Неточные совпадения
Я стал ее читать: это был секретный приказ ко всем
отдельным начальникам арестовать меня, где бы ни попался, и немедленно отправить под караулом в Казань в Следственную комиссию, учрежденную
по делу Пугачева.
В этот
день Н.А. Десулави отметил в своем дневнике растущие в сообществе следующие цветковые и тайнобрачные растения: клинтонию с крупными сочными листьями и белыми цветами на длинном стебельке, гнездовку, украшенную многочисленными ароматными фиолетовыми цветами; козлец — высокое растение с длинными сидящими листьями и беловато-желтыми цветами; затем папоротник, большие ажурные листья которого имеют треугольную форму и
по первому впечатлению напоминают листья орляка; кочедыжник женский — тоже с
отдельными большими листьями, форма которых меняется в зависимости от окружающей их обстановки.
Погода была пасмурная. Дождь шел не переставая.
По обе стороны полотна железной дороги тянулись большие кочковатые болота, залитые водой и окаймленные чахлой растительностью. В окнах мелькали
отдельные деревья, телеграфные столбы, выемки. Все это было однообразно.
День тянулся долго, тоскливо. Наконец стало смеркаться. В вагоне зажгли свечи.
От усмотрения этой последней зависит назначение на работы, количество и степень напряжения труда на каждый
день и для каждого
отдельного каторжного; от нее,
по самой постановке
дела, зависит наблюдать за тем, чтобы арестанты несли наказание равномерно; тюремная же администрация оставляет за собою только надзор за поведением и предупреждение побегов, в остальном же,
по необходимости, умывает руки.
В этот
день с бивака мы выступили в обычное время и в полдень, как всегда, сделали большой привал. В два часа мы миновали последние остатки древесной растительности. Дальше перед нами на необозримом пространстве расстилалась обширная поемная низина, занесенная снегом,
по которой там и сям
отдельными буро-желтыми пятнами виднелись вейник и тростник, менее других погребенные сугробами.
Лихонина в «Воробьях» уважали за солидность, добрый нрав и денежную аккуратность. Поэтому ему сейчас же отвели маленький
отдельный кабинетик — честь, которой могли похвастаться очень немногие студенты. В той комнате целый
день горел газ, потому что свет проникал только из узенького низа обрезанного потолком окна, из которого можно было видеть только сапоги, ботинки, зонтики и тросточки людей, проходивших
по тротуару.
— Всего больше угнетает то, — сказал он, — что надо действовать как будто исподтишка. Казаться веселым, когда чувствуешь в сердце горечь, заискивать у таких личностей, с которыми не хотелось бы даже встречаться, доказывать то, что само
по себе ясно как
день, следить, как бы не оборвалась внезапно тонкая нитка, на которой чуть держится
дело преуспеяния, отстаивать каждый
отдельный случай, пугаться и затем просить, просить и просить… согласитесь, что это нелегко!
— Всякий имеет право своего слова. Давая нам угадывать, что
отдельных узлов всеобщей сети, уже покрывшей Россию, состоит теперь до нескольких сотен, и развивая предположение, что если каждый сделает свое
дело успешно, то вся Россия, к данному сроку,
по сигналу…
По случайным,
отдельным словам можно было догадаться, что
дела Проктора не блестящи.
На другой
день после этого свидания пришелся как раз праздник Св. Троицы, выпавший в этом году на
день великомученика Тимофея, когда,
по народным сказаниям, бывают знамения перед неурожаем. Село Переброд в церковном отношении считалось приписным, то есть в нем хотя и была своя церковь, но
отдельного священника при ней не полагалось, а наезжал изредка, постом и
по большим праздникам, священник села Волчьего.
В самом
деле, какое ничтожество каждый
отдельный человек, взятый только сам
по себе, и как мало
дела всем остальным ничтожествам, если одним ничтожеством сделается меньше.
— Извините… положительно не могу уделить вам ни минуты… завален
по горло… Будьте добры изъяснить ваше
дело господину Андреа, а он мне потом изложит его
отдельной запиской.
Островский, на мое счастье, был в периоде своего загула, когда ему требовались слушатели, которым он читал стихи, монологи, рассказывал о своих успехах.
Днем такие слушатели находились. Он угощал их в
отдельных комнатках трактиров, но, когда наступала ночь, нанимал извозчика
по часам, лошадь ставилась на театральном дворе под навесом, а владелец ее зарабатывал
по сорок копеек в час, сидя до рассвета в комнатке Василия Трофимовича за водкой и закуской, причем сам хозяин закусывал только изюмом или клюквой.
Потолковав еще некоторое время с своим помощником, Грохов, наконец, отпустил его и сам снова предался размышлениям: практическая его предусмотрительность и опытность ясно ему говорили, что в этом огромном и запутанном
деле много бы, как в мутной воде рыбы, можно было наловить денег: скупить, как справедливо говорит Янсутский,
по дешевой цене некоторую часть векселей, схлопотать конкурс; самому сесть в председатели… назначить себе содержания тысяч двадцать пять… подобрать согласненьких кураторов, а там — отдачи фабрик в аренды, хозяйственная продажа
отдельных имений, словом, золотой бы дождь можно было устроить себе в карман; но вместе с этими соображениями Грохов вспомнил о своих недугах и подумал, что ему, может быть, скоро ничего не надобно будет на земле и что на гроб да на саван немного потребуется!
Я не буду говорить о том, что основные понятия, из которых выводится у Гегеля определение прекрасного], теперь уже признаны не выдерживающими критики; не буду говорить и о том, что прекрасное [у Гегеля] является только «призраком», проистекающим от непроницательности взгляда, не просветленного философским мышлением, перед которым исчезает кажущаяся полнота проявления идеи в
отдельном предмете, так что [
по системе Гегеля] чем выше развито мышление, тем более исчезает перед ним прекрасное, и, наконец, для вполне развитого мышления есть только истинное, а прекрасного нет; не буду опровергать этого фактом, что на самом
деле развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем эстетического чувства: все это уже было высказано много раз.
Почему, не будучи в состоянии справиться без репетитора с лекциями в университете, я махнул на них рукой, а через 25 лет с охотою занимался
отдельными отраслями знания, даже с известным наслаждением, так как, не заваливая мозгов разнообразными предметами, совершенно ясно понимал, над чем я тружусь. Гораздо легче механически действовать в незнакомом
деле по чужому указанию, чем самому добираться, основательно или нет нам указывают.
Вместо всякого экзамена Михаил Петрович вынес мне Тацита и, снабдив пером и бумагой, заставил в комнате, — ведущей к нему в кабинет, перевести страницу без пособия лексикона. Не знаю, в какой степени удовлетворительно исполнил я свою задачу; полагаю даже, что почтенный Михаил Петрович и не проверял моего перевода
по оригиналу, но на другой
день я вполне устроился в
отдельном левом флигеле его дома.
Пестрые утки, белые и серые гуси плавали
отдельными станицами
по светлой воде пруда: он никогда не зацветал благодаря обильным ключам, бившим в его «голове» со
дна крутого и каменистого оврага.
Поболтав еще несколько времени и порадовавшись счастливому исходу, не всегда сопровождающему смелые поступки, мы,
по настоятельному желанию Балясникова, в тот же
день наняли ему прекрасную квартиру в Итальянской слободке: три
отдельные комнаты, хорошо меблированные, в нижнем этаже деревянного дома — за двадцать пять рублей ассигнациями в месяц.
Ото всех одаль держалась Марья Гавриловна. С другими обителями вовсе не водила знакомства и в своей только у Манефы бывала. Мать Виринея ей пришлась
по душе, но и у той редко бывала она. Жила Марья Гавриловна своим домком, была у нее своя прислуга, — привезенная из Москвы, молоденькая, хорошенькая собой девушка — Таня; было у ней
отдельное хозяйство и свой стол, на котором в скоромные
дни ставилось мясное.
На такое
дело он ни на минуту не призадумался бы ухлопать все свое состояньишко. Но Фрумкин, хотя и очень сочувствовал такой идее, однако же находил, что сначала практичнее было бы устроить
дело книжной торговли с общественной читальней, которая могла служить общим центром для людей своего кружка, а при книжной торговле можно сперва, в виде подготовительного опыта, заняться изданием
отдельных хороших книжек, преимущественно
по части переводов, а потом уже приступить и к журналу.
Сотворение земли лежит вне шести
дней миротворения, есть его онтологический prius [См. прим. 22 к «Отделу первому».], и творческие акты
отдельных дней предполагают своей основой первозданную землю: в ней отделяется свет от тьмы, твердь от воды, в ней создается земное уже небо, в котором двигнутся светила и полетят птицы, на ней стекается земная вода, которая «произведет» пресмыкающихся, из нее образуется твердь или земная земля, которая произведет «душу живую
по роду ее, скотов и гадов и зверей земных» [Быт.
—
Дела, господа, очень плохи. Не сегодня-завтра большевики будут
по эту сторону Перекопа. В городе паника. Сорок банкиров и фабрикантов наняли за двести тысяч
отдельный пароход и собираются уезжать.
Если у каждой клеточки живого тела есть свое
отдельное, маленькое сознание, то клеточки не станут спрашивать, для чего тело вдруг вскочило, напрягается, борется; кровяные тельца будут бегать
по сосудам, мускульные волокна будут сокращаться, каждая клеточка будет делать, что ей предназначено; а для чего борьба, куда наносятся удары, — это
дело верховного мозга.
Скажем несколько слов о друзьях и данниках семейства Боровиковых. За Зинаидой Михайловной последнее время сильно приударял старый комиссионер и адвокат
по бракоразводным
делам Антон Максимович Милашевич, бросивший, как утверждали, из-за нее на произвол судьбы жену с тремя взрослыми дочерьми, переехавший на
отдельную квартиру, все свое свободное время проводивший у Боровиковых и несший в их дом все свои заработки, но это было, кажется, лишь платоническое поклонение со стороны сластолюбивого старичка.
Он отказывал себе во всем, жил в одной комнате подвального этажа в конце Николаевской улицы и для своих деловых свиданий облюбовал грязный низок трактира, где ему отвели
отдельный кабинет, который занимался гостями лишь
по вечерам, а
днем все равно пустовал.
Иоанн III Васильевич, царствовавший с 1462
по 1505 год, первый из русских государей стал именовать себя царем и был одним из величайших монархов России. Он довершил труды своих предшественников в собирании русских
отдельных княжений в единое государство и своими мудрыми
делами ясно указал цели и наметил тот путь,
по которому и пошли потом его преемники вплоть до наших времен.
Он предложил вновь навербованным, поручику Константину Жебровскому и подпоручикам Антонию Олендзскому и Станиславу Держановскому, каждому начальство над
отдельной шайкой, и пожаловал их в силу своей воеводской власти,
по случаю первого
дня праздника пасхи, пулкувниками.
Жалованья мне 25 руб. в месяц и
отдельная комната (а те этого не имеют и спят
по пяти человек в одной комнате) — когда нет
дела, со двора или куда угодно, без спросу (а те только раз в неделю или в две, и то со спросом у хозяина), гостей могу принимать к себе кого хочу (тем же гостей принимать воспрещается), к завтраку, обеду и ужину полагается водка (а тем за водку-то нагоняй, а пожалуй, и выволочка).
Иоанн III Васильевич, царствовавший с 1462
по 1505 год, первый из русских государей стал именовать себя царем и был одним из величайших монархов России. Он довершил труды своих предшественников в собирании
отдельных княжений в единое государство и своими мудрыми
делами ясно указал цели и наметил тот путь,
по которому и пошли потом его преемники вплоть до наших времен.
Французы, отступая в 1812-м году, хотя и должны бы защищаться отдельно
по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив,
по тактике должны бы были нападать массой, на
деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что
отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.