Вздохнув с улыбкою печальной,
Старик в ответ: «Любезный сын,
Уж я забыл отчизны дальней
Угрюмый край. Природный финн,
В долинах, нам одним известных,
Гоняя стадо сел окрестных,
В беспечной юности я знал
Одни дремучие дубравы,
Ручьи, пещеры наших скал
Да дикой бедности забавы.
Но жить в отрадной тишине
Дано не долго было мне.
Неточные совпадения
Бабы, которым еще нечего делать на барской работе,
погнали в
стадо коров; мужики — ушли поголовно на барщину.
Требовалось сравнить, все ли тут так же прочно, солидно и просторно, как у нас, в Малиновце; как устроены стойла для лошадей, много ли стоит жеребцов, которых в
стадо не
гоняют, а держат постоянно на сухом корму; обширен ли скотный двор, похожа ли савельцевская кухарка в застольной на нашу кухарку Василису и т. д.
Возвращаясь домой, мы заехали в паровое поле, довольно заросшее зеленым осотом и козлецом, за что отец мой сделал замечание Миронычу; но тот оправдывался дальностью полей, невозможностью
гонять туда господские и крестьянские
стада для толоки, и уверял, что вся эта трава подрежется сохами и больше не отрыгнет, то есть не вырастет.
Бабы печи затоплять стали,
стадо в поле
погнали, к заутрене зазвонили.
— Нет, это коровы такие… Одна корова два года ялова ходит, чайную чашечку в день доит; коров с семь перестарки, остальные — запущены. Всех надо на мясо продать, все
стадо возобновить, да и скотницу
прогнать. И быка другого необходимо купить — теперешнего коровы не любят.
— Постойте, я вам принесу книжку. Вы из нее хоть главные факты узнаете. Так слушайте же песню… Впрочем, я вам лучше принесу написанный перевод. Я уверен, вы полюбите нас: вы всех притесненных любите. Если бы вы знали, какой наш край благодатный! А между тем его топчут, его терзают, — подхватил он с невольным движением руки, и лицо его потемнело, — у нас все отняли, все: наши церкви, наши права, наши земли; как
стадо гоняют нас поганые турки, нас режут…
Стадо еще не
прогоняли, и народ еще не возвращался с работ.
Он сидел уже часа полтора, и воображение его в это время рисовало московскую квартиру, московских друзей, лакея Петра, письменный стол; он с недоумением посматривал на темные, неподвижные деревья, и ему казалось странным, что он живет теперь не на даче в Сокольниках, а в провинциальном городе, в доме, мимо которого каждое утро и вечер
прогоняют большое
стадо и при этом поднимают страшные облака пыли и играют на рожке.
Кончив письмо, Лаптев лег в постель. От усталости сами закрывались глаза, но почему-то не спалось; казалось, что мешает уличный шум.
Стадо прогнали мимо и играли на рожке, потом вскоре зазвонили к ранней обедне. То телега проедет со скрипом, то раздастся голос какой-нибудь бабы, идущей на рынок. И воробьи чирикали все время.
Дорога, размытая осенними ливнями, обратилась в сплошную топь;
стада волов, которых
прогоняют обыкновенно без разбора, где ни попало, замесили ее и делали решительно непроходимою; стоило только зазеваться раз, чтобы окончательно посадить и лошадь и воз или самому завязнуть.
А между тем его топчут, его терзают, у нас все отняли, все: наши церкви, наши права, наши земли; как
стадо гоняют нас поганые турки, нас режут…» Россия, напротив того, государство благоустроенное, в ней существуют мудрые законы, охраняющие права граждан и определяющие их обязанности, в ней царствует правосудие, процветает благодетельная гласность.
Церквей ни у кого не отнимают, и веры не стесняют решительно ничем, а напротив, поощряют ревность проповедников в обличении заблудших; прав и земель не только не отнимают, но еще даруют их тем, кто не имел доселе; в виде
стада никого не
гоняют.
Прошло семнадцать лет. Была глухая осень. Солнце ходило низко, и в четвертом часу вечера уж смеркалось. Андреевское
стадо возвращалось в деревню. Пастух, отслужив срок, до заговенья ушел, и
гоняли скотину очередные бабы и ребята.
Только что шумное
стадо прогнали.
Как на подмерзлой грязи натоптали...
И, ровно
стадо стреноженных коней,
погнали нас по степи.
— Вы не профессиональный военный, поэтому все вам и кажется так страшно. Во всякой войне бывают колебания в ту и другую сторону. Вот соберемся с силами, подойдут пополнения — и
погоним красных, как
стадо овец, вот увидите. Их только раз разбить, а дальше работа будет уж только нам, кавалерии.
— Вот, скотник Петр. Три недели лошадей не распутывал, лошади все ноги себе протерли. Скотину домой гонит за два часа до заката, кнутом хлещет.
Стадо мчится, как с пожара, половина овец хромая — лошади подавили. А
прогнать скотника нельзя, — «где я другого найду?»
Жители согласились, и Ермий начал
гонять козье
стадо и учить на свободе детей поселян.
Ответы, даваемые этою теорией на исторические вопросы, подобны ответам человека, который, глядя на двигающееся
стадо и не принимая во внимание ни различной доброты пастбища в разных местах поля, ни
погони пастуха, судил бы о причинах того или другого направления
стада по тому, какое животное идет впереди
стада.