Неточные совпадения
― Да, тебе интересно. Но мне интерес уж другой, чем тебе. Ты вот
смотришь на этих
старичков, ― сказал он, указывая
на сгорбленного члена с отвислою губой, который, чуть передвигая нога в мягких сапогах, прошел им навстречу, ― и думаешь, что они так родились шлюпиками.
Самгин старался не
смотреть на него, но
смотрел и ждал, что
старичок скажет что-то необыкновенное, но он прерывисто, тихо и певуче бормотал еврейские слова, а красные веки его мелко дрожали. Были и еще старики, старухи с такими же обнаженными глазами. Маленькая женщина, натягивая черную сетку
на растрепанные рыжие волосы одной рукой, другой размахивала пред лицом Самгина, кричала...
Аккуратный
старичок ходил вооруженный дождевым зонтом, и Самгин отметил, что он тыкает концом зонтика в землю как бы со сдерживаемой яростью, а
на людей
смотрит уже не благожелательно, а исподлобья, сердито, точно он всех видел виноватыми в чем-то перед ним.
Да, было нечто явно шаржированное и кошмарное в том, как эти полоротые бородачи, обгоняя друг друга, бегут мимо деревянных домиков, разноголосо и крепко ругаясь, покрикивая
на ошарашенных баб, сопровождаемые их непрерывными причитаниями, воем. Почти все окна домов сконфуженно закрыты, и, наверное, сквозь запыленные стекла
смотрят на обезумевших людей деревни привыкшие к спокойной жизни сытенькие женщины, девицы, тихие
старички и старушки.
Деревянно и сонно сидели присяжные, только один из них, совершенно лысый
старичок с голеньким, розовым лицом новорожденного, с орденом
на шее, непрерывно двигал челюстью,
смотрел на подсудимых остренькими глазками и ехидно улыбался, каждый раз, когда седой вор спрашивал, вставая...
У ворот своего дома стоял бывший чиновник казенной палаты Ивков, тайный ростовщик и сутяга, — стоял и
смотрел в небо, как бы нюхая воздух. Ворон и галок в небе сегодня значительно больше. Ивков, указывая пальцем
на баррикаду, кричит что-то и смеется, — кричит он штабс-капитану Затесову, который наблюдает, как дворник его, сутулый
старичок, прилаживает к забору оторванную доску.
Я с ним про себя в душе моей согласился; но
на действительность надо было
смотреть все-таки шире:
старичок князь разве был человек, жених?
Старичка нашего очень у нас любили все дамы, знали тоже, что он, холостой всю жизнь человек, благочестивый и целомудренный,
на женщин
смотрел как
на высшие и идеальные существа.
Затем, представив свои соображения, которые я здесь опускаю, он прибавил, что ненормальность эта усматривается, главное, не только из прежних многих поступков подсудимого, но и теперь, в сию даже минуту, и когда его попросили объяснить, в чем же усматривается теперь, в сию-то минуту, то старик доктор со всею прямотой своего простодушия указал
на то, что подсудимый, войдя в залу, «имел необыкновенный и чудный по обстоятельствам вид, шагал вперед как солдат и держал глаза впереди себя, упираясь, тогда как вернее было ему
смотреть налево, где в публике сидят дамы, ибо он был большой любитель прекрасного пола и должен был очень много думать о том, что теперь о нем скажут дамы», — заключил
старичок своим своеобразным языком.
Затем
старичок, «ничего не боявшийся, кроме бога»,
смотрел на часы, свертывал роман и брал стул: это была моя дама.
Он стал порываться вставать с кресла, но
старичок его постоянно удерживал, с возраставшим, однако ж, беспокойством
смотря на него.
Он давно уже стоял, говоря.
Старичок уже испуганно
смотрел на него. Лизавета Прокофьевна вскрикнула: «Ах, боже мой!», прежде всех догадавшись, и всплеснула руками. Аглая быстро подбежала к нему, успела принять его в свои руки и с ужасом, с искаженным болью лицом, услышала дикий крик «духа сотрясшего и повергшего» несчастного. Больной лежал
на ковре. Кто-то успел поскорее подложить ему под голову подушку.
Елена же его поразила; она вырвала у него свою руку, когда он щупал ее пульс, и не хотела показать ему язык.
На все вопросы его не отвечала ни слова, но все время только пристально
смотрела на его огромный Станислав, качавшийся у него
на шее. «У нее, верно, голова очень болит, — заметил
старичок, — но только как она глядит!» Я не почел за нужное ему рассказывать о Елене и отговорился тем, что это длинная история.
И он снова поднес ей лекарство. Но в этот раз она даже и не схитрила, а просто снизу вверх подтолкнула рукой ложку, и все лекарство выплеснулось прямо
на манишку и
на лицо бедному
старичку. Нелли громко засмеялась, но не прежним простодушным и веселым смехом. В лице ее промелькнуло что-то жестокое, злое. Во все это время она как будто избегала моего взгляда,
смотрела на одного доктора и с насмешкою, сквозь которую проглядывало, однако же, беспокойство, ждала, что-то будет теперь делать «смешной»
старичок.
Последняя фраза целиком долетела до ушей входившего в библиотеку бухгалтера из Заозерного завода. Сгорбленный лысый
старичок тускло
посмотрел на беседовавших, неловко поклонился им и забился в самый дальний угол, где из-за раскрытой газеты торчало его любопытное старческое ухо, ловившее интересный беглый разговор.
Какой-то
старичок сидит и будто бы играет
на большой скрипке, два других стоят тут же и играют
на маленьких скрипочках, и в такт качают головками, и друг
на друга
смотрят, и губы у них шевелятся, говорят, совсем говорят, — только вот из-за стекла не слышно.
Молодой профессор тасовал билеты, как колоду карт, другой профессор, с звездой
на фраке,
смотрел на гимназиста, говорившего что-то очень скоро про Карла Великого, к каждому слову прибавляя «наконец», и третий,
старичок в очках, опустив голову,
посмотрел на нас через очки и указал
на билеты.
— Собор-с, — повторил Разноцветов, а через секунду припомнил: — Вот еще
старичок ста семи лет у нас проживает, так, может,
на него
посмотреть захотите…
—
Посмотрите на нашего
старичка — вот и пакент у нас, не обманываем! Деньги за него каждый год платим — сорок копеечек!
Ответ по обычаю через две недели. Иду, имея в виду встретить того же любвеобильного
старичка европейца. Увы, его не оказалось в редакции, а его место заступил какой-то улыбающийся черненький молодой человечек с живыми темными глазами. Он юркнул в соседнюю дверь, а
на его место появился взъерошенный пожилой господин с выпуклыми остановившимися глазами. В его руках была моя рукопись. Он
посмотрел на меня через очки и хриплым голосом проговорил...
Перед ним стоял с лампой в руке маленький
старичок, одетый в тяжёлый, широкий, малинового цвета халат. Череп у него был почти голый,
на подбородке беспокойно тряслась коротенькая, жидкая, серая бородка. Он
смотрел в лицо Ильи, его острые, светлые глазки ехидно сверкали, верхняя губа, с жёсткими волосами
на ней, шевелилась. И лампа тряслась в сухой, тёмной руке его.
У лавки менялы собралась большая толпа, в ней сновали полицейские, озабоченно покрикивая, тут же был и тот, бородатый, с которым разговаривал Илья. Он стоял у двери, не пуская людей в лавку,
смотрел на всех испуганными глазами и всё гладил рукой свою левую щёку, теперь ещё более красную, чем правая. Илья встал
на виду у него и прислушивался к говору толпы. Рядом с ним стоял высокий чернобородый купец со строгим лицом и, нахмурив брови, слушал оживлённый рассказ седенького
старичка в лисьей шубе.
Саша стояла сзади него и из-за плеча спокойно разглядывала маленького
старичка, голова которого была ниже подбородка Фомы. Публика, привлеченная громким словом Фомы,
посматривала на них, чуя скандал. Маякин, тотчас же почуяв возможность скандала, сразу и верно определил боевое настроение крестника. Он поиграл морщинами, пожевал губами и мирно сказал Фоме...
Он снова с веселой яростью, обезумевший от радости при виде того, как корчились и метались эти люди под ударами его речей, начал выкрикивать имена и площадные ругательства, и снова негодующий шум стал тише. Люди, которых не знал Фома,
смотрели на него с жадным любопытством, одобрительно, некоторые даже с радостным удивлением. Один из них, маленький, седой
старичок с розовыми щеками и глазками, вдруг обратился к обиженным Фомой купцам и сладким голосом пропел...
Долинский, ничего не отвечая, только оглянулся; конногвардеец, сопровождавший полонивших Долинского масок, рассказывал что-то лейб-казачьему офицеру и
старичку самой благонамеренной наружности. Все они трое помирали со смеха и
смотрели в ту сторону, куда маски увлекали Нестора Игнатьевича. Пунцовый бант
на капюшоне Анны Михайловны робко жался к стене за колоннадою.
Офонькин, оглядевший убранство стола и стоявших у стен нескольких ливрейных лакеев, остался заметно доволен этим наружным видом и протянул было уже руку к ближайшему стулу к хозяину; но генерал очень ловко и быстро успел этот стул поотодвинуть и указать
на него Бегушеву,
на который тот и опустился. Офонькин таким образом очутился между
старичком и Долговым и стал
на обоих
смотреть презрительно.
—
Посмотри, я афишу уронила, — продолжала дама, загибая голову вниз, — вон она летит и прямо-прямо одному
старичку на голову; а он и не чувствует ничего, ха-ха-ха!
— Я до безумия влюблен в нее! — вскричал
старичок, вдруг весь оживляясь, все еще стоя
на коленах и весь дрожа от волнения. — Я ей жизнь готов отдать! И если б я только мог на-де-яться… Но подымите меня, я не-мно-го ослаб… Я… если б только мог надеяться предложить ей мое сердце, то… я она бы мне каждый день пела ро-ман-сы, а я бы все
смотрел на нее… все
смотрел… Ах, боже мой!
— Ты веришь своему
старичку агенту, для меня же его совет — бессмыслица. Твой
старичок мог лицемерить, он мог упражняться в терпении и при этом
смотреть на нелюбимого человека, как
на предмет, необходимый для его упражнений, но я еще не пал так низко; если мне захочется упражняться в терпении, то я куплю себе гимнастические гири или норовистую лошадь, но человека оставлю в покое.
Очнувшись, герой наш заметил, что стоит посреди комнаты и почти неприличным, невежливым образом
смотрит на одного весьма почтенной наружности
старичка, который, пообедав и помолясь перед образом Богу, уселся опять и, с своей стороны, тоже не сводил глаз с господина Голядкина.
Иван Ильич
посмотрел, медленно мигая, сперва
на старичка, потом
на Владимира Сергеича.
Дряхлые
старички приходят в восторг,
смотря на своих детей, племянников, внуков и воображая, что все они будут великими людьми; глупые дети хвалятся обыкновенно значением своих отцов, родственников, учителей и т. п.
Я скорее соскочил с дерева, сабельку
на бечеве за спину забросил, а сломал про всякий случай здоровую леторосль понадежнее, да за ними, и скоро их настиг и вижу:
старичок впереди грядет, и как раз он точно такой же, как мне с первого взгляда показался: маленький и горбатенький; а бородка по сторонам клочочками, как мыльная пена белая, а за ним мой Левонтий идет, следом в след его ноги бодро попадает и
на меня
смотрит.
Не знаю, сколько раз я эту «Верую» прочел, чтобы не заснуть, но только много; а
старичок все в своем гробе молится, и мне оттуда сквозь пазы тесин, точно свет кажет, и видно, как он кланяется, а потом вдруг будто начал слышаться разговор, и какой… самый необъяснимый: будто вошел к старцу Левонтий, и они говорят о вере, но без слов, а так,
смотрят друг
на друга и понимают.
Мы замираем от неожиданности и страха и
смотрим вниз прямо
на лысину
старичка и
на нервно мечущуюся близ него в своем кресле даму.
Старичок задумчиво
смотрел на письмо, потом взглянул
на наши погоны.
Кто
посмотрел бы
на них в это время, не зная предыдущих обстоятельств, мог бы подумать, что худенький суровый
старичок хозяин у себя дома, обязывающий, и что она пришелица, одолженная и ожидающая милостей.
Это его поразило. Он машинально
посмотрел вокруг себя, желая узнать, кому относится этот грациозный кивок, этот мимический разговор незнакомки, но увидел вокруг себя только почтенных
старичков, которые ни в каком случае не могли принять
на себя проявление чувств красавицы.
Как налегли они
на железную ось, да как стало
старичка встряхивать, да качать, да подбрасывать, да вокруг себя в двойной пропорции вертеть, — хочь и не
смотри!
— Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, — прибавил он видимо с тем, чтоб облегчить Пьеру обращение к нему. — Соколиком
на службе прозвали. Как не скучать, соколик!. Москва, она городам мать. Как не скучать
на это
смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так-то
старички говаривали, — прибавил он быстро.
—
Смотрите, ей Богу, Безухов! — говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя
на высокого, толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым, безбородым
старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ
на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству — кричать по петушиному — не мог выучиться у Суворова; но
старички строго
посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Просыпается
на заре: что за шум такой? Видит, натужился
старичок, покраснел рябой кот, возит кресло по хрустальному паркету, отодраться не в силах. А королева понять ничего не может, с постельки головку румяную свесила, то
на старичка, то
на солдата
смотрит, — смех ее разбирает.
Действительно, всё, чтó только было в зале, с улыбкою радости
смотрело на веселого
старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшею выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой
на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, чтó будет.