Неточные совпадения
Я приближался к месту моего назначения. Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами. Все покрыто было снегом. Солнце садилось. Кибитка
ехала по узкой дороге, или точнее
по следу, проложенному крестьянскими санями. Вдруг ямщик стал посматривать в сторону и, наконец, сняв шапку, оборотился ко мне и сказал: «Барин, не прикажешь ли воротиться?»
Подкрепив свои силы
едой, мы с Дерсу отправились вперед, а лошади остались сзади. Теперь наша дорога стала подыматься куда-то в гору. Я думал, что Тютихе протекает здесь
по ущелью и потому тропа обходит опасное место. Однако я заметил, что это была не та тропа,
по которой мы шли раньше. Во-первых, на ней не было конных
следов, а во-вторых, она шла вверх
по ручью, в чем я убедился, как только увидел воду. Тогда мы решили повернуть назад и идти напрямик к реке в надежде, что где-нибудь пересечем свою дорогу.
—
Едешь по деревне, видишь, окна в домах заколочены, — это значит, что пожарники на промысел пошли целой семьей, а в деревне и
следов пожара нет!
Смолин первым делом его познакомил с восточными людьми Пахро и Абазом, и давай индейца для отыскивания
следов по шулерским мельницам таскать — выучил пить и играть в модную тогда стуколку… Запутали, закружили юношу. В один прекрасный день он
поехал ночью из игорного притона домой — да и пропал. Поговорили и забыли.
Поднявши стаю, надобно следить глазами за ее полетом, всегда прямолинейным, и идти или, всего лучше,
ехать верхом
по его направлению; стая перемещается недалеко; завалившись в долинку, в овражек или за горку, она садится большею частию в ближайший кустарники редко в чистое поле, разве там, где перелет до кустов слишком далек; переместившись, она бежит шибко, но собака, напавши на
след снова, легко ее находит.
Теперь увязался со мной в Петербург; я в Петербург ведь еду-с, чтобы застать господина Фердыщенка
по самым горячим
следам, ибо наверно знаю, что он уже там-с.
Я
ехал с товарищем — поляком из ссыльных. Он участвовал в известном восстании на кругобайкальской дороге и был ранен. Усмиряли их тогда жестоко, и у него на всю жизнь остались на руках и ногах
следы железа: их вели в кандалах без подкандальников
по морозу… От этого он был очень чувствителен к холоду… И вообще существо это было хлипкое, слабое — в чем душа, как говорится… Но в этом маленьком теле был темперамент прямо огромный. И вообще весь он был создан из странных противоречий… Фамилия его была Игнатович…
Прибежал товарищ, собрался народ, смотрят мою рану, снегом примачивают. А я забыл про рану, спрашиваю: «Где медведь, куда ушел?» Вдруг слышим: «Вот он! вот он!» Видим: медведь бежит опять к нам. Схватились мы за ружья, да не поспел никто выстрелить, — уж он пробежал. Медведь остервенел, — хотелось ему еще погрызть, да увидал, что народу много, испугался.
По следу мы увидели, что из медвежьей головы идет кровь; хотели идти догонять, но у меня разболелась голова, и
поехали в город к доктору.
От военного начальника дороги пришла грозная телеграмма с требованием, чтоб почтовый поезд шел точно
по расписанию. Но телеграмма, конечно, ничего не изменила. До самой Самары мы
ехали следом за воинским эшелоном, и только у Самары эшелон обманным образом отвезли на боковую ветку, арестовали офицеров эшелона и очистили путь почтовому поезду.
Утром дождь уже не стучал в окна, но небо по-вчерашнему было серо. Деревья стояли печальные и при каждом налете ветра сыпали с себя брызги.
Следы человеческих ног на грязных тропинках, канавки и колеи были полны воды. Надежда Филипповна решила
ехать.
Едут сначала
по тропам, слабо пробитым; потом и они исчезают в пышном мохе, который никогда не оставляет на себе
следа живого существа.
Составив втроем совет,
по каким
следам отыскивать одного из важнейших своих членов, отпадшего от поморского согласия, они решились
ехать в обратный путь как вернейший,
по их мнению, для встречи с беглецом и для избежания неприятного свидания с русским войском, особенно с заклятым губителем их, Мурзенкою.