Неточные совпадения
Тут сын отцу покаялся:
«С тех пор, как сына Власьевны
Поставил я не
в очередь,
Постыл мне белый свет!»
А сам к веревке тянется.
И Анисья,
в свою
очередь, поглядев однажды только, как Агафья Матвеевна царствует
в кухне, как соколиными очами, без бровей, видит каждое неловкое движение неповоротливой Акулины; как гремит приказаниями вынуть,
поставить, подогреть, посолить, как на рынке одним взглядом и много-много прикосновением пальца безошибочно решает, сколько курице месяцев от роду, давно ли уснула рыба, когда сорвана с гряд петрушка или салат, — она с удивлением и почтительною боязнью возвела на нее глаза и решила, что она, Анисья, миновала свое назначение, что поприще ее — не кухня Обломова, где торопливость ее, вечно бьющаяся, нервическая лихорадочность движений устремлена только на то, чтоб подхватить на лету уроненную Захаром тарелку или стакан, и где опытность ее и тонкость соображений подавляются мрачною завистью и грубым высокомерием мужа.
Но человек терпеливо, на обломках старого, строил новое здание крепче и
ставил фонарь и теперь зажигает опять огонь и,
в свою
очередь, смеется над ветром.
В конце заявил, что социальная программа-максимум уже осуществлена и что теперь остается
поставить на
очередь дня космическое воскресение мертвых.
Мало — помалу, однако, сближение начиналось. Мальчик перестал опускать глаза, останавливался, как будто соблазняясь заговорить, или улыбался, проходя мимо нас. Наконец однажды, встретившись с нами за углом дома, он
поставил на землю грязное ведро, и мы вступили
в разговор. Началось, разумеется, с вопросов об имени, «сколько тебе лет», «откуда приехал» и т. д. Мальчик спросил
в свою
очередь, как нас зовут, и… попросил кусок хлеба.
Наконец грозная минута настала: старик отчислен заштат. Приезжает молодой священник, для которого,
в свою
очередь, начинается сказка об изнурительном жизнестроительстве. На вырученные деньги за старый дом заштатный священник
ставит себе нечто вроде сторожки и удаляется
в нее, питаясь крохами, падающими со скудной трапезы своего заместителя, ежели последний, по доброте сердца или по добровольно принятому обязательству, соглашается что-нибудь уделить.
Но и путешественники, которых числом было шесть, хотя и внимательно, казалось, прислушивались к голосам людей, стоявших на берегу, тем не менее, однако ж, все-таки продолжали идти своей дорогой. Они как словно дали крепкий зарок
ставить ноги
в те самые углубления, которые производили лаптишки их предводителя — коренастого пожилого человека с огромною пилою на правом плече; а тот,
в свою
очередь, как словно дал зарок не слушать никаких советов и действовать по внушению каких-то тайных убеждений.
И вот теперь приходится опять об нем вспоминать, потому что провозглашатели"средостений"и"оздоровлений"почти силком
ставят его на
очередь. И вновь перед глазами моими, одна за другой, встают картины моей молодости, картины,
в которых контингент действующих лиц
в значительной мере наполнялся куроцапами. То было время крепостного права, когда мы с вами, молодые, здоровые и довольные, ходили рука
в руку по аллеям парка и трепетно прислушивались к щелканью соловья…
Решаясь не увозить только что взятую из института дочь
в деревню, княгиня должна была сделать с княжною несколько визитов двоюродным сестрам своего покойного мужа и некоторым его старым светским приятелям, — те
в свою
очередь, разумеется, отдали бабушке эти визиты, и реставрированные таким образом знакомства
в самое короткое время
поставили ее дом на полуоткрытую ногу.
Жуквич сел и продолжал сохранять задумчивое выражение. На Елпидифора Мартыныча он не обратил никакого внимания. Тот этим, разумеется, сейчас же обиделся и,
в свою
очередь, приняв осанистый вид, а для большего эффекта
поставив себе на колени свою, хотя новую, но все-таки скверную, круглую шляпу, стал почти с презрением смотреть на Жуквича.
— Я никак не ожидал, что вы будете принимать такое живое участие
в madame Меровой, —
поставил он ему,
в свою
очередь, шпильку.
Второй и третий ряды теснились за первыми, ожидая и наблюдая свою
очередь; но
в нетерпении просовывали иногда чрез первый ряд руку, чтоб
поставить свои куши.
Одна из статей (
в 44 № «Атенея») начиналась уже так: «Существование общинного владения как факта у нас,
в России, и как теории, волнующей Умы на Западе,
ставит его на
очередь вопросов, почти всемирно-любопытных».
«Братцы, — сказал он. — Нельзя эдак-ту… Видит бог, святая владычица… Я отказываюсь. Не надо мне денег… Я еду, не
в зачет, без
очереди… Когда господь ежели поможет, — оставьте свои деньги, господин… Свечку, когда что,
поставите…»
Маруся, казалось, готова была примириться с нами. Она вступила
в роль хозяйки,
поставила чайник и уселась было около Степана, ожидая, пока вода закипит у огня. При этом исподлобья она взглядывала на нас с выражением застенчивого любопытства. Но мой товарищ,
в свою
очередь окинув ее пристальным взглядом, сказал...
С Михаилом Андреевичем Бодростиным Грегуар был знаком и считал его дураком, которого его сестра непременно должна была водить за нос. Михаил Андреевич,
в свою
очередь, невысоко
ставил Грегуара. Они изредка делали друг другу визит, и тем оканчивались все их сношения. Впрочем,
в нынешний свой приезд
в Петербург, Бодростин, затеяв торговые предприятия,
в которые втравливали его Кишенский и Горданов, имел дела по департаменту Грегуара, и они видались друг с другом несколько чаще.
Походив немного, я вошел
в дом.
В передних лакеи
поставили подносы на столы и, стоя с пустыми руками, тупо поглядывали на публику. Публика,
в свою
очередь, с недоумением поглядывала на часы, на которых большая стрелка показывала уже четверть. Рояли замолкли. Во всех комнатах царила глубокая, томительная, глухая тишина.
То без отлучки, то дневальным не
в очередь, то с полной выкладкой под ружье
поставит, — стой на задворках у помойной ямы идолом-верблюдом, проходящим гусям на смех.
2) Игра
в доску с гвоздями.
Поставив ставку, игроки позволяют завязать себе глаза и
в таком положении по
очереди трижды бьют кулаком по шлифованной ясеневой доске,
в которую вбиты гвозди острием вверх
в расстоянии один от другого на два кулака. Умевший ударить кулаком
в пространство между гвоздями выигрывает, а
в случае ежели такового не найдется, то ставка остается
в пользу клуба.
Этот чисто женский вывод,
в свою
очередь,
поставил в тупик Сергея Семеновича.
— Таким образом, нам известно, — заговорил Кудрин, — кто первый противится лучшим мыслям государя и
в том числе мысли об освобождении крестьян.
Ставлю на
очередь, господа, вопрос, своевременно ли и желанно ли такое освобождение?