Неточные совпадения
Между прочим, я встретил целый ряд носильщиков: каждый нес по два больших
ящика с чаем. Я следил за ними. Они шли от реки: там с лодок брали
ящики и несли в купеческие домы,
оставляя за собой дорожку чая, как у нас, таская кули,
оставляют дорожку муки. Местный колорит! В амбарах
ящики эти упаковываются окончательно, герметически, и идут на американские клипперы или английские суда.
Там, где поблизости жили люди,
ящики оставили близ их жилья, там же, где берег был пустынный, их просто сложили в кучу и прикрыли брезентом, обозначив место вехой.
Софья Николавна очень хорошо понимала настоящую причину; к тому же Алакаева, с которою вошла она в короткие и дружеские отношения и которая знала всё, что делается на квартире у Алексея Степаныча, не
оставляла ее снабжать подробными сведениями, Софья Николавна по своей пылкой и страстной природе не любила откладывать дела в долгий
ящик.
Я был мрачен и утомлен; устав ходить по еще почти пустым улицам, я отправился переодеться в гостиницу. Кук ушел. На столе
оставил записку, в которой перечислял места, достойные посещения этим вечером, указав, что я смогу разыскать его за тем же столом у памятника. Мне оставался час, и я употребил время с пользой, написав коротко Филатру о происшествиях в Гель-Гью. Затем я вышел и, опустив письмо в
ящик, был к семи, после заката солнца, у Биче Сениэль.
Тысячу рублей Елпидифор Мартыныч сунул себе в карман, а пятьсот рублей
оставил в бумажнике, который снова положил на прежнее место, задвинул
ящик и запер его.
Пал на землю снег, и посветлело в комнатах. И уже не те стали комнаты: занялись обе девушки уборкой и раскрыли
ящики, расставили мебель, повесили драпри и гардины — при равнодушном внимании Елены Петровны. Одну комнату
оставили для Саши.
И во внезапном порыве нежности Сенечка вдруг соскочил со своего
ящика, подбежал ко мне, обхватил меня руками и прижал голову к моей груди. Его мягкие шелковистые волосы касались моих губ. Затем так же быстро он
оставил меня, побежал в угол комнаты (я имею сильное подозрение, что дорогой он стер слезинку) и уселся в кресло, стоявшее в углу, в тени.
Дульчин (взяв револьвер). Прощай, жизнь! (Садится к столу.) Без сожаления
оставляю я тебя, и меня никто не пожалеет; и ты мне не нужна, и я никому не нужен. (Осматривает револьвер.) Как скоро и удовлетворительно решает он всякие затруднения в жизни. (Открывает стол.) Написать несколько строк?.. Э! Зачем! (Взглянув в
ящик.) Вот еще денег немножко, остатки прежнего величия. Зачем они останутся? Не прокутить ли их, или уж не затягивать? (Подумав несколько, бьет себя по лбу.) Ба! Глафира Фирсовна!
Семь
ящиков и три стеклянные банки нельзя было везти с собою в простой ямской кибитке; в одни сутки червяков бы затрясло, а хризалид оторвало с места и вообще все бы расстроилось, [Так мы думали тогда, но ошибались: червяков в траве и листьях, и особенно хризалид в хлопчатой бумаге, можно везти безопасно.] да и просто некуда было поместить эти громоздкие вещи;
оставить же без призора мое воспитательное заведение — также было невозможно.
После его смерти я нашла в его столе полный
ящик любовных писем, а при жизни — ужасно вспомнить! — он
оставлял меня одну по целым неделям, на моих глазах ухаживал за другими женщинами и изменял мне, сорил моими деньгами, шутил над моим чувством…
Приехавший утром батюшка, старик-иеромонах, имел с собой очень мало вещей и охотно уступил своему сожителю весь комод-шифоньерку,
оставив для себя только один
ящик.
— Все, как и следует по закону,
оставляю твоему сыну; а сто тысяч в бумагах, в левом
ящике бюро, в конверте, ей…
В 1859 году, по случаю внутренних починок в церкви, пять лиц спустились через пролом в склепе и, вынув из развалившегося гроба засыпанные землею череп и некоторые кости покойного, вложили их в особый
ящик с задвижкой и
оставили в склепе.
Хлеб взяли, а остальные
ящики, конечно,
оставили, не тронув ничего.
Когда же ей дадут и это разрешение, будет сделано подобие того, что могилы раскопаны и гробы взяты, но гробы
оставят на месте, а вместо детских гробов в приготовленном для этого
ящике поместится Мигурский.
Потом ей привели аббата à robe longue, [в длинном платье,] он исповедывал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли
ящик, в котором было причастие, и
оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную, католическую церковь, и что на-днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую-то бумагу.