Неточные совпадения
Но эти дни норда выманивали Лонгрена из его маленького теплого
дома чаще, чем солнце, забрасывающее
в ясную
погоду море и Каперну покрывалами воздушного золота.
Рыбачьи лодки, повытащенные на берег, образовали на белом песке длинный ряд темных килей, напоминающих хребты громадных рыб. Никто не отваживался заняться промыслом
в такую
погоду. На единственной улице деревушки редко можно было увидеть человека, покинувшего
дом; холодный вихрь, несшийся с береговых холмов
в пустоту горизонта, делал открытый воздух суровой пыткой. Все трубы Каперны дымились с утра до вечера, трепля дым по крутым крышам.
За время, которое он провел
в суде,
погода изменилась: с моря влетал сырой ветер, предвестник осени, гнал над крышами
домов грязноватые облака, как бы стараясь затискать их
в коридор Литейного проспекта, ветер толкал людей
в груди,
в лица,
в спины, но люди, не обращая внимания на его хлопоты, быстро шли встречу друг другу, исчезали
в дворах и воротах
домов.
—
Погода прекрасная, небо синее-пресинее, ни одного облачка, — говорил он, — одна сторона
дома в плане обращена у меня балконом на восток, к саду, к полям, другая — к деревне.
Райский молчал, наблюдая Веру, а она старалась казаться
в обыкновенном расположении духа, делала беглые замечания о
погоде, о встречавшихся знакомых, о том, что вон этот
дом еще месяц тому назад был серый, запущенный, с обвалившимися карнизами, а теперь вон как свежо смотрит, когда его оштукатурили и выкрасили
в желтый цвет. Упомянула, что к зиме заново отделают залу собрания, что гостиный двор покроют железом, остановилась посмотреть, как ровняют улицу для бульвара.
С утра
погода стояла хмурая; небо было: туман или тучи. Один раз сквозь них прорвался было солнечный луч, скользнул по воде, словно прожектором, осветил сопку на берегу и скрылся опять
в облаках. Вслед за тем пошел мелкий снег. Опасаясь пурги, я хотел было остаться
дома, но просвет на западе и движение туч к юго-востоку служили гарантией, что
погода разгуляется. Дерсу тоже так думал, и мы бодро пошли вперед. Часа через 2 снег перестал идти, мгла рассеялась, и день выдался на славу — теплый и тихий.
В ее небольших, уютных комнатках хорошо, тепло человеку; у ней всегда
в доме прекрасная
погода, если можно так выразиться.
Но они живут вместе; каждая выходит из
дому только, когда ей удобно; поэтому не бывает того, чтобы
в дурную
погоду многие выходили из
дому.
Тихо выпустила меня горничная, мимо которой я прошел, не смея взглянуть ей
в лицо. Отяжелевший месяц садился огромным красным ядром — заря занималась. Было очень свежо, ветер дул мне прямо
в лицо — я вдыхал его больше и больше, мне надобно было освежиться. Когда я подходил к
дому — взошло солнце, и добрые люди, встречавшиеся со мной, удивлялись, что я так рано встал «воспользоваться хорошей
погодой».
На их обязанности было бегать
в подъезды с докладом о приезде, а
в грязную
погоду помогать гайдукам выносить барина и барыню из кареты на подъезд
дома.
— Пошел бы… да боюсь… вдруг, как последний раз, помнишь, встретим Сергиенко… Я уж оделся, выхожу, а он входит. Взял меня за пуговицу и с час что-то рассказывал. Вдруг опять встретим? А я люблю Сандуны… Только кругом воздух скверный:
в сухую
погоду — пыль, а когда дождь — изо всех
домов выкачивают нечистоты
в Неглинку.
Заключенный
в доме, потому что
в мокрую
погоду меня и на крыльцо не выпускали, я тем не менее следил за каждым шагом весны.
Недели две продолжалась
в доме беспрестанная стукотня от столяров и плотников, не было угла спокойного, а как
погода стояла прекрасная, то мы с сестрицей с утра до вечера гуляли по двору, и по саду, и по березовой роще,
в которой уже поселились грачи и которая потом была прозвана «Грачовой рощей».
Я долго бродил по горам, по лесам; я не чувствовал себя счастливым, я вышел из
дому с намерением предаться унынию — но молодость, прекрасная
погода, свежий воздух, потеха быстрой ходьбы, нега уединенного лежания на густой траве — взяли свое: воспоминание о тех незабвенных словах, о тех поцелуях опять втеснилось мне
в душу.
Мне стоило много труда урываться из
дому в такую
погоду; впрочем, я только старался уйти незамеченным; когда же возвращался домой весь вымокший, то сам развешивал платье против камина и смиренно ложился
в постель, философски отмалчиваясь под целым градом упреков, которые лились из уст нянек и служанок.
В хорошую
погоду они рано утром являлись против нашего
дома, за оврагом, усеяв голое поле, точно белые грибы, и начинали сложную, интересную игру: ловкие, сильные,
в белых рубахах, они весело бегали по полю с ружьями
в руках, исчезали
в овраге и вдруг, по зову трубы, снова высыпавшись на поле, с криками «ура», под зловещий бой барабанов, бежали прямо на наш
дом, ощетинившись штыками, и казалось, что сейчас они сковырнут с земли, размечут наш
дом, как стог сена.
— Ты обратил внимание на мой профиль? Это профиль человека, который ездит на резине, имеет свои собственные
дома, дачу
в Крыму, лакея, который докладывает каждый день о состоянии
погоды, — одним словом, живет порядочным человеком. По-моему, все зависит от профиля… Возьми историю Греции и Рима — вся сила заключалась только
в профиле.
Никто не ждал от него скорого возвращения: все знали очень хорошо, что дядя Аким воспользуется случаем полежать на печи у соседа и пролежит тем долее и охотнее, что дорога больно худа и ветер пуще студен. Никто не помышлял о нем вплоть до сумерек; но вот уже и ночь давно наступила, а дядя Аким все еще не возвращался.
Погода между тем становилась хуже и хуже; снег, превратившийся
в дождь, ручьями лил с кровель и яростно хлестал
в окна избы; ветер дико завывал вокруг
дома, потрясая навесы и раскачивая ворота.
Он и сам бы сходил —
погода ни
в каком случае не могла быть ему помехой, — но пожалел времени; без всякого сомнения, плохой его работник не мог провести день с тою пользою для
дома, как сам хозяин.
— Благодарю вас. Батюшка, слава богу, здоров и по-прежнему играет на виолончели свои любимые романсы. Дядя скончался, и мы с папашей ходим
в хорошую
погоду на его могилу. Феничку мы пристроили: она теперь замужем за одним чиновником
в Ефремове, имеет свой
дом, хозяйство и, по-видимому, очень счастлива.
Наташа. И они тоже, я им скажу. Они добрые… (Идет.) К ужину я велела простокваши. Доктор говорит, тебе нужно одну простоквашу есть, иначе не похудеешь. (Останавливается.) Бобик холодный. Я боюсь, ему холодно
в его комнате, пожалуй. Надо бы хоть до теплой
погоды поместить его
в другой комнате. Например, у Ирины комната как раз для ребенка: и сухо, и целый день солнце. Надо ей сказать, она пока может с Ольгой
в одной комнате… Все равно днем
дома не бывает, только ночует…
Они сидели после завтрака
в гостиной. Дядюшка рассказывал сотый раз свои выдумки про своих великосветских знакомых. Лиза вязала кофточку и вздыхала, жалуясь на
погоду и на боль
в пояснице. Дядюшка посоветовал ей лечь, а сам попросил вина.
В доме Евгению было ужасно скучно. Всё было слабое, скучающее. Он читал книгу и курил, но ничего не понимал.
Следующий день был Троицын.
Погода была прекрасная, и бабы, по обыкновению, проходя
в лес завивать венки, подошли к барскому
дому и стали петь и плясать. Марья Павловна и Варвара Алексеевна вышли
в нарядных платьях с зонтиками на крыльцо и подошли к хороводу. С ними же вместе вышел
в китайском сертучке обрюзгший блудник и пьяница дядюшка, живший это лето у Евгения.
На другой день он все время нервно потирал руки и вздрагивал, и было видно по лицу, что ему нехорошо. И с занятий ушел, что случилось с ним первый раз
в жизни. И не обедал. А под вечер оделся потеплее, хотя на дворе стояла совсем летняя
погода, и поплелся к Коваленкам. Вареньки не было
дома, застал он только брата.
Когда пробило девять часов, я не мог усидеть
в комнате, оделся и вышел, несмотря на ненастное время. Я был там, сидел на нашей скамейке. Я было пошел
в их переулок, но мне стало стыдно, и я воротился, не взглянув на их окна, не дойдя двух шагов до их
дома. Я пришел домой
в такой тоске,
в какой никогда не бывал. Какое сырое, скучное время! Если б была хорошая
погода, я бы прогулял там всю ночь…
С утра уходил из
дома, чтоб не обедать, а
в дурную
погоду — отсиживался на пустыре,
в подвале.
Улица, на которую выходили окна моей комнаты, имела теперь самый печальный вид: ряды домиков, очень красивых
в хорошую
погоду, теперь выглядели мрачно, а непролазная грязь посредине улицы представляла самое отвратительное зрелище, точно целая река грязи, по которой плыли телеги с дровами, коробья с углем, маленькие тележки с рудой и осторожно пробирались пешеходы возле самых
домов по кое-как набросанным, скользким от дождя жердочкам, камням и жалким остаткам недавно зеленой «полянки».
Зато около самого
дома, во дворе и
в фруктовом саду, который вместе с питомниками занимал десятин тридцать, было весело и жизнерадостно даже
в дурную
погоду.
— Не поместишься с ним, Надя, — сказала бабушка, когда прислуга стала укладывать чемоданы. — И охота
в такую
погоду провожать! Оставалась бы
дома. Ишь ведь дождь какой!
Он входит
в дом. Его встречает
Она сама, потупя взор.
Вздох полновесный прерывает
Едва начатый разговор.
О сцене утренней ни слова.
Они друг другу чужды снова.
Он о
погоде говорит;
Она «да-с, нет-с» и замолчит.
Измучен тайною досадой,
Идет он дальше
в кабинет…
Но здесь спешить нам нужды нет,
Притом спешить нигде не надо.
Итак позвольте отдохнуть,
А там докончим как-нибудь.
Приходская церковь была
в шести верстах,
в Косогорове, и
в ней бывали только по нужде, когда нужно было крестить, венчаться или отпевать; молиться же ходили за реку.
В праздники,
в хорошую
погоду, девушки наряжались и уходили толпой к обедне, и было весело смотреть, как они
в своих красных, желтых и зеленых платьях шли через луг;
в дурную же
погоду все сидели
дома. Говели
в приходе. С тех, кто
в Великом посту не успевал отговеться, батюшка на Святой, обходя с крестом избы, брал по 15 копеек.
Тут всегда, даже
в тихую
погоду, что-то гудело
в старых амосовских печах, а во время грозы весь
дом дрожал и, казалось, трескался на части, и было немножко страшно, особенно ночью, когда все десять больших окон вдруг освещались молнией.
Шаблова. Это я тут свои мысли выражаю;
в голове-то накипит, знаете…
Погода, мол, такая, что даже мой Васька домой пришел. Сел на лежанку и так-то мурлычет, даже захлебывается; очень ему сказать-то хочется, что, мол, я
дома, не беспокойтесь. Ну, разумеется, погрелся, поел, да опять ушел. Мужское дело,
дома не удержишь. Да вот зверь, а и тот понимает, что надо домой побывать — понаведаться, как, мол, там; а сынок мой Николенька другие сутки пропадает.
Внезапно
в кабинет врывается N* «Что ты здесь делаешь?» кричит он, смеясь
в то же время лошадиным каким-то смехом: — «ну не грешно ли сидеть
дома в такую
погоду, а? не грешно ли, спрашиваю я?…
Даже
в эту
погоду, когда кругом все стояло безжизненным и грустным, зеркальные стекла
дома сияли, и тропические растения, отчетливо видные, казались молодыми, свежими и радостными, точно для них никогда не умирала весна и сами они обладали тайной вечнозеленой жизни.
Это более чем странное, неопределенное положение
в чужом
доме, где лежала покойница, безызвестность относительно часа выезда и сырая, унылая
погода — всё это вогнало бедных цыган и цыганок
в такую тоску, что они за одну ночь похудели и побледнели.
Погода на ту пору стояла тихая, теплая, и обе девушки и́з саду почти не выходили, они бывали
в доме только за обедом и за чаем.
Был тихий летний вечер. Янтарное солнце только что скрылось за горизонтом и своими догорающими лучами золотило края облаков
в небе. Сияние его отражалось
в воздухе,
в воде и
в окнах
домов какого-то отдаленного поселка, предвещая на завтра хорошую
погоду.
Это всех одновременно обрадовало и рассердило.
В такую
погоду ночевать
в лесу, рядом с
домом! Неудачу свою я приписывал непогоде, Дилюнга — болотным кочкам, а Чжан-Бао — лисе. Китаец и удэхеец считали себя правыми, а мои доводы ошибочными.
— А кто ж вам велит
в такую
погоду ездить! — проговорил Семен сурово. — И сидели бы
дома.
Когда была дождливая
погода, я им
дома читал Гаршина, Глеба Успенского, Надсона и Минского. Между прочим, прочел и свой доклад о Дон-Кихоте, которым было положено начало нашему петербургскому студенческому кружку. Все слушатели и слушательницы были
в восторге и, конечно, вполне согласились со мною
в понимании типа Дон-Кихота.
С заворота улицы ветер ударяет
в угол
дома; старые бревна трещат; гул
погоды проносится мимо окна и кидает
в него горсти снега.
Самого Квашина не было
дома.
В дождливые дни он не приезжал на дачу, оставался
в городе; сырая дачная
погода дурно влияла на его бронхит и мешала работать. Он держался того мнения, что вид серого неба и дождевые слезы на окнах отнимают энергию и нагоняют хандру.
В городе же, где больше комфорта, ненастье почти не заметно.
— Может быть, впрочем, и
погода виновата, что я озяб, — стал соображать он вслух. — У меня
в доме и то только тринадцать градусов, несмотря на то, что сам Чадилкин строил, все по системе…
Так как такие поездки, особенно осенью,
в бурную
погоду, представляли немало опасности, то государыня и склонила царя невдалеке от Кронштадта построить дворец или заезжий
дом, от места, где бы переезд морем был недалек и удобен.
Погода или вёдро будет, подъезжай
в полночь к
дому Апраксина. Я хочу доказать тебе, как я тебя люблю. Горничная моя предана мне; она подкупила еще одного верного человека: меня проводят. Доставь мне
в друтое время денег, поболее денег — все для тебя, мой неоцененный друг! Если б можно, я подкупила бы весь мир, чтобы владеть тобою — без страха за тебя».
— Получение, по моему, верное, значит можно взять карету взад и влеред, мы поедем вместе, кстати прокатимся —
погода сегодня не особенно хороша, дождь, но тем лучше, он
дома, а
в карете нас не замочит.
Да и тут, если угол его понадобился для окраски и оклейки, его заставляют перекочевать
в другой, обновленный номер, где он имеет удовольствие не только считать галок на крышах соседних
домов и любоваться, смотря по
погоде, голубыми или серыми клочками неба, но и обонять до одурения зловоние свежей масляной краски.
Поутру была оттепель, отчего пострадал было несколько ледяной
дом; но к вечеру
погода разыгралась, как
в веселый час расшучивается злой и сильный человек, — то щелкала по носу градиной, то резала лицо ветром, то хлопками слепила очи.
И даже этот разваленный и загаженный
дом, отталкивающий своим безобразием
в пасмурную
погоду, теперь,
в ярком, неподвижном блеске, казался чем-то успокоительно-прекрасным.