Неточные совпадения
Если понимать
принцип критицизма формально, как исследование природы познания, то критическая философия начала свое
существование задолго до Канта: критикой познания занималась еще греческая философия и всякая настоящая философия непременно критическая.
Раньше, когда приходили брать его за какое-нибудь воровство, он покорялся беспрекословно и сам шел в волость, чтобы получить соответствующую порцию горячих, а теперь защищался из
принципа, — он чувствовал за собой право на
существование, — да и защищал он, главным образом, не себя, а Феклисту.
Петр Степанович несомненно был виноват пред ними: всё бы могло обойтись гораздо согласнее и легче,если б он позаботился хоть на капельку скрасить действительность. Вместо того чтобы представить факт в приличном свете, чем-нибудь римско-гражданским или вроде того, он только выставил грубый страх и угрозу собственной шкуре, что было уже просто невежливо. Конечно, во всем борьба за
существование, и другого
принципа нет, это всем известно, но ведь все-таки…
Общество и журнал просуществовали недолго: большинство сотрудников Гаррисона по делу освобождения рабов, опасаясь того, чтобы слишком радикальные требования, выраженные в журнале «Непротивляющемся», не оттолкнули людей от практического дела освобождения негров, — большинство сотрудников отказалось от исповедания
принципа непротивления, как он был выражен в провозглашении, и общество и журнал прекратили свое
существование.
Но даже и при
существовании этого могущественного прикрытия мы никогда не могли предотвратить, чтобы наши политические противники не напоминали нам, с едва скрываемою дерзостью, кто мы и из каких мы
принципов выходим.
Существование их равняется несуществованию, ибо необеспеченность, возведенная в
принцип, вполне равняется обеспеченности.
«…
Существование, которое, с точки зрения животной экономии, должно быть признано идеальным. Ибо получать от природы возможно более при возможно меньшей затрате энергии, — не в этом ли состоит основной
принцип приспособления… А приспособление, господа, — закон жизни…»
Зачем мне, крепостных дел мастеру, было напоминать о
существовании каких-то «
принципов» собственности, семейственности и государственности, когда я сам был ходячим гимном этим
принципам?
Социализм (не коммунистического, т. е. не фашистского, типа) интересуется людьми, ценностью человека, если он не искажен ложным миросозерцанием, национализм же людьми не интересуется, для него высшая ценность не человек, а объективированные коллективные реальности, которые есть не
существование, а
принцип.
Поэтому
принцип личности должен стать
принципом социальной организации, которая не будет допускать социализацию внутреннего
существования человека.