Неточные совпадения
Старые понятия, мораль, долг,
правила,
вера — все, что для меня не существует, в вас крепко.
— Ах, какие вы — надоели! — с дружеской досадой сказала
Вера, — знайте свое дело,
правьте лошадьми!
— Кто это с тобой? Чьи лошади, кто
правит ими? — спрашивал тихо Райский у
Веры.
Вера наконец, почти незаметно для нее самой, поверила искренности его односторонних и поверхностных увлечений и от недоверия перешла к изумлению, участию. У ней даже бывали минуты, впрочем редкие, когда она колебалась в непогрешимости своих, собранных молча, про себя наблюдений над жизнью, над людьми,
правил, которыми руководствовалось большинство.
— Ваш гимн красоте очень красноречив, cousin, — сказала
Вера, выслушав с улыбкой, — запишите его и отошлите Беловодовой. Вы говорите, что она «выше мира». Может быть, в ее красоте есть мудрость. В моей нет. Если мудрость состоит, по вашим словам, в том, чтоб с этими
правилами и истинами проходить жизнь, то я…
— Это выдумка, сочинение,
Вера, поймите хаос ваших «
правил» и «понятий»! Забудьте эти «долги» и согласитесь, что любовь прежде всего — влечение… иногда неодолимое…
Я пропускаю множество подробностей, потому что не описываю мастерскую, а только говорю о ней лишь в той степени, в какой это нужно для обрисовки деятельности
Веры Павловны. Если я упоминаю о некоторых частностях, то единственно затем, чтобы видно было, как поступала
Вера Павловна, как она вела дело шаг за шагом, и терпеливо, и неутомимо, и как твердо выдерживала свое
правило: не распоряжаться ничем, а только советовать, объяснять, предлагать свое содействие, помогать исполнению решенного ее компаниею.
И вот по этому заведению уже установлено
правило, что поутру
Вера Павловна ждет мужа без доклада, разрешается ли ему войти; без Саши тут нельзя обойтись ей, это всякий рассудит, когда сказать, как она встает.
Ни Калугин с своей блестящей храбростью (bravoure de gentilhomme) и тщеславием, двигателем всех поступков, ни Праскухин пустой, безвредный человек, хотя и павший на брани за
веру, престол и отечество, ни Михайлов с своей робостью и ограниченным взглядом, ни Пест, — ребенок без твердых убеждений и
правил, не могут быть ни злодеями, ни героями повести.
Но несмотря на это, каждый раз, когда он сталкивался с явною несправедливостью, душа его вскипала негодованием, и врожденная прямота брала верх над
правилами, принятыми на
веру.
— А больше все-таки
вера, — слегка
поправил батюшка.
Среди разработанности религиозных
правил еврейства, где, по словам Исаии, было
правило на
правиле, и среди римского, выработанного до великой степени совершенства, законодательства явилось учение, отрицавшее не только всякие божества, — всякий страх перед ними, всякие гадания и
веру в них, — но и всякие человеческие учреждения и всякую необходимость в них.
Около Думы народ. Идет заседание. Пробрались в зал. Речь о войне, о помощи раненым. Какой-то выхоленный, жирный, так пудов на восемь, гласный, нервно
поправляя золотое пенсне, возбужденно, с привизгом, предлагает желающим «добровольно положить живот свой за
веру, царя и отечество», в защиту угнетенных славян, и сулит за это земные блага и царство небесное, указывая рукой прямой путь в небесное царство через правую от его руки дверь, на которой написано: «Прием добровольцев».
Вам уже известно, что вся Москва целовала крест королевичу Владиславу; гетман Жолкевский присягнул за него, что он испросит соизволение своего державного родителя креститься в
веру православную, что не потерпит в земле русской ни латинских костелов, ни других иноверных храмов и что станет, по древнему обычаю благоверных царей русских,
править землею нашею, как наследственной своей державою.
Марина(подходит к Серебрякову, нежно). Что, батюшка? Больно? У меня у самой ноги гудут, так и гудут. (
Поправляет плед.) Это у вас давняя болезнь.
Вера Петровна, покойница, Сонечкина мать, бывало, ночи не спит, убивается… Очень уж она вас любила…
— Боговдухновенный, сударь! Не"великий человек", а боговдухновенный муж!"
Правило веры, образ кротости, воздержания учителю!" — вот что-с! произнес Прокоп строго. — А по-вашему, по-немецки, все одно: Бисмарк великий человек, и Николай Чудотворец великий человек! На-тко выкуси!
И я людьми недолго
правил,
Греху недолго их учил,
Всё благородное бесславил
И всё прекрасное хулил;
Недолго… пламень чистой
верыЛегко навек я залил в них…
Замечания г. Соловьева совершенно объясняют, какое значение нужно придавать сведениям о распространении церквей, монастырей и т. п. в древней Руси. Очевидно, что это распространение никак не может служить мерилом того, как глубоко
правила новой
веры проникли в сердца народа. К этому можно прибавить заметку г. Соловьева и о том, что самые известия о содержании церквей щедротами великих князей могут указывать на недостаточность усердия новообращенных прихожан.
Федосья. Ась? (Оглядывается, садится у стола, распутывая своё вязанье, и, как всегда, что-то шепчет. По столовой, разговаривая, проходят Пётр и Софья, потом Софья садится на кушетку, Пётр на пол, к её ногам. Затем вбегает
Вера, садится рядом с матерью,
поправляя растрёпанную причёску.)
Тут только Огнев заметил в
Вере перемену. Она была бледна, задыхалась, и дрожь ее дыхания сообщалась и рукам, и губам, и голове, и из прически выбивался на лоб не один локон, как всегда, а два… Видимо, она избегала глядеть прямо в глаза и, стараясь замаскировать волнение, то
поправляла воротничок, который как будто резал ей шею, то перетаскивала свой красный платок с одного плеча на другое…
За
Верой Ивановной Кардиной выехали на тройке. Кучер уложил вещи и стал
поправлять сбрую.
— «Все епископы, подведомственные Владимирской архиепископии, отныне и впредь, по поставлении своем должны по чину, в Чиновнике [Так называется книга, в которой изложены
правила архиерейских священнодействий.] изображенному, исповедание
веры и присяжные листы за своим подписом давать прямо архиепископу Владимирскому.
— Как есть анафему, матушка, — подтвердил Василий Борисыч. — Да потом и говорит: «Теперь поезжайте с жалобой к митрополиту. Вам, отлученным и анафеме преданным,
веры не будет». Да, взявши Кормчую, шестое
правило второго собора и зачал вычитывать: «Аще которые осуждены или отлучены, сим да не будет позволено обвинять епископа». Наши так и обмерли: делу-то не пособили, а клятву с анафемой доспели!.. Вот те и с праздником!..
— Несправедливо говорите, матушка, — сказал Василий Борисыч. — Хоть греки и во многом от правыя
веры отступили, но истинное крещение в три погружения сохранили, и крещение их несть еретическое; церковию по соборным и святоотеческим
правилам приято быть может.
— Да, то есть какие существуют
правила вашей русской старой
веры? Из чего состоят сии
правила? — подтвердил Андрей Иваныч.
— По тем
правилам, — не дожидаясь ответа, продолжала Полихрония, — от язычников, рекше и от зловерных, недавно пришедшего в скором времени несть праведно производити во епископы, да не возгордевся в сеть впадет диаволю… А сей Антоний без единыя седмицы токмо год пребывал во благочестии… Притом же по тем
правилам во епископы такие люди поставляемы быть должны, которые с давнего времени испытаны в слове,
вере и в житии, сообразном правому слову. Так ли?
— В русской старой
вере многие секты есть? — еще раз попробовал спросить у Алексея Андрей Иваныч, видя, что о
правилах и кáнонах толку от него не добиться.
— О! Любезный мой господин Трифоныч, — с едва заметным нетерпением перебил его англичанин. — Вы мне сказываете обряды, но я желаю знать
правила вашей русской старой
веры…
Правила… Понимаете?
Там хотя и сказано, что не подобает неиспытанному в
вере учителем других быть, однако ж прибавлено: «Разве токмо по благодати Божией сие устроится…» А благодать, матушка, по сто двадцать пятому
правилу Карфагенского, не токмо подает знание, что подобает творити, но и любовь в человека вдыхает да возможет исполнити то, что познает.
Признавать эти постановления
веры, установленные в одном народе, но не составляющие всемирной религии, за обязательные
правила для служения богу есть религиозное заблуждение.
Не раденьями, не пророчествами достиг он славы, а беседами своими, когда объяснял собратьям
правила сокровенной
веры, служение Богу и агнцу.
— Не пойдут, — отвечала Варвара Петровна. — Матери у нее нет, только отец. Сама-то я его не знаю, а сестрица Марьюшка довольно знает — прежде он был ихним алымовским крепостным. Старовер. Да это бы ничего — мало ль староверов на праведном пути пребывает, — человек-от не такой, чтобы к Божьим людям подходил. Ему Бог — карман,
вера в наживе. Стропотен и к тому же и лют. Страхом и бичом подвластными
правит. И ни к кому, опричь дочери, любви нет у него.
Что было у него на душе, каких мыслей насчет
веры Илья Авксентьич держался, дело закрытое, но все знали, и сам он того не скрывал, что в
правилах и соблюденье обрядов был он слабенек.
А потому и требовалось от них немного. История Ветхого и Нового Завета, символ
веры, заповеди, молитвы, тропари к двунадесятым праздникам. Из арифметики четыре
правила, именованные числа и дроби. Из русского языка грамота, грамматика, чтение наизусть стихов, переклад рассказов и басен и несложная диктовка.
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни — теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел
веру, — не
веру в какие-нибудь
правила, или слова, или мысли, но
веру в живого, всегда ощущаемого бога».
Александра Ивановна
правила, держа вожжи в руках, обтянутых шведскими перчатками, а в ногах у нее, вся свернувшись в комочек и положив ей голову на колени, лежала, закрывшись пестрым шотландским пледом,
Вера.
— Ну, уж сделайте ваше одолжение, — перебил майор, — никогда не пробуйте надо мною двух штук: не совращайте меня в христианскую
веру, потому что я через это против нее больше ожесточаюсь, и не уговаривайте меня вина не пить, потому что я после таких увещаний должен вдвое пить, — это уж у меня такое
правило. И притом же мне теперь совсем не до того: пить или не пить, и жить или не жить. Меня теперь занимают дела гораздо более серьезные: я приехал сюда «по пенсионскому вопросу».
— Слушай, кунак [Кунак — друг, приятель.] Магомет, — вырвалось у него в одну из таких бесед, — тебе нечего беспокоиться за твою дочь: она счастлива, ей хорошо здесь, наша
вера стала ей родной и близкой. Да и
поправить сделанного нельзя… Не беспокой же ты даром мою княгиню. Видит Бог, она не переставала быть тебе покорной дочерью. Передай это своему мулле, и пусть он поменьше заботится о нас, да поусерднее молится Аллаху.
— Антоний, мне уже пятьдесят один год от рождения и недолго жить на свете: воспитанный в
правилах нашей христианской церкви, издавна несогласной с латинскою, могу ли изменить ей пред концом земного бытия своего? День суда небесного близок: он и явит, чья
вера, ваша ли, наша ли, истинная и святая. Но говори, если хочешь.
Денисовым и просуществовавшая около 160 лет.] для соглашения споров, возникших в разных зарубежных согласиях [Общества раскольничьи.], и для обращения на путь истинный суетных [Не исполняющие в точности
правил староверческих.] или отпадших членов своих, он умел вызнать господствующие в баронессе страсти и, несмотря на различие
вер и народности, заключить с нею против русского государя оборонительный и наступательный союз.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел
веру, — не
веру в какие-нибудь
правила, или словà, или мысли, но
веру в живого, всегда ощущаемого Бога.
—
Вера Ивановна, — окликнул Стягин и
поправил на шее фуляр.
Может случиться, что вы не исполните какого-нибудь из этих
правил, вы увлечетесь и нарушите одно из них так же, как вы нарушаете теперь в минуты увлечения
правила вашей
веры,
правила закона гражданского или законов приличия.
На слова Христа, что надо прощать брату не раз, а семь раз семьдесят, ученики, ужасаясь трудности исполнения этого
правила, говорят: да, но… надо верить, чтоб исполнять это; утверди же, умножь в нас
веру.
Устава о предупреждении и пресечении преступлений (Св. зак., т. XIV): «раскольники не преследуются за мнения их о
вере, но запрещается им совращать и склонять кого-либо в раскол свой, под каким бы то ни было видом, чинить какие-либо дерзости против православной церкви или против ее священнослужителей, и вообще уклоняться почему-либо от наблюдения общих
правил благоустройства, законами определенных».
И
правила эти наверное дадут вам ответ на ваш вопрос, потому что они обнимают всю вашу жизнь, и они ответят вам согласно с вашим разумом и вашей совестью. Если вы ближе к
вере, чем к неверию, то, поступая таким образом, вы поступаете по воле бога; если вы ближе к свободомыслию, то вы, поступая так, поступаете по самым разумным
правилам, какие существуют в мире, в чем вы сами убедитесь, потому что
правила Христа сами в себе несут свой смысл и свое оправдание.
«Что ж это за старцы, что за столпы правой
веры? — размышляет Гриша. — Где ж те искусные старцы, что меня бы, грешного,
правилам пустынной жизни научили? Где ж те люди, что правую бы
веру уму моему раскрыли?.. Неужли кроме меня нет на свете человека, чтоб истинным подвигом подвизался и сый борим дьяволом устоял бы в прелыценьях, не поругался бы святому своему обещанью?»
Правила, даваемые церковью о
вере в догматы, о соблюдении таинств, постов, молитв, мне были не нужны; а
правил, основанных на христианских истинах, не было.