Неточные совпадения
— На том свете? Ох, не люблю я тот свет! Не люблю, — сказал он, остановив испуганные дикие глаза на лице брата. — И ведь вот, кажется, что уйти изо всей мерзости, путаницы, и чужой и своей, хорошо бы было, а я боюсь смерти, ужасно боюсь смерти. — Он содрогнулся. — Да выпей что-нибудь. Хочешь шампанского? Или поедем куда-нибудь. Поедем к
Цыганам! Знаешь, я очень полюбил
Цыган и русские
песни.
За сценой
цыгане запевают
песню.
Они спокойно пели
песни и крали кур, но вдруг губернатор получил высочайшее повеление, буде найдутся
цыгане беспаспортные (ни у одного
цыгана никогда не бывало паспорта, и это очень хорошо знали и Николай, и его люди), то дать им такой-то срок, чтоб они приписались там, где их застанет указ, к сельским, городским обществам.
Когда проходишь по площади, то воображение рисует, как на ней шумит веселая ярмарка, раздаются голоса усковских
цыган, торгующих лошадьми, как пахнет дегтем, навозом и копченою рыбой, как мычат коровы и визгливые звуки гармоник мешаются с пьяными
песнями; но мирная картина рассеивается в дым, когда слышишь вдруг опостылевший звон цепей и глухие шаги арестантов и конвойных, идущих через площадь в тюрьму.
Больше ни о чем не хотелось спрашивать дядю. Грустно было с ним, и жалко было его; все вспоминались бойкие
песни и этот звон гитары, сочившийся радостью сквозь мягкую грусть. Не забыл я и веселого
Цыгана, не забыл и, глядя на измятую фигуру дяди Якова, думал невольно...
Колесо тихо скрипит, Валентин гнусаво и немолчно поёт всегда одну и ту же
песню, слов которой Матвей никогда не мог расслушать. Двое мужиков работали на трепалах, двое чесали пеньку, а седой Пушкарь, выпачканный смолою, облепленный кострикой [Кострика (кострыга) отходы трепания и чесания конопли — Ред.] и серебряной паутиной волокна, похож на старого медведя, каких водят
цыгане и бородатые мужики из Сергача.
Да и никто не выпил больше меня в этот вечер; я выучил
цыган новой
песне, и все слушали.
Заметив, что у меня водятся карманные деньжонки,
цыгане заставляли меня платить им за
песни и угощать их то тем, то другим.
Песня эта сделалась народною, и много лет наигрывали ее органы, шарманки, пели московские
цыгане и пел московский и даже подмосковный народ.
В «Пане Твардовском» также выведены были
цыгане, и также второе действие открывалось цыганским табором,
песнями и плясками.
Поют. Афремов делает выходку.
Цыгане улыбаются и, продолжая петь, хлопают. Афремов садится.
Песня кончается.
Пашка
Цыган не любит скучных
песен.
— Эх, мама милая? — оборвав
песню, возбужденно кричит
Цыган. — Хорошо на земле будет скоро!
Опера явилась еще в 1828 году, была хорошо принята публикой и довольно долго оставалась на сцене; цыганская
песня «Мы живем среди полей», весьма удачно написанная Загоскиным и положенная на музыку Верстовским, особенно нравилась и долго держалась, да и теперь еще держится в числе любимых
песен московских
цыган и русских песельников.
От самой гостиницы сани выровнялись, и
цыгане затянули хоровую
песню.
Немало дивились купцы и прохожие, незнакомые и особенно знакомые, видя благородных дворян, едущих среди белого дня по улицам с
песнями, цыганками и пьяными
цыганами.
Под поцелуй мой забудешь ты свою удалую жизнь… и живые
песни твои, что так радуют молодцов-цыган, не зазвучат по степям больше — петь ты будешь любовные, нежные
песни мне, Радде…
Минул час обеда, и загремела музыка, по трактирам запели хоры московских песенников родные
песни; бешено заголосили и завизжали
цыгане, на разные лады повели заморские
песни шведки, тирольки и разодетые в пух и прах арфистки, щедро рассыпая заманчивые улыбки каждому «гостю», особенно восточным человекам.
Тихо раздаются под сводами громадного храма возгласы священника и пение причетников, а в раскрытые двери иные тогда звуки несутся: звуки бубнов, арф и рогов, пьяные клики, завыванья
цыган, громкие
песни арфисток и других торгующих собою женщин…
Один из
цыган (постарше). Слышали мы, что молодежь знатная пирует, так мы и дожидались у дверей… Кликнули — тут и есть, перед вашею милостью, как лист перед травою. (Начинаются пляска и
песни цыганские; раздаются возгласы пирующих: «Лихо! браво!» Резинкин любезничает с хорошенькой цыганкой и целует ее, потом ложится на диван, склоняется головой на подушку и засыпает.)
Екатерина, кроме того, посещала и окрестности Москвы, села Покровское, Семеновское и Преображенское, где деревенские девушки, в праздничных сарафанах, с открытыми головами, в цветных косынках, а молодицы в шелковых шубках, в киках с дробницами, с веселыми
песнями водили хороводы. Любила государыня посещать и Сокольничье поле, где ее увеселяли настоящие
цыгане: пели, плясали, показывали ручных медведей.