, но вместе с тем приносило и
серьезный вред. Она волновалась и болтала без умолку. Как все чахоточные, она все строила разные
планы на будущее.
Это представляло
серьезное препятствие в его романических
планах будущего.
В
серьезном оккультизме тайны космоса начинают раскрываться, развивается ясновидение иных
планов бытия.