Неточные совпадения
— Насчет подлеца повремените-с, Григорий Васильевич, — спокойно и сдержанно отразил Смердяков, — а лучше рассудите сами, что раз я попал к мучителям рода христианского в плен и требуют они
от меня имя Божие проклясть и
от святого крещения своего
отказаться, то я вполне уполномочен в том собственным рассудком, ибо никакого тут и
греха не будет.
— А я насчет того-с, — заговорил вдруг громко и неожиданно Смердяков, — что если этого похвального солдата подвиг был и очень велик-с, то никакого опять-таки, по-моему, не было бы
греха и в том, если б и
отказаться при этой случайности
от Христова примерно имени и
от собственного крещения своего, чтобы спасти тем самым свою жизнь для добрых дел, коими в течение лет и искупить малодушие.
И если теперь уже есть правители, не решающиеся ничего предпринимать сами своей властью и старающиеся быть как можно более похожими не на монархов, а на самых простых смертных, и высказывающие готовность
отказаться от своих прерогатив и стать первыми гражданами своей республики; и если есть уже такие военные, которые понимают всё зло и
грех войны и не желают стрелять ни в людей чужого, ни своего народа; и такие судьи и прокуроры, которые не хотят обвинять и приговаривать преступников; и такие духовные, которые
отказываются от своей лжи; и такие мытари, которые стараются как можно меньше исполнять то, что они призваны делать; и такие богатые люди, которые
отказываются от своих богатств, — то неизбежно сделается то же самое и с другими правительствами, другими военными, другими судейскими, духовными, мытарями и богачами.
А
от благодарности
отказываться грех, обидеть человека надо.
Никогда не робей перед
грехом, не говори себе: я не могу не грешить, я привык, я слаб. Пока жив, всегда можешь и бороться с
грехом и побороть его, не нынче, так завтра, не завтра, так послезавтра, не послезавтра, так уже наверное перед смертью. Если же вперед
отказываешься от борьбы, то
отказываешься от самого главного дела жизни.
С какими усилиями и
грехами наживается и бережется богатство! А между тем только одну радость можем мы получить
от нажитого богатства. Радость эта в том, чтоб, поняв всё зло богатства,
отказаться от него.
— Как же это, сударыня,
отказаться от своего детища — это смертный
грех, — сказала я.
«Однако ж, — подумал он, — одарил же меня Господь кой-каким рассудком, правил я успешно хозяйством на корабле, вынес и собственное хозяйство
от крушения, к тому ж,
грех таить, писать охотник, да и
отказываться от чести, мне сделанной, постыдно» — и решился принять должность, на которую вызвал его голос дворянства целого уезда.