Неточные совпадения
Совершенно справедливо: едешь ли
по железной
дороге, сидишь ли
в таверне, за обедом,
в театре — молчание.
Можно судить, что сталось с ним: не говоря уже о потере
дорогого ему существа, он вообразил себя убийцей этой женщины, и только благодаря своему сильному организму он не сошел с ума и через год физически совершенно поправился; но нравственно, видимо, был сильно потрясен: заниматься чем-нибудь он совершенно не мог, и для него началась какая-то бессмысленная скитальческая жизнь: беспрерывные переезды из города
в город, чтобы хоть чем-нибудь себя занять и развлечь; каждодневное читанье газетной болтовни; химическим способом приготовленные обеды
в отелях; плохие
театры с их несмешными комедиями и смешными драмами, с их высокоценными операми,
в которых постоянно появлялись то какая-нибудь дива-примадонна с инструментальным голосом, то необыкновенно складные станом тенора (последних,
по большей части, женская половина публики года
в три совсем порешала).
Никто, конечно, не думал, чтобы маленький, тщедушный Михайло Фомин, студент необыкновенно умный, дельный, тихий, преимущественно занимавшийся литературою, или
дорогой мой товарищ
по театру, необыкновенный комический талант, тоже худощавый и кроткий
по своим наклонностям, Петр Зыков — пошли
в военную службу!
В первый же день Ашанин с партией своих спутников, решивших осматривать Лондон вместе, небольшой группой, состоящей из четырех человек (доктор, жизнерадостный мичман Лопатин, гардемарин Иволгин и Володя), побродил
по улицам, был
в соборе св. Павла,
в Тоуэре, проехал под Темзой
по железной
дороге по сырому туннелю, был
в громадном здании банка, где толпилась масса посетителей, и где царил тем не менее образцовый порядок, и после сытного обеда
в ресторане закончил свой обильный впечатлениями день
в Ковентгарденском
театре, слушая оперу и поглядывая на преобладающий красный цвет дамских туалетов.
— Нет, понимаю, понимаю! — воскликнул
в восторге Висленев и убежал, отпросившись
в театр, но с намерением забежать
по дороге к Ванскок.
В"Библиотеке"он писал письма на художественные темы; не только о
театре, но и
по вопросам искусства.
В работе он был ленивенек, и его надо было подталкивать; но
в нем
дорог был его искренний интерес к миру изящного слова, какого я не видал
в такой степени
в его сверстниках.
Они завтракали на целый день, отправляясь осматривать Грановитую палату, царь-пушку, соборы,
по дороге синодальную типографию, отслушать молебен у Иверской, поесть пирожков у Филиппова на Тверской и до обеда попасть
в Голофтеевскую галерею, где родственница должна непременно купить себе подвязки и пару ботинок и надеть их до
театра.