Неточные совпадения
Необозримое блестяще-желтое поле замыкалось только с одной стороны высоким синеющим лесом, который тогда казался мне самым
отдаленным, таинственным местом, за которым или кончается
свет, или начинаются необитаемые страны.
Скупо бросив несколько десятков тяжелых капель, туча прошла, гром стал тише,
отдаленней, ярко взглянула в окно луна, и
свет ее как бы толкнул все вокруг, пошевелилась мебель, покачнулась стена.
Здесь замечу в скобках о том, о чем узнал очень долго спустя: будто бы Бьоринг прямо предлагал Катерине Николаевне отвезти старика за границу, склонив его к тому как-нибудь обманом, объявив между тем негласно в
свете, что он совершенно лишился рассудка, а за границей уже достать свидетельство об этом врачей. Но этого-то и не захотела Катерина Николаевна ни за что; так по крайней мере потом утверждали. Она будто бы с негодованием отвергнула этот проект. Все это — только самый
отдаленный слух, но я ему верю.
Ближе всего будет сказать, что он представлялся мне как бы
отдаленным и огромным пятном солнечного
света.
После полудня погода испортилась. Небо стало быстро заволакиваться тучами, солнечный
свет сделался рассеянным, тени на земле исчезли, и все живое попряталось и притаилось. Где-то на юго-востоке росла буря. Предвестники ее неслышными, зловещими волнами спускались на землю, обволакивая
отдаленные горы, деревья в лесу и утесы на берегу моря.
Пред нею длинный и сырой
Подземный коридор,
У каждой двери часовой,
Все двери на запор.
Прибою волн подобный плеск
Снаружи слышен ей;
Внутри — бряцанье, ружей блеск
При
свете фонарей;
Да
отдаленный шум шагов
И долгий гул от них,
Да перекрестный бой часов,
Да крики часовых…
Она прибавила
свет, вернулась на свое место и села в своей любимой позе — по-турецки. Оба молчали. Слышно было, как далеко, за несколько комнат, тренькало разбитое фортепиано, несся чей-то вибрирующий смех, а с другой стороны — песенка и быстрый веселый разговор. Слов не было слышно. Извозчик громыхал где-то по
отдаленной улице…
Когда умру, то есть ничего не буду чувствовать и знать, струны вещие баянов не станут говорить обо мне,
отдаленные века, потомство, мир не наполнятся моим именем, не узнают, что жил на
свете статский советник Петр Иваныч Адуев, и я не буду утешаться этим в гробе, если я и гроб уцелеем как-нибудь до потомства.
Не знал он наверно, сколько прошло дней с тех пор, как его схватили, ибо
свет ниоткуда не проникал в подземелье; но время от времени доходил до слуха его
отдаленный благовест, и, соображаясь с этим глухим и слабым звоном, он рассчитал, что сидит в тюрьме более трех дней.
Головлевский дом погружен в тьму; только в кабинете у барина, да еще в дальней боковушке, у Евпраксеюшки, мерцает
свет. На Иудушкиной половине царствует тишина, прерываемая щелканьем на счетах да шуршаньем карандаша, которым Порфирий Владимирыч делает на бумаге цифирные выкладки. И вдруг, среди общего безмолвия, в кабинет врывается
отдаленный, но раздирающий стон. Иудушка вздрагивает; губы его моментально трясутся; карандаш делает неподлежащий штрих.
Тусклый, маленький
свет отдаленного ночника едва озарял палату…
Месяц, подымавшийся багровым шаром в
отдаленном горизонте, не разливал почти никакого
света: Глеб и Анна с трудом различали черты друг друга.
Публика с какою-то безнадежною апатией колотилась взад и вперед, не рискуя пускаться в аллеи более
отдаленные и кружась в районе
света, выходящего из окон здания.
Свет был так силен, что в самом
отдаленном месте я различал с точностью черты людей; можно сказать, что от
света было жарко глазам.
Вадим привстал; луна ударяла прямо в слуховое окно, и
свет ее, захватывая несколько измятых соломинок, упадал на противную стену, так что Вадим легко мог рассмотреть на ней все скважины, каждый клочок моха, высунувшийся между брусьями; — долго он не сводил глаз с этой стены, долго внимал звукам
отдаленной песни — …наконец они умолкли, облако набежало на полный месяц…
С сими словами, вынув шпагу, он на коленах вполз в одно из отверстий, держа перед собою смертоносное оружие, и, ощупью подвигаясь вперед, дошел до того места, где можно было идти прямо; сырой воздух могилы проник в его члены,
отдаленный ропот начал поражать его слух, постепенно увеличиваясь; порою дым валил ему навстречу, и вскоре перед собою, хотя в отдалении, он различил слабый
свет огня, который то вспыхивал, то замирал.
Дни, месяцы проходили и влюбленный Ибрагим не мог решиться оставить им обольщенную женщину. Графиня час от часу более к нему привязывалась. Сын их воспитывался в
отдаленной провинции. Сплетни
света стали утихать, и любовники начинали наслаждаться большим спокойствием, молча помня минувшую бурю и стараясь не думать о будущем.
Я ушел к себе, на чердак, сел у окна. Над полями вспыхивали зарницы, обнимая половину небес; казалось, что луна испуганно вздрагивает, когда по небу разольется прозрачный, красноватый
свет. Надрывно лаяли и выли собаки, и, если б не этот вой, можно было бы вообразить себя живущим на необитаемом острове. Рокотал
отдаленный гром, в окно вливался тяжелый поток душного тепла.
В самой
отдаленной и даже темной комнате, предназначенной собственно для хранения гардероба старухи, Юлия со слезами рассказала хозяйке все свое горькое житье-бытье с супругом, который, по ее словам, был ни более ни менее, как пьяный разбойник, который, конечно, на днях убьет ее, и что она, только не желая огорчить папеньку, скрывала все это от него и от всех; но что теперь уже более не в состоянии, — и готова бежать хоть на край
света и даже ехать к папеньке, но только не знает, как это сделать, потому что у ней нет ни копейки денег: мерзавец-муж обобрал у ней все ее состояние и промотал, и теперь у ней только брильянтовые серьги, фермуар и брошки, которые готова она кому-нибудь заложить, чтоб только уехать к отцу.
Таким образом, обе дамы опять очутились в
отдаленной и темной комнате, где Юлия начала умолять Санич завтрашний же день чем
свет отпустить ее в Петербург, говоря, что она слышала, будто бы Павел хочет приехать и силою ее взять.
Уже любопытные из
отдаленных земель приезжают видеть сию чудесную страну, которая представляет взору и гранитные горы Швейцарии, и плодоносные долины Пьемонтские; страну, где творческая Натура с нежными красотами соединила величественные; где в одно время и зима свирепствует, и весна улыбается; где мудрый наблюдатель Природы находит для себя разнообразные богатства, и где чувствительное сердце, наскучив
светом, может насладиться самым приятнейшим уединением.
Обоих судьба порядочно помыкала по белу
свету, прежде чем вела их в этом углу, забытом богом и начальством и
отдаленном от остального мира: летом — непроходимыми болотами, зимою — непролазными снегами.
Плавают в ночной тишине
отдалённые звуки сторожевых колоколов, провожая отошедшие часы; трепетно сверкают в прозрачной высоте одинокие крупные звёзды лунной ночи, и дивит ночь ум и глаз разнообразной игрой
света и теней и загадочными звуками своими.
Настоящее сливается с будущим. Жизнь человечества — это не темная яма, из которой оно выберется в
отдаленном будущем. Это — светлая, солнечная дорога, поднимающаяся все выше и выше к источнику жизни,
света и целостного общения с миром.
Однако я храбро взялась за ручку. Тяжелая дверь растворилась с легким скрипом. На паперти было совсем темно. Ощупью отыскала я скамейку, на которой в дни церковной службы отдыхали воспитанницы, и села. Прямо против меня были церковные двери, направо — коридор младшей половины, налево — старшей.
Отдаленные газовые рожки чуть мерцали, роняя слабый
свет на двери, но вся площадка и широкая лестница тонули во мраке.
Но в конуре ничто не шевельнулось, а возле я рассмотрел в багровом
свете поблескивающий обрывок цепи.
Отдаленный крик и треск чего-то падающего все росли, и я закрыл форточку.
Надо без ропота подчиняться высшей воле, надо помнить, что на этом
свете ничто не случайно, всё имеет свои
отдаленные цели.
В Москве в описываемое нами время, до посетившего первопрестольную столицу несчастья, жилось весело и привольно. Здесь жило множество богатых и знатных бар, по зимам съезжались ближайшие и даже
отдаленные помещики тратить получаемые оброки и вывозить дочерей в
свет с целью пристроить их за «хорошего человека».
Он сел или, лучше сказать, растянулся на изящной кушетке, против камина, в котором искрился блестящий огонек, примешивавший свой
свет к лампе, и это двойное освещение распространялось отчасти и на самые
отдаленные предметы.
В откосах насыпи были пробиты и ощищены крепкими железными решетками две узенькие отдушины, через которые, впрочем, внутрь подземелья едва проникал самый слабый
свет и проходила самая скудная струя воздуха, и порою достигал
отдаленный гул рынка.