Торжество той или другой идеи производит известные изменения в
политических сферах и в то же время представляет собой торжество журналистики соответствующего оттенка. Журналистика не стоит в стороне от жизни страны, считая подписчиков и рассчитывая лишь на то, чтобы журнальные воротилы были сыты, а принимает действительное участие в жизни. Стоит вспомнить июльскую монархию и ее представителя, Луи-Филиппа, чтобы убедиться в этом.
Неточные совпадения
Сектантская психология переносится из
сферы религиозной в
сферу политическую.
Мы же, русские, жили в великом принуждении и слишком мало еще испытали в
сфере политического строительства.
В мое время еще недалеко зашел конструктивный коммунистический период, еще была революционная стихия и тоталитаризм советского государства еще не окончательно захватил всю жизнь, он распространялся главным образом на
политическую и экономическую
сферы.
Русских тогда в Латинском квартале было еще очень мало, больше все медики и специалисты — магистранты. О настоящих
политических"изгнанниках"что-то не было и слышно. Крупных имен — ни одного. Да и в легальных
сферах из писателей никто тогда не жил в Париже. Тургенев, может быть, наезжал; но это была полоса его баденской жизни. Домом жил только Н.И.Тургенев — экс-декабрист; но ни у меня, ни у моих сожителей не было случая с ним видеться.
И в журнализм, в писательские
сферы я еще не проникал. Не привлекала меня особенно и
политическая жизнь, которая тогда сводилась только к Палате. Париж еще не волновался, не происходило еще ни публичных митингов, ни таких публичных чтений, где бы бился пульс оппозиции. Все это явилось позднее.
Те стороны Парижа — и театральное дело, и лекции, и знакомства в разных
сферах — теряли прелесть новизны.
Политический"горизонт", как тогда выражались в газетах, ничего особенно крупного еще не показывал, но Париж к зиме стал волноваться, и поворот Бонапартова режима в сторону конституционного либерализма, с таким первым министром, как бывший республиканец Эмиль Оливье, не давал что-то подъема ни внутренним силам страны, ни престижу империи.
Эдельсон был очень серьезный, начитанный и чуткий литературный критик, и явись он в настоящее время, никто бы ему не поставил в вину его направления. Но он вовсе не замыкался в область одной эстетики. По университетскому образованию он имел сведения и по естественным наукам, и по вопросам
политическим, и некоторые его статьи, написанные, как всегда, по собственной инициативе, касались разных вопросов, далеких от чисто эстетической
сферы.
В умственной
сфере нужно аскетически довольствоваться естественными науками, которые разрушают старые верования, низвергают предрассудки, и
политической экономией, которая учит организации более справедливого социального строя.
— Смешно! Сидя в своем темном уголке над канцелярскими бумагами, вы, кажется, хотите знать, что делается в
политическом мире, лучше меня. Недаром вращаюсь я в тайных и открытых высших
сферах.
Люди, вероятно, будут группироваться и соединяться не по
политическим признакам, всегда вторичным и в большинстве случаев фиктивным, а по хозяйственным, непосредственно жизненным, профессиональным, по
сферам творчества и труда.