— Встань, — повелительно сказала Манефа. — Старость твою не стану позорить перед всею обителью… На поклоны в часовне тебя не поставлю… А вот тебе епитимья: до дня Пятидесятницы —
по тысяче поклонов нá день. Ко мне приходи отмаливать — это тебя же ради, не видали бы. К тому же сама хочу видеть, сколь велико твое послушание… Ступай!
Неточные совпадения
— Долго-с; и все одним измором его, врага этакого, брал, потому что он другого ничего не боится: вначале я и до
тысячи поклонов ударял и дня
по четыре ничего не вкушал и воды не пил, а потом он понял, что ему со мною спорить не ровно, и оробел, и слаб стал: чуть увидит, что я горшочек пищи своей за окно выброшу и берусь за четки, чтобы
поклоны считать, он уже понимает, что я не шучу и опять простираюсь на подвиг, и убежит. Ужасно ведь, как он боится, чтобы человека к отраде упования не привести.
Куда стремился Калинович — мы знаем, и, глядя на него, нельзя было не подумать, что богу еще ведомо, чья любовь стремительней: мальчика ли неопытного, бегущего с лихорадкой во всем теле, с пылающим лицом и с поэтически разбросанными кудрями на тайное свидание, или человека с солидно выстриженной и поседелой уже головой, который десятки лет прожил без всякой уж любви в мелких служебных хлопотах и дрязгах, в ненавистных для души
поклонах, в угнетении и наказании подчиненных, — человека, который
по опыту жизни узнал и оценил всю чарующую прелесть этих тайных свиданий, этого сродства душ, столь осмеянного практическими людьми, которые, однако, платят иногда сотни
тысяч, чтоб воскресить хоть фальшивую тень этого сердечного сродства с какой-нибудь не совсем свежей, немецкого или испанского происхождения, m-lle Миной.
Анна Мартыновна почти никогда не являлась к нам на
поклон и в присутствии матушки держалась чинно и холодно, хотя
по ее милости и в пансионе обучалась, и замуж вышла, и в день свадьбы получила от нее
тысячу рублей ассигнациями да желтую турецкую шаль, правда несколько поношенную.
Мешочек с сухарями, лестовки да
поклоны с буханьем головы
по тысяче раз в день, да угощение пьяных попов-расстриг.
И накладывал он пост втрое строже, насыпал в каморке кремней и битых стекол, ходил
по ним босыми ногами, клал
тысячи по три
поклонов, налагал на плечи железны вериги и прилежно читал книгу Аввы Дорофея.