Неточные совпадения
«Разведчик. Соглядатай.
Делает карьеру радикала, для того чтоб играть роль Азефа. Но как бы то ни было, его насмешка над
красивой жизнью — это насмешка хама, о котором писал Мережковский, это отрицание культуры сыном трактирщика и — содержателя публичного дома».
Эта тонкая лесть и вся изящно-роскошная обстановка
жизни в доме генерала
сделали то, что Нехлюдов весь отдался удовольствию
красивой обстановки, вкусной пищи и легкости и приятности отношений с благовоспитанными людьми своего привычного круга, как будто всё то, среди чего он жил в последнее время, был сон, от которого он проснулся к настоящей действительности.
Выходило все-таки «не то»… И странно: порой, когда я не
делал намеренных усилий, в уме пробегали стихи и рифмы, мелькали какие-то периоды, плавные и
красивые… Но они пробегала непроизвольно и не захватывали ничего из
жизни… Форма как будто рождалась особо от содержания и упархивала, когда я старался охватить ею что-нибудь определенное.
Первое впечатление ваше непременно самое неприятное: странное смешение лагерной и городской
жизни,
красивого города и грязного бивуака не только не красиво, но кажется отвратительным беспорядком; вам даже покажется, что все перепуганы, суетятся, не знают, что
делать.
Быстро отрастали волосы на голове, и, хотя усов по-прежнему не было, по щекам и подбородку запушилась смолянисто-черная рамочка, траурная кайма для бледного лица; вместе с новым выражением глаз это
делало его до боли
красивым — не было
жизни в этой красоте, ушла она с первой кровью.
Длинные, нестерпимо жаркие, скучные дни, прекрасные томительные вечера, душные ночи, и вся эта
жизнь, когда от утра до вечера не знаешь, на что употребить ненужное время, и навязчивые мысли о том, что она самая
красивая и молодая женщина в городе, и что молодость ее проходит даром, и сам Лаевский, честный, идейный, но однообразный, вечно шаркающий туфлями, грызущий ногти и наскучающий своими капризами, —
сделали то, что ею мало-помалу овладели желания и она как сумасшедшая день и ночь думала об одном и том же.
Мутно было на душе у меня, не нравились мне Титовы подозрительной тишиной
жизни своей. Стал я ходить в церковь, помогать сторожу Власию да новому дьячку, — этот был молодой,
красивый, из учителей какой-то; к службе лентяй, с попом подхалим, руку ему целует, собачкой бегает за ним по пятам. На меня кричит, а — напрасно, потому что я службу знал не хуже его и
делал всё как надо.
Когда зеленый сад, еще влажный от росы, весь сияет от солнца и кажется счастливым, когда около дома пахнет резедой и олеандром, молодежь только что вернулась из церкви и пьет чай в саду, и когда все так мило одеты и веселы, и когда знаешь, что все эти здоровые, сытые,
красивые люди весь длинный день ничего не будут
делать, то хочется, чтобы вся
жизнь была такою.
— Да ведь это все так себе, одни слова только или от нечего
делать! Задача в
жизни!.. легко сказать!.. И все мы любим тешить себя такими
красивыми словами. Оно и точно: сказал себе «задача в
жизни» — и доволен, как будто и в самом деле одним уже этим словом что-то определено, что-то сделано, а разобрать поближе — и нет ничего! Ну, какая, например, ваша задача в
жизни? Простите за вопрос! — улыбнулся Хвалынцев.
— Нина Израэл, — сказала она, положив мне на плечо свою
красивую, нежную руку, — вам
делает честь подобное заступничество за подругу… Бескорыстная дружба — одно из лучших проявлений в нашей
жизни. Нина Израэл, ради вас я прощаю вашу подругу Рамзай! И, в свою очередь, извиняюсь перед господином Ренталем за то, что в моем институте учится такая дерзкая, невоспитанная барышня, как она.
«Куда нам ехать вместе сегодня же? Куда-нибудь опять «воскресать»? Нет, уж довольно проб… Да и неспособна я. Если ехать, то в Москву, и там
делать визиты и самим принимать, — вот мой идеал, вы знаете… Началось с
красивого мгновения, которого я не вынесла. А так как я и без того давно знала, что меня всего на один миг только и хватит, то взяла и решилась… Я разочла мою
жизнь на один только час и спокойна»…
Красивая внешность, соединенная с дымкой романической таинственности, окутывавшей прошлое Зыбина и послужившей поводом для московских сплетниц к всевозможным рассказам о любви к нему какой-то высокопоставленной дамы из высшего петербургского круга, ее измене, трагической смерти, и призраке этой дамы, преследовавшем Зыбина по ночам, так что он изменил совершенно режим своей
жизни и день превращал в ночь и наоборот —
сделали то, что молоденькая, впечатлительная, романически настроенная девушка влюбилась в
красивого брюнета, в глазах которого, на самом деле, было нечто демоническое.