Неточные совпадения
В такие часы Самгин
ощущал, что его наполняет и раздувает
ветер унылой злости на всех людей и даже — немного — на себя самого.
Похолодев от испуга, Клим стоял на лестнице, у него щекотало в горле, слезы выкатывались из глаз, ему захотелось убежать в сад, на двор, спрятаться; он подошел к двери крыльца, —
ветер кропил дверь осенним дождем. Он постучал в дверь кулаком, поцарапал ее ногтем,
ощущая, что в груди что-то сломилось, исчезло, опустошив его. Когда, пересилив себя, он вошел в столовую, там уже танцевали кадриль, он отказался танцевать, подставил к роялю стул и стал играть кадриль в четыре руки с Таней.
Недоконченная сия речь столь же была выражения исполнена, как у Виргилия в «Энеиде» речь Эола к
ветрам: «Я вас!»… и, сокращенной видом плети властновелительного гранодера, староста столь же живо
ощущал мощь десницы грозящего воина, как бунтующие
ветры ощущали над собою власть сильной Эоловой остроги.
Утро было тихое, теплое, серое. Иногда казалось, что вот-вот пойдет дождь; но протянутая рука ничего не
ощущала, и только глядя на рукав платья, можно было заметить следы крохотных, как мельчайший бисер, капель; но и те скоро прекратились.
Ветра — точно на свете никогда не бывало. Каждый звук не летел, а разливался кругом; в отдалении чуть сгущался беловатый пар, в воздухе пахло резедой и цветами белых акаций.
В сердце всё более тревожно колебалось беспокойное чувство, вызывая неожиданные мысли, раскачивая его из стороны в сторону, точно маятник, — он всё яснее
ощущал, что земля стала нетверда под ногами у него и в душе будто осенний
ветер ходил, покрывая её время от времени скучной, мелкой рябью.
Игнатий оглянулся кругом, бросил взгляд на безоблачное, пустынное небо, где в полной неподвижности висел раскаленный солнечный диск, — и тут только
ощутил ту глубокую, ни с чем не сравнимую тишину, какая царит на кладбищах, когда нет
ветра и не шумит омертвевшая листва.
Впрочем, в Париже разлом и лень еще щадили ее, но дорогой, когда она скрылась от Висленева из вагона и ехала на площадке, обдуваемая
ветром и осыпаемая искрами, она опять
ощутила подступ этого внутреннего татя.