Неточные совпадения
Мы отправились далее. Стало смеркаться. Мы приближились к городку, где, по словам бородатого коменданта, находился сильный отряд, идущий на соединение к самозванцу. Мы были остановлены караульными. На вопрос: кто едет? — ямщик отвечал громогласно: «Государев кум со своею хозяюшкою». Вдруг толпа гусаров окружила нас с ужасною бранью. «Выходи, бесов кум! — сказал мне усастый вахмистр. [Вахмистр — унтер-офицер в
кавалерии.] — Вот ужо тебе будет баня, и с твоею хозяюшкою!»
Он должен был быть или немец, ежели бы не изобличали черты лица его чисто русское происхождение, или адъютант, или квартермистр полковой (но тогда бы у него были шпоры), или
офицер на время кампании перешедший из
кавалерии, а может и из гвардии.
[Ремонтеры —
офицеры, занимающиеся покупкой лошадей для комплектования
кавалерии.]
В самом деле, Зарецкой, атакованный двумя эскадронами латников, после жаркой схватки скомандовал уже: «По три налево кругом — заезжай!», — как дивизион русских улан подоспел к нему на помощь. В несколько минут неприятельская
кавалерия была опрокинута; но в то же самое время Рославлев увидел, что один русской
офицер, убитый или раненый, упал с лошади.
Иногда он фигурировал в них в качестве гражданского инженера, строившего мост через Волгу и реставрировавшего Исаакиевский собор; в другой раз он отправлялся чрезвычайным посланником в Париж; в следующий вечер участвовал в венгерской кампании, будучи блестящим
офицером гвардейской
кавалерии.
Тут были инженеры и путейцы, артиллеристы и телеграфные, и горные, пехота и
кавалерия, гвардия и армия, круглым числом до сорока
офицеров.
Мы уж привыкли, — теперь все ругали друг друга.
Кавалерия ругала пехоту и артиллерию, пехота —
кавалерию и артиллерию и т. д. Солдаты ругали
офицеров и генералов,
офицеры — генералов и солдат, генералы —
офицеров и солдат.
Затем, обратясь к генерал-поручику Павлу Сергеевичу Потемкину, Григорий Александрович приказал ему поручить одному из храбрейших штаб-офицеров немедленно же взять редут с батальоном гренадер, а в помощь им назначить пять батальонов пехоты и несколько сотен
кавалерии.
Другой документ — это два письма раненого и взятого в плен японского
офицера Хоа-ио-ди, адресованные в Японию в город Иоко-Кен, некоему Ито, а другое — ротмистру
кавалерии Сазаки.
То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами, и по команде
офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная
кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и
кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах.
— Да что́, скоро ли там?
Кавалерия, говорят, дорогу загородила, — говорил
офицер.
— Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота,
кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? — спросил он, ища кого-то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) — Я вас, кажется, просил, — обратился он к дежурному штаб-офицеру.