Отправился с визитом к своему попу. Добрейший Михаил Сидорович, или отец Михаил, — скромнейший человек и запивушка, которого дядя мой, князь Одоленский, скончавшийся в схиме, заставлял когда-то хоронить его борзых собак и поклоняться золотому тельцу, — уже не живет. Вместо него священствует сын его, отец Иван. Я знал его еще семинаристом, когда он, бывало, приходил во флигель к
покойной матушке Христа славить, а теперь он уж лет десять на месте и бородой по самые глаза зарос — настоящий Атта Троль.
Неточные совпадения
— Пойдемте,
матушка, в самом деле, — промолвил Базаров и повел в дом ослабевшую старушку. Усадив ее в
покойное кресло, он еще раз наскоро обнялся с отцом и представил ему Аркадия.
Почудилось мне, будто я в самой этой плетушке лежу и приходят ко мне мои
покойные родители — батюшка да
матушка — и кланяются мне низко, а сами ничего не говорят.
Скажу вам, что я совершенно не знала об этом долге;
покойная моя
матушка никогда не поминала об нем, и когда до меня дошли слухи, что вы отыскивали меня с тем, чтобы передать мне долг отца моего, я не верила, полагая, что это была какая-нибудь ошибка; не более как с месяц назад, перечитывая письма отца моего, в одном из оных мы нашли, что упоминалось об этом долге, но мы удивились, как он не мог изгладиться из памяти вашей.
Она высказала свои опасения отцу, говоря, что боится, как бы без господ в ночное время не подломали амбара и не украли бы все ее добро, которое она «сгоношила сначала по милости
покойного батюшки и
матушки, а потом по милости братца и сестрицы».
На это отец объявил
матушке, что он теперь припоминает, какая это госпожа; что он в молодости знал
покойного князя Засекина, отлично воспитанного, но пустого и вздорного человека; что его в обществе звали «le Parisien», [Парижанин (фр.).] по причине его долгого житья в Париже; что он был очень богат, но проиграл все свое состояние — и неизвестно почему, чуть ли не из-за денег, — впрочем, он бы мог лучше выбрать, — прибавил отец и холодно улыбнулся, — женился на дочери какого-то приказного, а женившись, пустился в спекуляции и разорился окончательно.
Батюшки все не было дома, у
матушки не было
покойной минуты — меня позабыли совсем.
Выхожу я с просфорой на левый клирос, так как я с
покойным дьячком Ефимычем на левом клиросе тонким голосом пел, и вдруг мне в народе представились и
матушка, и отец, и братец Иван Афанасьевич.
— Очень мне приятно видеть тебя в таком истинно христианском расположении духа, Мартын Петрович; но речь об этом впереди. Пока приведи ты себя в порядок — а главное, усни. Отведи ты Мартына Петровича в зеленый кабинет
покойного барина, — обратилась
матушка к дворецкому, — и что он только потребует, чтобы сию минуту было! Платье его прикажи высушить и вычистить, а белье, какое понадобится, спроси у кастелянши — слышишь?
— Как вы худы и болезненны, Анна Павловна, — сказал, наконец, он, всматриваясь ей в лицо. — Не скучаете ли вы в деревне? Имеете ли вы книги? Есть ли, наконец, у вас рояль? Я помню, вы премило играл «, и
покойная ваша
матушка подозревала в вас решительно музыкальные дарования, — это я очень хорошо помню.
Выхожу я с просфорою на левый клирос, так как я с
покойным дьячком Ефимычем на левом клиросе пел, и вдруг мне в народе представились и
матушка, и отец, и братец мой Иван Афанасьевич.
Смотрю, вид у нее такой
покойный, будто совсем и не сердится. «Ну, — думаю, —
матушка, когда ты такая, так и я же к тебе стану иная».
«Да, говорит,
матушка Катерина Евграфовна, должна я, грешница, благодарить бога: хотя в супружестве большого счастия не имела (потому что, с позволения доложить,
покойный муж ее, занимаясь сам хмелем, через два дни в третий бил ее за ее глупость).
Это был портрет моего
покойного отца, на которого я теперь был поразительно похож — и хотя в этом обстоятельстве не было ничего удивительного, но
матушка была этим, видимо, сильно занята. Высвободив из моих рук свои руки, она в одну из них взяла этот портрет, а другою приподняла волоса с моего лба — и, еще пристальнее взглянув мне в лицо, отодвинулась и прошептала...
Я хотел избежать встречи с родными
покойного Кнышенки, для которых не выдумал никакого утешительного слова, потому что мою сократовскую мысль о том, что смерть, может быть, есть благо, всякий раз перебивали слова переведенной на русский язык греческой песенки, которую мне певала
матушка.
— Забыл, оно и есть, что забыл, потому, как вы родились, Арина пошла к вам в кормилицы, ее
покойная ваша
матушка, да и батюшка ваш уж как баловали, а как выкормила она вас — одарили по-княжески.
— Такой ветреник, все шпагу забывает!.. Да скажи в австерии, чтобы не слишком шумели, а то как раз пришлю унять. Вот,
матушка, Наталья Андревна, — продолжала Кульковская, когда наследничек ее высоких душевных достоинств вышел, не поклонясь, — нажила себе забот. Да здесь не
покойнее ли вам будет? а то против двери…
— Земляк его,
матушка, опосля в больницу приходил, порассказал… Сироту, младенца,
покойный, вишь, обидел… обобрал то есть… Господами был его жене на пропитание отдан, не в законе эти деньги прикарманил как в побывку ходил, от жены отобрал, а ребенок-то захирел, да и помер…
— О чем,
матушка, думать-то…
Покойного не вернешь… Надо и без него жизнь доживать…
— Да разве покойный-то… Как же вы,
матушка, мне сказывали, что исповедался, и он тайн святых принял…
Во имя справедливости я должен сказать, что мой
покойный отец, человек весьма слабохарактерный, далеко не был примерным мужем и семьянином и многочисленными изменами, ложью и обманом доводил мою
матушку до отчаяния, непрестанно оскорбляя ее гордость и строгую, неподкупную правдивость.