Неточные совпадения
Даже революционно-социалистическое направление, которое не было анархическим, не
представляло себе, после торжества революции, взятия власти в свои руки и организации нового
государства.
Но ведь дело не в нем одном, а в
государстве — в
государстве, относительно которого народ
представляет лишь тягольную единицу.
Одним словом, из всего видно, что выражение «
государство» даже в понятиях массы культурных людей не
представляет ничего определенного, а просто принадлежит к числу слов, случайно вошедших в общий разговорный язык и силою привычки укоренившихся в нем.
Да, все политическое существование современной Германии
представляет отнюдь не торжество
государства, а только сплошную борьбу во имя его.
— А все-таки машина не останавливается! — размышляет про себя Генечка, — вот что значит раз пустить ее в ход! вот какую силу
представляет собой идея
государства! Покуда она не тронута, все функции
государства совершаются сами собой!
Позитивисты, коммунисты и все проповедники научного братства проповедуют расширять ту любовь, которую люди имеют к себе и к своим семьям и к
государству, на всё человечество, забывая то, что любовь, которую они проповедуют, есть любовь личная, которая могла, разжижаясь, распространиться до семьи; еще более разжижаясь, распространиться до естественного отечества; которая совершенно исчезает, касаясь искусственного
государства, как Австрия, Англия, Турция, и которой мы даже не можем себе
представить, когда дело касается всего человечества, предмета вполне мистического.
Но как внутри, так и вне
государства всегда находились люди, не признававшие для себя обязательными ни постановлений, выдаваемых за веление божества, ни постановлений людей, облеченных святостью, ни учреждений, долженствовавших
представлять волю народа; и люди, которые считали добром то, что существующие власти считали злом, и таким же насилием, которое употреблялось против них, боролись против властей.
Рассмотрение этой темной стороны приводит его к заключению, что «нигде положение дел не
представляло столь грустной и печальной картины, как в нашем отечестве» (стр. XXII), и что «Россия, невзирая на благотворное развитие основных элементов своих, далеко не достигла той цели, к которой стремились все
государства европейские и которая состоит в надежной безопасности извне и внутри, в деятельном развитии нравственных, умственных и промышленных сил, в знании, искусстве, в смягчении дикой животной природы, одним словом — в том, что украшает и облагороживает человека» (стр. XXV).
Внешняя Политика, внутреннее правление, трудное и на многие предметы обращенное правосудие, занимая всю душу, истощают ее деятельность, которая, укрываясь в частях своих от глаз Историка, не менее нужна и спасительна для
государств и которая, подобно тонким, едва заметным нитям ручейка, мало-помалу образующим светлую реку, обращает на себя внимание наблюдателя только чрез большое пространство времени,
представляя картину народного счастия, удовольствия и порядка [Я не могу говорить здесь о всех Указах Екатерины: например, о межевании, о фабриках, о таможнях, о рудокопнях, о почте, о сборе податей, о банках и проч.
Несчастливо то
государство, в котором никто не дерзает
представить своего опасения в рассуждении будущего, не дерзает свободно объявить своего мнения (517).
Российское
государство представляло взору Монархини многие обширные страны, обогащенные Натурою, но пустые, ненаселенные.
Какое воображение без сладкого душевного чувства может
представить себе Монархиню, Которая, одною рукою подписывая судьбу
государств, другою ласкает цветущие Отрасли Императорского Дома, и Которая, прерывая нить великих политических мыслей, оставляя на минуту заботы правления, отдыхает сердцем в семейственных радостях и, так сказать, дополняет ими счастие добродетельной Монархини?
Обогащая
государство торговлею и художествами,
представляя ему новые источники общественного избытка и силы, оно не менее полезно и для успехов земледелия, имея нужду в его плодах и щедро награждая за них селянина (377).
Россия, особливо в отдаленных частях своих,
представляла картину Феодальных веков Европы, когда всякий владелец казался отделенным от
государства составом; и если бы тяжбы, рождаемые грубым корыстолюбием и самою праздностию, не давали иногда чувствовать нашим Дворянам зависимость их от Правления, то они могли бы некоторым образом забыть отношения гражданина к
государству.
Но оставьте крепостное воззрение, да оставьте не в формальностях только, а совсем, в самой сущности оставьте и постарайтесь
представить себе русского мужичка как обыкновенного независимого человека, как гражданина [, пользующегося всеми правами и преимуществами свободного
государства].
Получается чудовищный подмен, имевший роковые последствия для всего христианского мира [Любопытно, что наибольшую аналогию католичеству в этом отношении
представляет ислам с его идеей теократического халифата, в котором глава
государства является вместе с тем и наместником пророка и потому соединяет в себе полноту светской и духовной власти.
Между тем на востоке России в 1771 году возник так называемый «Яикский бунт». Яикские (ныне уральские) казаки, недовольные нововведениями в их внутреннем управлении, восстали открыто, но были усмирены вооруженною силой. Возмущение было подавлено, но недовольство казаков еще более усилилось. Они
представляли самую удобную почву для внутренних замешательств, которые могли грозить серьезною опасностью
государству. Замешательства не замедлили обнаружиться: летом 1773 года явился Пугачев.
Австрийское правительство, всегда весьма недоброжелательно относившееся к славянам, обвинило теперь в этом убийстве тех, кто совершенно не повинен в ужасном кровавом деле и
представило сербскому правительству карающие за это убийство условия, такие несправедливые и жестокие, которые другое
государство отвергло бы с негодованием и возмущением.
Это достаточно показывает, что
государство представляет какую-то реальность.
Между личностью и
государством существует вековая борьба, трагический конфликт, и эти отношения этически
представляют непреодолимую парадоксию.
Наиболее враждебны и опасны для свободы человеческой личности, для свободы духа все монистические формы
государств, от монархических до социалистических, и наименьшее зло
представляют формы смешанные и плюралистические, менее склонные к тирании.
Но и тогда уже, то есть во второй половине 50-х годов, чувствовалось то, что"Ливонские Афины"принадлежат русскому
государству и
представляют собою уездный город Лифляндской губернии.
Самое главное то, что русские коммунисты
представляют сейчас власть, в их руках находится
государство.
Тогда
представим ей в живых красках несчастное положение России, объявим, как верноподданные, что для спасения отечества от систематического грабежа и опустошения, для избавления самой государыни от нарекания потомства остается ей удалить от себя курляндца и вручить кормило не
государства, но государственных дел Волынскому.
Я
представил себе, что вместо тех народных ненавистей, которые под видом любви к отечеству внушаются нам, вместо тех восхвалений убийства — войн, которые с детства представляются нам как самые доблестные поступки, я
представил себе, что нам внушается ужас и презрение ко всем тем деятельностям — государственным, дипломатическим, военным, которые служат разделению людей, что нам внушается то, что признание каких бы то ни было
государств, особенных законов, границ, земель, есть признак самого дикого невежества, что воевать, т. е. убивать чужих, незнакомых людей без всякого повода есть самое ужасное злодейство, до которого может дойти только заблудший и развращенный человек, упавший до степени животного.