Неточные совпадения
Вот и́дет к мужику он
попросить совета
И говорит: «
Сосед, что за причина эта?
Он откачнулся от
соседа — от Самгина — и, поклонясь ему, вежливо
попросил...
Он уж прочел несколько книг. Ольга
просила его рассказывать содержание и с неимоверным терпением слушала его рассказ. Он написал несколько писем в деревню, сменил старосту и вошел в сношения с одним из
соседей через посредство Штольца. Он бы даже поехал в деревню, если б считал возможным уехать от Ольги.
— И ему напиши,
попроси хорошенько: «Сделаете, дескать, мне этим кровное одолжение и обяжете как христианин, как приятель и как
сосед». Да приложи к письму какой-нибудь петербургский гостинец… сигар, что ли. Вот ты как поступи, а то ничего не смыслишь. Пропащий человек! У меня наплясался бы староста: я бы ему дал! Когда туда почта?
«
Прошу покорно передать доверенность другому лицу (писал
сосед), а у меня накопилось столько дела, что, по совести сказать, не могу, как следует, присматривать за вашим имением.
Остановившись на этом решении, он уже немного успокоился и написал в деревню к
соседу, своему поверенному, другое письмо, убедительно
прося его поспешить ответом, по возможности удовлетворительным.
Если хотите сделать ее настоящей поварней, то привезите с собой повара, да кстати уж и провизии, а иногда и дров, где лесу нет; не забудьте взять и огня:
попросить не у кого,
соседей нет кругом; прямо на тысячу или больше верст пустыня, направо другая, налево третья и т. д.
— Мне нравятся простота и трудолюбие, — сказал я. — Есть же уголок в мире, который не нуждается ни в каком
соседе, ни в какой помощи! Кажется, если б этим детям природы предоставлено было
просить чего-нибудь, то они, как Диоген,
попросили бы не загораживать им солнца. Они умеренны, воздержны…
Но
попросили у
соседей помощи и кое-как это совершили.
По всем
соседям шлет
просить пожаловать.
Вот, милостивый государь мой, все, что мог я припомнить касательно образа жизни, занятий, нрава и наружности покойного
соседа и приятеля моего. Но в случае, если заблагорассудите сделать из сего моего письма какое-либо употребление, всепокорнейше
прошу никак имени моего не упоминать; ибо хотя я весьма уважаю и люблю сочинителей, но в сие звание вступить полагаю излишним и в мои лета неприличным. С истинным моим почтением и проч.
Соседи, завтракая, разговорились довольно дружелюбно. Муромский
попросил у Берестова дрожек, ибо признался, что от ушибу не был он в состоянии доехать до дома верхом. Берестов проводил его до самого крыльца, а Муромский уехал не прежде, как взяв с него честное слово на другой же день (и с Алексеем Ивановичем) приехать отобедать по-приятельски в Прилучино. Таким образом вражда старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцей кобылки.
Мой
сосед, исправленный Диффенбахом, в это время был в трактире; когда он вскарабкался на свое место и мы поехали, я рассказал ему историю. Он был выпивши и, следственно, в благодушном расположении; он принял глубочайшее участие и
просил меня дать ему в Берлине записку.
Струнникова слегка передергивает. Федул Ермолаев — капитальный экономический мужичок, которому Федор Васильич должен изрядный куш. Наверное, он денег
просить приехал; будет разговаривать, надоедать. Кабы зараньше предвидеть его визит, можно было бы к
соседям уйти или дома не сказаться. Но теперь уж поздно; хочешь не хочешь, а приходится принимать гостя… нелегкая его принесла!
Из разговоров старших я узнал, что это приходили крепостные Коляновской из отдаленной деревни Сколубова
просить, чтобы их оставили по — старому — «мы ваши, а вы наши». Коляновская была барыня добрая. У мужиков земли было довольно, а по зимам почти все работники расходились на разные работы. Жилось им, очевидно, тоже лучше
соседей, и «щось буде» рождало в них тревогу — как бы это грядущее неизвестное их «не поровняло».
— Вот ты сердишься, когда тебя дедушко высекет, — утешительно говорил он. — Сердиться тут, сударик, никак не надобно, это тебя для науки секут, и это сеченье — детское! А вот госпожа моя Татьян Лексевна — ну, она секла знаменито! У нее для того нарочный человек был, Христофором звали, такой мастак в деле своем, что его, бывало,
соседи из других усадеб к себе
просят у барыни-графини: отпустите, сударыня Татьян Лексевна, Христофора дворню посечь! И отпускала.
Прошу вас пригласить к себе
соседа вашего, поэта, и вручить ему посылаемые две пиэсы Пушкина.
Это внимание сказывалось в том, как его слушали, в той торжественной бережности, с которой Тамара наливала ему рюмку, и в том, как Манька Беленькая заботливо чистила для него грушу, и в удовольствии Зои, поймавшей ловко брошенный ей репортером через стол портсигар, в то время как она напрасно
просила папиросу у двух заговорившихся
соседей, и в том, что ни одна из девиц не выпрашивала у него ни шоколаду, ни фруктов, и в их живой благодарности за его маленькие услуги и угощение.
Не только братьям рассказала, что Сенечка требует, чтоб ему было оказываемо почтение, но даже всех
соседей просила полюбоваться четырьмя зонтиками, подаренными ей в один день, и всю вину складывала на Сенечку, который, как старший брат, обязан был уговориться с младшими, какой презент маменьке сделать.
— Так то мужчины, мой друг! — наставительно заметила Машенька, — ихнее и воспитанье такое! Так вот как: стало быть, и Иудушка… то бишь, и Порфирий Владимирыч в радости…
сосед дорогой! Да что ж ты, милочка, в россказни пустилась, а мужа-то дяденьке и не представишь! Все, чай, не худо
попросить в родственное расположение принять!
— Постойте, постойте! новый гость, надо и ему дать билет, — и, легко соскочив со стула, взяла меня за обшлаг сюртука. — Пойдемте же, — сказала она, — что вы стоите? Messieurs, [Господа (фр.).] позвольте вас познакомить: это мсьё Вольдемар, сын нашего
соседа. А это, — прибавила она, обращаясь ко мне и указывая поочередно на гостей, — граф Малевский, доктор Лушин, поэт Майданов, отставной капитан Нирмацкий и Беловзоров, гусар, которого вы уже видели.
Прошу любить да жаловать.
Мерзость доброты на чужой счет и эта дрянная ловушка мне — все вместе вызывало у меня чувство негодования, отвращения к себе и ко всем. Несколько дней я жестоко мучился, ожидая, когда придут короба с книгами; наконец они пришли, я разбираю их в кладовой, ко мне подходит приказчик
соседа и
просит дать ему псалтырь.
— Не о шапке речь, — перервал хозяин, — изволь допивать свой кубок! Да и ты, любезный
сосед, — продолжал он, обращаясь к Замятне, —
прошу от других не отставать. Допивай… Вот так! люблю за обычай! Теперь
просим покорно вот этого…
Лыняев. Вот и хорошо,
соседи будем. (Жмет руку Мурзавецкого.)
Прошу любить да жаловать. А теперь вам пора домой! Вон это не ваш ли экипаж? Вероятно, Меропа Давыдовна за вами прислала.
Всех звать ко мне! Все дорогие гости!
Прошу моих
соседей веселиться
И быть как дома!
Старик посоветовал Ивану Матвеичу послать за священником, но Иван Матвеич отвечал, что «ces messieurs et moi, nous n'avons rien à nous dire» [«Нам с этими господами нечего сказать друг другу» (фр.).], и
просил переменить разговор; а по отъезде
соседа отдал приказ камердинеру впредь уже никого не принимать.
Однажды, когда мать повторяла со мною какой-то урок, вошел буфетчик Павел Тимофеевич и доложил в неизменной форме о просьбе
соседа дозволить половить рыбы под нашим берегом Зуши: «Дмитрий Александрович приказали кланяться и о здоровье узнать, приказали
просить дозволения рыбки половиться и приказали долго жить».
Дорогою в Орле отец повез меня вечером представить зимовавшему там с женою
соседу своему по Клейменову, барону Ник. Петр. Сакену, родному племяннику Елизаветградского корпусного командира, барона Дмитрия Ерофеевича Сакена. Я застал миловидную баронессу Сакен по случаю какого-то траура всю в черном. Она, любезно подавая мне руку,
просила сесть около себя.
Принимаю ваше приглашение и буду у вас с ним, когда вы прикажете;
прошу только, чтобы нам не встретиться в вашем доме с кем-нибудь из
соседей, так враждующих теперь против нас.
— Ах, кстати, — заговорил Ипатов, вставая, — Владимир Сергеич, мне поручил один здешний помещик,
сосед, прекраснейший и почтеннейший человек, Акилин, Гаврила Степаныч,
просить вас, не сделаете ли вы ему честь, не пожалуете ли к нему на бал, то есть я это так, для красоты слога, говорю: бал, а просто на вечеринку с танцами, без церемоний? Он бы сам к вам непременно явился, да побоялся обеспокоить.
Вот вдова Янкеля и
просила, и молила, и в ногах валялась, чтобы господа-громадяне согласились отдать хоть по полтине за рубль, хоть по двадцати грошей, чтоб им всем сиротам не подохнуть с голоду да как-нибудь до городу добраться. И не у одного-таки хозяина с добрым сердцем слезы текли по усам, а кое-кто толкнул-таки локтем
соседа...
Войдя в избу, я
попросил хозяина послать за лошадьми к кому-нибудь из
соседей.
Прошу вас, — продолжала она умоляющим голосом и сложила руки на груди, —
прошу, относитесь к нам как добрые
соседи, будем жить в мире!
Вы называете фамилию, которая вовсе неизвестна; но любезнику она как будто знакома; она знал того-то, знал такую-то, носивших такое имя. Он выказывает душевное сожаление, что судьба, так сказать, лишает его счастия продолжать путь с таким милым, любезным, приятным
соседом; но он надеется… надеется, что… гм! гм!.. и
просит убедительно о продолжении знакомства.
Начинается с того обыкновенно, что куда бы вы ни обернулись, вы видите перед собою пару глаз, которые всюду следят за вами и мягко, нежно на вас устремляются; потом, глаза на мгновение переходят к вашему
соседу и господин (обладатель глаз)
просит с утонченнейшею деликатностию вашего
соседа уступить ему свое место.
Вот-с, однажды — годов этак шесть тому назад — вернулся я к себе домой довольно поздно: у
соседа в картишки перекинул, — но притом,
прошу заметить, ни в одном, как говорится, глазе; разделся, лег, задул свечку.
— Значит,
соседи, видеться будем. Милости
просим нас посетить, чайку когда покушать, — с теплым радушием молвил Самоквасову Марко Данилыч.
— Могут, но не ловили, и потом есть способ еще вернейший: я
попрошу у
соседа билет посмотреть и скажу, что это мой билет.
В приеме те, к которым приходили родные, целовали как-то продолжительно и нежно сестер, матерей, отцов и братьев. После обеда ходили
просить прощения к старшим и соседям-шестым, с которыми вели непримиримую «войну Алой и Белой розы», как, смеясь, уверяли насмешницы пятые, принявшиеся уже за изучение истории. Гостинцы, принесенные в этот день в прием, разделили на два разряда: на скоромные и постные, причем скоромные запихивались за обе щеки, а постные откладывались на завтра.
Только по праздникам бывало молоко, когда Марья
попросит у
соседей горшочек.
Соседку
попросили с детьми побыть, а
соседа дядю Захара
попросили с ними поехать, выбирать корову.
У порога дома офицеров встретил сам фон Раббек, благообразный старик лет шестидесяти, одетый в штатское платье. Пожимая гостям руки, он сказал, что он очень рад и счастлив, но убедительно, ради бога,
просит господ офицеров извинить его за то, что он не пригласил их к себе ночевать; к нему приехали две сестры с детьми, братья и
соседи, так что у него не осталось ни одной свободной комнаты.
—
Просил подождать. Знаю,
сосед был бы больше по сердцу, да… чудак какой-то… Вот уж слишком три месяца к нам ходит, ухаживает за тобой и только… серьезного ничего… Где ж? такой богатый человек, может быть, и знатная родня… а мы живем в хижине, званием невелички… Уж не потешается ли, как игрушкой, от скуки?..
Старики рассказывали, что в его сапоги вмещалась целая мера овса. Бывало, он летом ляжет отдохнуть в своем саду, где, с его же разрешения, всегда гуляли дети
соседей. Ребятишки окружат его и начнут
просить, чтобы он посадил их к себе на живот. Он согласится, втянет живот в себя и задержит дыхание. Но лишь только несколько шалунов усядутся на его живот, он вдруг освободит дыхание, выпустит живот и ребятишки летят как мячики в разные стороны.
— Яко тать в нощи, — говорит отец Кузьма, маленький, седенький попик в лиловой ряске. — А ежели он приедет, то и прохода здесь не будет от дворянства и прочего высшего сословия. Все
соседи съедутся. Уж ты тово… постарайся, Алексей Алексеич… Сердечно
прошу…
Согласно распоряжениям князя Сергея Сергеевича, нарочные, снабженные собственноручно написанными им письмами, запечатанными большой черной княжеской печатью, были разосланы по
соседям. Письма были все одного и того же содержания. В них молодой князь с душевным прискорбием уведомлял
соседей о смерти его матери и
просил почтить присутствием заупокойную литургию в церкви села Лугового, после которой должно было последовать погребение тела покойной в фамильном склепе князей Луговых.