Неточные совпадения
Парнишка из богатой купеческой
семьи, очень скромный, неглупый,
отличный музыкант, сестру его я тоже знал, — милейшая девица, строгого нрава, училась на курсах Герье, серьезно работала по истории ренессанса во Франции.
— Тут такая… история: поселился я в одной
семье, —
отличные люди!
Часов в
семь утра мгновенно стихло, наступила
отличная погода. Следующая и вчерашняя ночи были так хороши, что не уступали тропическим. Какие нежные тоны — сначала розового, потом фиолетового, вечернего неба! какая грациозная, игривая группировка облаков! Луна бела, прозрачна, и какой мягкий свет льет она на все!
Не вынес больше отец, с него было довольно, он умер. Остались дети одни с матерью, кой-как перебиваясь с дня на день. Чем больше было нужд, тем больше работали сыновья; трое блестящим образом окончили курс в университете и вышли кандидатами. Старшие уехали в Петербург, оба
отличные математики, они, сверх службы (один во флоте, другой в инженерах), давали уроки и, отказывая себе во всем, посылали в
семью вырученные деньги.
Но еще большее почтение питал он к киевскому студенту Брониславу Янковскому. Отец его недавно поселился в Гарном Луге, арендуя соседние земли. Это был человек старого закала,
отличный хозяин, очень авторитетный в
семье. Студент с ним не особенно ладил и больше тяготел к
семье капитана. Каждый день чуть не с утра, в очках, с книгой и зонтиком подмышкой, он приходил к нам и оставался до вечера, серьезный, сосредоточенный, молчаливый. Оживлялся он только во время споров.
Сели обедать, а вечером к чаю собралась вся ялуторовская артель с
семьей Балакшина. Устроился музыкальный вечер. Молодежь даже повертелась под звуки
отличного, громкого и чрезвычайно нарядного простотой своей фортепиано.
Сверх того, в эти дни он имеет возможность наесться досыта, ибо носятся слухи, что Марья Ивановна, как
отличная хозяйка, держит обыкновенно и его, и всю
семью впроголодь.
Он купил степь в Симбирской губернии (теперь Самарской), в Ставропольском уезде, около
семи тысяч десятин, землю
отличную, хлебородную, чернозем в полтора аршина глубиною, ровную, удобную для хлебопашества, по речке «Берля», в вершинах которой только рос по отрогам небольшой лесок; да был еще заповедный «Медвежий Враг», который и теперь составляет единственный лес для всего имения.
— У меня просто на совести этот Ватрушкин, — говорил Гаврило Степаныч, — из
отличного работника в одну секунду превратиться в нищего и пустить по миру целую
семью за собой… Ведь это такая несправедливость, тем более, что она из года в год совершается под носом заводоуправления; вот и мы с тобой, Епинет, служим Кайгородову, так что известная доля ответственности падает и на нас…
— По наружности вашей физиогномики, — так, обращаясь ко мне, свысока начал Алексей Пантелеймонович, — я посредством моей прононциации вижу, что из вас будет
отличный математист, и потому спрашиваю: восемь и
семь, сколько будет?
Будет пенять на себя, да поздно… — говорила Ираида Ивановна в интимных беседах с мужем, возбуждавшим не раз вопрос о своей младшей дочери, которую старик очень любил, и о ее образе жизни, совершенно
отличном от образа жизни всей
семьи.