Известно всем и каждому, что человек не творит ничего нового, а только переработывает существующее, значит, история приписывает человеку невозможное, как скоро намеренно уклоняется от своей прямой задачи:
рассмотреть деятельность исторического лица как результат взаимного отношения между ним и тем живым материалом (если можно так выразиться о народе), который подвергался его влиянию.
Неточные совпадения
Служение это он не представлял себе иначе, как в форме государственной службы, и потому, как только кончил курс, он систематически
рассмотрел все
деятельности, которым он мог посвятить свои силы, и решил что он будет полезнее всего во втором отделении Собственной Канцелярии, заведующей составлением законов, и поступил туда.
Вот это-то последнее жизнепонимание и основанное на нем христианское учение, руководящее всей нашей жизнью и лежащее в основе всей нашей
деятельности, как практической, так и научной, люди мнимой науки,
рассматривая его только по его внешним признакам, признают чем-то отжившим и не имеющим для нас значения.
Мы до сих пор, по старой привычке,
рассмотревши всю
деятельность исторического мужа, со всеми ее бесчисленными последствиями, тотчас же проникаемся мыслью, что все выведенные нами последствия верно и положительно были им самим рассчитаны.
На основании такого понятия, наука уже не
рассматривает ныне телесные
деятельности отдельно от духовных, И обратно.
В иных естественная логика и привычка к
деятельности берут верх: они
рассматривают практические взгляды со всех сторон и оценивают их очень верно: они не падают пред силою обстоятельств, не опускаются до злобного фразерства и цинической лени — с досады, что ничего великого сделать нельзя, а до конца идут против враждебной силы, и если не успеют ее покорить, то падают, звуком самого падения созывая на труп свой новых самоотверженных деятелей.
Но в этом смысле в психологизме могут считаться повинны решительно все
деятельности духа: разве познание не есть также факт душевной жизни, разве мораль не имеет своей психологии (более придирчивые критики и
рассматривают мораль лишь как психологический факт)?
Другой разряд особенно распространенных в наше время рассуждений, при которых уже совершенно теряется из вида единственный предмет познания, такой:
рассматривая человека, как предмет наблюдения, мы видим, говорят ученые, что он так же питается, ростет, плодится, стареется и умирает, как и всякое животное: но некоторые явления — психические (так они называют их) — мешают точности наблюдений, представляют слишком большую сложность, и потому, чтобы лучше понять человека, будем
рассматривать его жизнь сперва в более простых проявлениях, подобных тем, которые мы видим в лишенных этой психической
деятельности животных и растениях.
Второй прием состоит в том, чтобы
рассматривать действия одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в
деятельности одного исторического лица.
Какое бы мы ни
рассматривали представление о
деятельности многих людей или одного человека, мы понимаем ее не иначе, как произведением отчасти свободы человека, отчасти законов необходимости.