Неточные совпадения
Она видела, что сверстницы Кити составляли какие-то общества,
отправлялись на какие-то курсы, свободно обращались с мужчинами, ездили одни
по улицам, многие не приседали и, главное, были все твердо уверены, что выбрать себе мужа есть их дело, а не родителей.
Обломов
отправился на Выборгскую сторону, на новую свою квартиру. Долго он ездил между длинными заборами
по переулкам. Наконец отыскали будочника; тот сказал, что это в другом квартале, рядом, вот
по этой
улице — и он показал еще
улицу без домов, с заборами, с травой и с засохшими колеями из грязи.
Посьет сел потом в паланкин и велел нести себя к какому-то банкиру, а я
отправился дальше
по улице к великолепным, построенным четырехугольником, казармам.
Когда Марья Алексевна, услышав, что дочь
отправляется по дороге к Невскому, сказала, что идет вместе с нею, Верочка вернулась в свою комнату и взяла письмо: ей показалось, что лучше, честнее будет, если она сама в лицо скажет матери — ведь драться на
улице мать не станет же? только надобно, когда будешь говорить, несколько подальше от нее остановиться, поскорее садиться на извозчика и ехать, чтоб она не успела схватить за рукав.
Привычным шагом, но медленнее обыкновенного,
отправился я вдоль
улицы, весь погруженный в чтение, но тем не менее искусно лавируя
по привычке среди встречных.
Я тоже начал зарабатывать деньги:
по праздникам, рано утром, брал мешок и
отправлялся по дворам,
по улицам собирать говяжьи кости, тряпки, бумагу, гвозди. Пуд тряпок и бумаги ветошники покупали
по двугривенному, железо — тоже, пуд костей
по гривеннику,
по восемь копеек. Занимался я этим делом и в будни после школы, продавая каждую субботу разных товаров копеек на тридцать, на полтинник, а при удаче и больше. Бабушка брала у меня деньги, торопливо совала их в карман юбки и похваливала меня, опустив глаза...
Ну, а я этой порой,
по матушкину благословению, у Сережки Протушина двадцать рублей достал, да во Псков
по машине и
отправился, да приехал-то в лихорадке; меня там святцами зачитывать старухи принялись, а я пьян сижу, да пошел потом
по кабакам на последние, да в бесчувствии всю ночь на
улице и провалялся, ан к утру горячка, а тем временем за ночь еще собаки обгрызли.
Лаврецкий посмотрел ей вслед и, понурив голову,
отправился назад
по улице. Он наткнулся на Лемма, который тоже шел, надвинув шляпу на нос и глядя себе под ноги.
А то
отправятся доктор с Араповым гулять ночью и долго бродят бог знает где,
по пустынным
улицам, не боясь ни ночных воров, ни усталости. Арапов все идет тихо и вдруг, ни с того ни с сего, сделает доктору такой вопрос, что тот не знает, что и ответить, и еще более убеждается, что правленье корректур не составляет главной заботы Арапова.
По улицам города я шатался теперь с исключительной целью — высмотреть, тут ли находится вся компания, которую Януш характеризовал словами «дурное общество»; и если Лавровский валялся в луже, если Туркевич и Тыбурций разглагольствовали перед своими слушателями, а темные личности шныряли
по базару, я тотчас же бегом
отправлялся через болото, на гору, к часовне, предварительно наполнив карманы яблоками, которые я мог рвать в саду без запрета, и лакомствами, которые я сберегал всегда для своих новых друзей.
В настоящий свой проезд князь, посидев со старухой,
отправился, как это всякий раз почти делал, посетить кой-кого из своих городских знакомых и сначала завернул в присутственные места, где в уездном суде, не застав членов, сказал небольшую любезность секретарю, ласково поклонился попавшемуся у дверей земского суда рассыльному, а встретив на
улице исправника, выразил самую неподдельную, самую искреннюю радость и
по крайней мере около пяти минут держал его за обе руки, сжимая их с чувством.
— Как пьян?.. Что за глупости ты говоришь? — проговорила пани и
по темным суметным
улицам уездного городка сама
отправилась к Аггею Никитичу, которого застала в том же дремотном состоянии.
Вечерами,
по праздникам, все население
улицы выходило «за ворота», парни и девушки
отправлялись на кладбище водить хороводы, мужики расходились
по трактирам, на
улице оставались бабы и ребятишки.
И вот вся толпа рассаживается
по саням и трогается вниз
по улице к постоялым дворам и трактирам, и еще громче раздаются вместе, перебивая друг друга, песни, рыдания, пьяные крики, причитания матерей и жен, звуки гармонии и ругательства. Все
отправляются в кабаки, трактиры, доход с которых поступает правительству, и идет пьянство, заглушающее в них чувствуемое сознание беззаконности того, что делается над ними.
И эта мысль доставила ему вялое и тусклое удовольствие. Но ему стало скучно оттого, что он — один; он надвинул шляпу на лоб, нахмурил светлые брови и торопливо
отправился домой
по немощеным, пустым
улицам, заросшим лежачею мшанкою с белыми цветами, да жерухою, травою, затоптанною в грязи.
Перед обедом он
отправлялся гулять
по улицам и тут делал так называемые личные распоряжения, то есть таращил глаза, гоготал и набрасывался на проходящих.
Я был мрачен и утомлен; устав ходить
по еще почти пустым
улицам, я
отправился переодеться в гостиницу. Кук ушел. На столе оставил записку, в которой перечислял места, достойные посещения этим вечером, указав, что я смогу разыскать его за тем же столом у памятника. Мне оставался час, и я употребил время с пользой, написав коротко Филатру о происшествиях в Гель-Гью. Затем я вышел и, опустив письмо в ящик, был к семи, после заката солнца, у Биче Сениэль.
Воин, положив пику на плечо,
отправился впереди наших путешественников
по длинной и широкой
улице, в конце которой, перед одной избой, сверкали копья и толпилось много народа.
Сборской
отправился на своей тележке за Москву-реку, а Зарецкой сел на лошадь и в провожании уланского вахмистра поехал через город к Тверской заставе. Выезжая на Красную площадь, он заметил, что густые толпы народа с ужасным шумом и криком бежали
по Никольской
улице. Против самых Спасских ворот повстречался с ним Зарядьев, который шел из Кремля.
На другой день, часу во втором,
отправился я к Злотницким. Старика не было дома, и жена его не сидела на своем обычном месте: у ней, после блинов, разболелась голова, и она пошла полежать к себе в спальню. Варвара стояла, прислонившись плечом к окну, и глядела на
улицу; Софья ходила взад и вперед
по комнате, скрестив на груди руки; Попка кричал.
Кистер напрасно до полуночи прождал Лучкова и на другой день утром сам
отправился к нему. Денщик доложил Федору Федоровичу, что барин-де почивает и не велел никого принимать. «И меня не велел?» — «И ваше благородие не велел». Кистер с мучительным беспокойством прошелся раза два
по улице, вернулся домой. Человек ему подал записку.
На дворе смерклось; Марья Валериановна почти никогда не выходила вечером на
улицу, ей было страшно и жутко;
по счастию, извозчик, ехавший без седока, предложил ей свои услуги, она кой-как уселась на калибере, взяла на колени Анатоля и
отправилась к отцу в дом.
Побродив минут десять в толпе, Ашанин вышел из нее, чтобы
отправиться в город и побродить
по полутемным, слабо освещенным редкими фонарями улицам-аллеям,
по бокам которых мигали огоньки домиков, скрытых в листве, как увидал перед собой старшину катера, унтер-офицера, вместе с гребцом, которые только что вышли из кабачка и вытянулись перед Володей, приложив свои пятерни к шапкам.
Моего прошлогоднего чичероне
по Лондону, А.И.Бенни, уже не было тогда в Лондоне, но добрейший Рольстон здравствовал, жил все там же, поблизости Британского музея, где неизменно и состоял библиотекарем. Он любезно подыскал мне и квартирку в той же
улице, где и сам жил, так что мне не было надобности выезжать в отель. Я прямо с вокзала и
отправился туда.
Тележка, подхваченная сильной лошадью, покатила
по деревенской
улице. Суворов некоторое время стоял и смотрел ей вслед. В первый раз эта, даже временная, разлука с женщиной произвела на него впечатление. Ему казалось, что что-то оторвалось у него у сердца. Он даже сделал жест негодования на самого себя и скорыми шагами
отправился в лагерь.
По сторонам главной
улицы от ее сгиба до берега была выстроена старая гвардия, а с другой стороны ввиде конвоя стояли полуэскадрон кавалергардов и эскадрон прусской конной гвардии, правым флангом к реке, а левым к полуразрушенной усадьбе, где должен был остановиться император Александр. Около 11 часов утра государь с королем прусским и цесаревичем
отправились в коляске
по тильзитской дороге к реке. Генералы свиты в полной парадной форме скакали верхом
по сторонам коляски.
Разговаривать на
улицах не смеют: сейчас налетит подслушник, переведет беседу по-своему, прибавит, убавит, и, того гляди, собеседники
отправляются в полицию, оттуда и подалее, соболей ловить или в школу заплечного мастера.
Остановившись в ближайшей к вокзалу гостинице,
по фамилии ее владельца носящей название «Булгаковской» и помещающейся на Дворянской
улице, она быстро переоделась и на том же извозчике, который привез ее с вокзала,
отправилась в губернаторский дом.
Когда еще
по телефону из редакции мы узнали в конторе, что Перемышль взят, меня охватила такая радость, что я немедленно оделся и
отправился на
улицу… и еще никогда я не видал наш Невский таким красивым и веселым.