Неточные совпадения
Нет дня и часа, когда бы я не думала и не упрекала себя за то, что думаю… потому что мысли об этом могут
с ума свести.
С ума свести, — повторила она.
Хотя в ее косвенных взглядах я читал что-то дикое и подозрительное, хотя в ее улыбке было что-то неопределенное, но такова сила предубеждений: правильный нос
свел меня
с ума; я вообразил, что нашел Гётеву Миньону, это причудливое создание его немецкого воображения, — и точно, между ими было много сходства: те же быстрые переходы от величайшего беспокойства к полной неподвижности, те же загадочные речи, те же прыжки, странные песни…
— Родион Романович! миленький! да вы этак себя
с ума сведете, уверяю вас, э-эх! А-х! Выпейте-ка! Да выпейте хоть немножечко!
Ведь и понимаю настроение-то ваше душевное, тогдашнее-то… да ведь все-таки этак вы себя просто
с ума сведете, ей-богу-с!
— Нет, я о себе. Сокрушительных размышлений книжка, — снова и тяжелее вздохнул Захарий. —
С ума сводит. Там говорится, что время есть бог и творит для нас или противу нас чудеса. Кто есть бог, этого я уж не понимаю и, должно быть, никогда не пойму, а вот — как же это, время — бог и, может быть, чудеса-то творит против нас? Выходит, что бог — против нас, — зачем же?
«Увяз, любезный друг, по уши увяз, — думал Обломов,
провожая его глазами. — И слеп, и глух, и нем для всего остального в мире. А выйдет в люди, будет со временем ворочать делами и чинов нахватает… У нас это называется тоже карьерой! А как мало тут человека-то нужно:
ума его, воли, чувства — зачем это? Роскошь! И проживет свой век, и не пошевелится в нем многое, многое… А между тем работает
с двенадцати до пяти в канцелярии,
с восьми до двенадцати дома — несчастный!»
Бабушка
с почтением и
с завистью, а Райский
с любопытством глядел на стариков, слушал, как они припоминали молодость, не верил их словам, что она была первая красавица в губернии, а он — молодец и
сводил будто женщин
с ума.
«Прошу покорно! —
с изумлением говорил про себя Райский,
провожая ее глазами, — а я собирался развивать ее, тревожить ее
ум и сердце новыми идеями о независимости, о любви, о другой, неведомой ей жизни… А она уж эмансипирована! Да кто же это!..»
— Вы всех здесь
с ума сведете, меня первую… Помните!.. — начала она и глазами договорила воспоминание.
Ему любо было пока возиться и
с бабушкой: отдавать свою волю в ее опеку и
с улыбкой смотреть и слушать, как она учила его уму-разуму, порядку, остерегала от пороков и соблазнов, старалась
свести его
с его «цыганских» понятий о жизни на свою крепкую, житейскую мудрость.
— Ты прежде
заведи дело, в которое мог бы броситься живой
ум, гнушающийся мертвечины, и страстная душа, и укажи, как положить силы во что-нибудь, что стоит борьбы, а
с своими картами, визитами, раутами и службой — убирайся к черту!
Это просто стало
сводить меня наконец
с ума.
«Он не убьет Бьоринга, а наверно теперь в трактире сидит и слушает „Лючию“! А может, после „Лючии“ пойдет и убьет Бьоринга. Бьоринг толкнул меня, ведь почти ударил; ударил ли? Бьоринг даже и
с Версиловым драться брезгает, так разве пойдет со мной? Может быть, мне надо будет убить его завтра из револьвера, выждав на улице…» И вот эту мысль
провел я в
уме совсем машинально, не останавливаясь на ней нисколько.
— «Что ты, любезный,
с ума сошел: нельзя ли вместо сорока пяти проехать только двадцать?» — «Сделайте божескую милость, — начал умолять, — на станции гора крута, мои кони не встащат, так нельзя ли вам остановиться внизу, а ямщики
сведут коней вниз и там заложат, и вы поедете еще двадцать пять верст?» — «Однако не хочу, — сказал я, — если озябну, как же быть?» — «Да как-нибудь уж…» Я сделал ему милость — и ничего.
Теперь ей только что минуло шестнадцать лет, и она все еще не могла привыкнуть к своему длинному платью, которое
сводило ее
с ума.
Меня это
с ума сводит, а главное, эта огласка: во всех газетах в Петербурге и в Москве миллион раз писали.
Я ведь старикашку того нарочно со злобы
с ума свела…
Но у Дмитрия Сергеича пока еще нет ничего; стало быть,
с ним можно
водить дружбу только за его достоинства, то есть за
ум, то есть за основательность, расчетливость, умение вести свои дела.
— Да, да, — перебил меня Гагин. — Я вам говорю, она сумасшедшая и меня
с ума сведет. Но, к счастью, она не умеет лгать — и доверяет мне. Ах, что за душа у этой девочки… но она себя погубит, непременно.
Эта мысль меня
с ума сводила.
О сыне носились странные слухи: говорили, что он был нелюдим, ни
с кем не знался, вечно сидел один, занимаясь химией,
проводил жизнь за микроскопом, читал даже за обедом и ненавидел женское общество. Об нем сказано в «Горе от
ума...
— Вон у нас Цынский (обер-полициймейстер) только месяц болен был, так студенты Москву чуть
с ума не
свели! И на улицах, и в театрах, чуделесят, да и шабаш! На Тверском бульваре ям нарыли, чтоб липки сажать, а они ночью их опять землей закидали. Вот тебе и республика! Коли который человек
с умом — никогда бунтовать не станет. А вот шематоны да фордыбаки…
Она меня
с ума в эти три недели
сведет! Будет кутить да мутить. Небось, и знакомых-то всех ему назвала, где и по каким дням бываем, да и к нам в дом, пожалуй, пригласила… Теперь куда мы, туда и он… какова потеха! Сраму-то, сраму одного по Москве сколько! Иная добрая мать и принимать перестанет; скажет: у меня не въезжий дом, чтобы любовные свидания назначать!
— А, Вакула, ты тут! здравствуй! — сказала красавица
с той же самой усмешкой, которая чуть не
сводила Вакулу
с ума. — Ну, много наколядовал? Э, какой маленький мешок! А черевики, которые носит царица, достал? достань черевики, выйду замуж! — И, засмеявшись, убежала
с толпою.
— Да ты никак
с ума спятил?! — закричал старик. — Ведь Анфуса Гавриловна, чай, была моя жена, — ну, значит, все мое… Я же все
заводил. Кажется, хозяин в дому, а ты пристаешь… Вон!
— Тебе бы в трактирах плясать, —
с ума свел бы ты людей!..
Зубы, которые бы щеголих
с ума свели.
Он всех
с ума сведет!»
Ей любо, любо без границ.
Иначе — ведь это ужасно — мы остаемся в неразрешимой дилемме: или умереть
с голоду, броситься в пруд, сойти
с ума, — или же убить в себе мысль и волю, потерять всякое нравственное достоинство и сделаться раболепным исполнителем чужой воли, взяточником, мошенником, для того чтобы безмятежно
провести жизнь свою…
Для этого одного он
провел все время,
с пяти часов пополудни вплоть до одиннадцати, в бесконечной тоске и тревоге, возясь
с Киндерами и Бискупами, которые тоже чуть
с ума не сошли, мечась как угорелые по его надобности.
Старик Райнер все слушал молча, положив на руки свою серебристую голову. Кончилась огненная, живая речь, приправленная всеми едкими остротами красивого и горячего
ума. Рассказчик сел в сильном волнении и опустил голову. Старый Райнер все не
сводил с него глаз, и оба они долго молчали. Из-за гор показался серый утренний свет и стал наполнять незатейливый кабинет Райнера, а собеседники всё сидели молча и далеко носились своими думами. Наконец Райнер приподнялся, вздохнул и сказал ломаным русским языком...
Шехеразада
свела меня
с ума.
Уженье просто
свело меня
с ума!
Да, бог мне помог! В полчаса моего отсутствия случилось у Наташи такое происшествие, которое бы могло совсем убить ее, если б мы
с доктором не подоспели вовремя. Не прошло и четверти часа после моего отъезда, как вошел князь. Он только что
проводил своих и явился к Наташе прямо
с железной дороги. Этот визит, вероятно, уже давно был решен и обдуман им. Наташа сама рассказывала мне потом, что в первое мгновение она даже и не удивилась князю. «Мой
ум помешался», — говорила она.
Пробиться при таких условиях было мудрено, и как бы ни изворотлив был
ум человека, брошенного общественною табелью рангов на последнюю ступень лестницы, — лично для него эта изворотливость пропадала даром и много-много ежели давала возможность кое-как
свести концы
с концами.
— А кто его знает! Может, он промежду себя революцию пущал. Не по-людски живет! ни
с кем хлеба-соли не
водит! Кому вдомек, что у него на
уме!
Старик Покровский целую ночь
провел в коридоре, у самой двери в комнату сына; тут ему постлали какую-то рогожку. Он поминутно входил в комнату; на него страшно было смотреть. Он был так убит горем, что казался совершенно бесчувственным и бессмысленным. Голова его тряслась от страха. Он сам весь дрожал, и все что-то шептал про себя, о чем-то рассуждал сам
с собою. Мне казалось, что он
с ума сойдет
с горя.
В то мое время почти в каждом городке, в каждом околотке рассказывались маленькие истории вроде того, что какая-нибудь Анночка Савинова влюбилась без
ума — о ужас! — в Ананьина, женатого человека, так что мать принуждена была
возить ее в Москву, на воды, чтоб вылечить от этой безрассудной страсти; а Катенька Макарова так неравнодушна к карабинерному поручику, что даже на бале не в состоянии была этого скрыть и целый вечер не спускала
с него глаз.
— Нашел кого поставить
с ним наравне! это насмешка судьбы. Она всегда, будто нарочно,
сведет нежного, чувствительного человека
с холодным созданием! Бедный Александр! У него
ум нейдет наравне
с сердцем, вот он и виноват в глазах тех, у кого
ум забежал слишком вперед, кто хочет взять везде только рассудком…
Он искал беседы людей
с желчным, озлобленным
умом,
с ожесточенным сердцем и
отводил душу, слушая злые насмешки над судьбой; или
проводил время
с людьми, не равными ему ни по
уму, ни по воспитанию, всего чаще со стариком Костяковым,
с которым Заезжалов хотел познакомить Петра Иваныча.
— Смотрите, как будто не его дело! Не умеет влюбить в себя женщину, а сам
с ума сводит.
Целый вечер он
провел с приятными дамами,
с образованными мужчинами; некоторые из дам были красивы, почти все мужчины отличались
умом и талантами — сам он беседовал весьма успешно и даже блистательно… и, со всем тем, никогда еще то «taedium vitae», о котором говорили уже римляне, то «отвращение к жизни» —
с такой неотразимой силой не овладевало им, не душило его.
Офицерик просто душка,
Только ростом не велик.
Ах, усы его и шпоры,
Вы
с ума меня
свели.
Встреча в Петербурге
с воротившимся из-за границы Николаем Всеволодовичем чуть не
свела его
с ума.
— Говоришь, а сама не знаешь! — перебила ее другая девушка. — Какие под Москвой русалки! Здесь их нет и заводу. Вот на Украине, там другое дело, там русалок гибель. Сказывают, не одного доброго молодца
с ума свели. Стоит только раз увидеть русалку, так до смерти все по ней тосковать будешь; коли женатый — бросишь жену и детей, коли холостой — забудешь свою ладушку!
Мы его, бабушка, этой бумажкой чуть
с ума не
свели!
Ночью она ворочалась
с боку на бок, замирая от страха при каждом шорохе, и думала: «Вот в Головлеве и запоры крепкие, и сторожа верные, стучат себе да постукивают в доску не уставаючи — спи себе, как у Христа за пазушкой!» Днем ей по целым часам приходилось ни
с кем не вымолвить слова, и во время этого невольного молчания само собой приходило на
ум: вот в Головлеве — там людно, там есть и душу
с кем
отвести!
Однако
с верного стекла,
Вздыхая, не
сводила взора,
И девице пришло на
ум,
В волненье своенравных дум,
Примерить шапку Черномора.