Описанная неожиданная сцена между Ларисой и Подозеровым произошла очень быстро и тихо, но тем не менее, нарушив безмолвие, царившее во все это время
покоя больного, она не могла таиться от двух женщин, присутствовавших в другой комнате, если бы внимание их в эти минуты не было в сильнейшей степени отвлечено другою неожиданностью, которая, в свою очередь, не обратила на себя внимания Ларисы и Подозерова только потому, что первая была слишком занята своими мыслями, а второй был еще слишком слаб для того, чтобы соображать разом, что делается здесь и там в одно и то же время.
Неточные совпадения
— Именно, — подхватил Александр Семенович, суетившийся около
больного. — Виноват, Татьяна Павловна, ему надо
покой!
Ну, говорю, теперь следует
больную в
покое оставить.
К счастию, лечивший его доктор, узнав отношения лиц и поняв, кажется, отчего болен пациент, нашел нужным, для успеха лечения, чтоб невеста не тревожила
больного и оставляла его больше в
покое, больше одного.
Совершается нечто подобное тому, что бывает тогда, когда заботливые невежественные врачи, поставив выздоравливающего силою природы
больного в самые невыгодные условия гигиены и пичкая его ядовитыми лекарствами, потом утверждают, что
больной не умер только благодаря их гигиене и лечению, тогда как
больной уже давно бы был совсем здоров, если бы они его оставили в
покое.
От утра до ночи все на ногах,
покою не знаю, а ночью лежишь под одеялом и боишься, как бы к
больному не потащили.
— Будет вам, каторжные, дайте
покой! — простонал
больной кавказец, но те не унимались.
Его выгнали,
больного, измученного, из биллиардной и отобрали у него последние деньги. На улице бедняка подняли дворники и отправили в приемный
покой. Прошло несколько месяцев; о капитане никто ничего не слыхал, и его почти забыли. Прошло еще около года. До биллиардной стали достигать слухи о капитане, будто он живет где-то в ночлежном доме и питается милостыней.
Думая, что это честно, вы, доктор, не щадили даже его
больной жены и не давали ей
покоя своими подозрениями.
Доктор.
Больной должен лежать, возможно больше. Всякие дела, волнения, раздражения — крайне вредны для него.
Покой и
покой! Затем… (Шепчет Звонцову.)
По бокам белели запертые двери, одни безмолвные, и за ними чувствовался сон, а за другими слышалась ровная, невнятная болтовня беспокойных
больных, у которых не было
покоя, не было сна.
Фелицы слава, слава бога,
Который брани усмирил;
Который сира и убога
Покрыл, одел и накормил;
Который оком лучезарным
Шутам, трусам, неблагодарным
И праведным свой свет дарит;
Равно всех смертных просвещает,
Больных покоит, исцеляет,
Добро лишь для добра творит.
Это был
покой тихий и несколько грустный, похожий на медленное выздоровление тяжко
больного человека.
Несмотря на уверенья Дуни, что никакой боли она не чувствует, что только в духоте у нее голова закружилась, Марко Данилыч хотел было за лекарем посылать, но Дарья Сергевна уговорила оставить
больную в
покое до у́тра, а там посмотреть, что надо будет делать.
На головную боль стал жаловаться Самоквасов, думая, что хоть больному-то дадут
покой.
Лара вдруг обнаружила быстрейшую распорядительность: она, с помощью двух слуг и Катерины Астафьевны с генеральшей, в несколько минут обратила комнату брата в удобное помещение для
больного и, позвав врача, пользовавшего Подозерова, объявила Форовой и Синтяниной, что
больной требует
покоя и должен остаться исключительно на одних ее попечениях.
Мне все казалось странным, как это вы, тяжело
больные, вместо того чтобы находиться в
покое, очутились на пароходе, где и духота, и жар, и качка, все, одним словом, угрожает вам смертью, теперь же для меня все ясно…
— Вы что, шалуньи, притаились, — вдруг прозвучал у нас над ухом знакомый голос Матеньки. — Вы ведь, ваше сиятельство (она всегда так обращалась к княжне), под кран идти изволили ручку смочить, а сами к подруге
больной свернули… Не дело… Им
покой нужен.
Когда мисс Мабель вышла снова к детям, она велела им собираться как можно скорее домой, потому что
больной Леночке был необходим полный
покой и тишина. Дети Извольцевы бесшумно оделись и сели в экипаж; Раевы последовали их примеру. С ними вместе уехал и Павлик, посланный вместе с конюхом Андроном верхом за ближайшим врачом.
Был десятый час утра. Дул холодный, сырой ветер, тающий снег с шорохом падал на землю. Приемный
покой N-ской больницы был битком набит
больными. Мокрые и иззябшие, они сидели на скамейках, стояли у стен; в большом камине пылал огонь, но было холодно от постоянно отворявшихся дверей. Служители в белых халатах подходили к вновь прибывшим
больным и совали им под мышки градусники.
Устало, как
больные дети, они жалобно рокочут и точно жмутся друг к другу, ища ласки и
покоя.
В это время явился отец Иосиф, сделал
больному новую перевязку и велел ему не вставать с постели, предписав абсолютный
покой и компрессы.
В Кракове начальствовал полковник Штакельберг, преемник Суворова по командованию Суздальским полком. Он был храбрый офицер, но слабохарактерный,
больной и любящий
покой человек. Александр Васильевич был очень недоволен, что его детище досталось лицу, которое, кроме личной храбрости, не имело с ним, Суворовым, ничего общего.
Владимир Сергеевич Похвиснев вышел в отставку и жил на
покое с женой и неизлечимо-больной дочерью Полиной.
Мать Досифея взяла со стены чистый ручник, бережно покрыла им лицо
больной и тихо вышла из кельи, плотно притворив за собою дверь. Медленным шагом спустилась игуменья с лестницы, перешла двор и возвратилась в свои
покои.
По приезде, Анжелика снова стала разыгрывать
больную, опять оказалась мигрень и необходимость безусловного
покоя.
Тяжело волоча ноги, как
больной, Павел подошел к окну. Что-то темное, жуткое и безнадежное, как осеннее небо, глядело оттуда, и казалось, что не будет ему конца, и всегда было оно, и нет нигде на свете ни радости, ни чистого и светлого
покоя.
Вечер в таких домах кончается рано, в 8 часов здесь уже спят. А после того как
больные легли спать, в 11 часов ночи,
покои их обходил дежурный надзиратель по заведению, унтер-офицер Коноплев. Оба эти должностные лица, обойдя
покои, явились к смотрителю майору Колиньи и доложили ему о совершенном благополучии того самого отделения, где к утру оказался такой неожиданный и такой несчастный случай.
Это, надо думать, был
покой для
больных особенно буйных, потому что здесь стены до двух третей вышины обиты войлоком, а поверх войлока крашенинным холстом.