Неточные совпадения
Одно время, читая Шопенгауера, он подставил на место его воли — любовь, и эта
новая философия дня на два, пока он не отстранился от нее, утешала его; но она точно так же завалилась, когда он потом из жизни взглянул на нее, и оказалась кисейною, негреющею
одеждой.
Прения о Флерове дали
новой партии не только один шар Флерова, но еще и выигрыш времени, так что могли быть привезены три дворянина, кознями старой партии лишенные возможности участвовать в выборах. Двух дворян, имевших слабость к вину, напоили пьяными клевреты Снеткова, а у третьего увезли мундирную
одежду.
Пускай меня отъявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во сто крат
С тех пор, как отдал всё в обмен на
новый лад —
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую
одежду на другую
По шутовскому образцу...
Из Петербурга Варвара приехала заметно похорошев; под глазами, оттеняя их зеленоватый блеск, явились интересные пятна; волосы она заплела в две косы и уложила их плоскими спиралями на уши, на виски, это сделало лицо ее шире и тоже украсило его. Она привезла широкие платья без талии, и, глядя на них, Самгин подумал, что такую
одежду очень легко сбросить с тела. Привезла она и
новый для нее взгляд на литературу.
Кафры приносили слоновую кость, страусовые перья, звериные кожи и взамен кроме необходимых полевых орудий, разных ремесленных инструментов,
одежд получали, к сожалению, порох и крепкие напитки.
Новые пришельцы приобрели значительные земли и поcвятили себя особой отрасли промышленности — овцеводству. Они облагородили грубую туземную овцу: успех превзошел ожидания, и явилась
новая, до тех пор неизвестная статья торговли — шерсть.
«Да, совсем
новый, другой,
новый мир», думал Нехлюдов, глядя на эти сухие, мускулистые члены, грубые домодельные
одежды и загорелые, ласковые и измученные лица и чувствуя себя со всех сторон окруженным совсем
новыми людьми с их серьезными интересами, радостями и страданиями настоящей трудовой и человеческой жизни.
— Барыни мне
новую лопоть [Лопоть по-сибирски —
одежда.] шьют, — сказала девочка, указывая отцу на работу Ранцевой. — Хорошая, кра-а-асная, — лопотала она.
Явление действительно
нового человека, а не изменение лишь
одежд предполагает духовное движение и изменение.
Наши
новые знакомые по внешнему виду мало чем отличались от уссурийских туземцев. Они показались мне как будто немного ниже ростом и шире в костях. Кроме того, они более подвижны и более экспансивны. Говорили они по-китайски и затем на каком-то наречии, составляющем смесь солонского языка с гольдским.
Одежда их тоже ничем не отличалась от удэгейской, разве только меньше было пестроты и орнаментов.
Тотчас у меня в голове созрел
новый план: я решил подняться по реке Кусун до Сихотэ-Алиня и выйти на Бикин. Продовольствие, инструменты, теплая
одежда, обувь, снаряжение и патроны — все это было теперь с нами.
Здесь были шкуры зверей, оленьи панты, медвежья желчь, собольи и беличьи меха, бумажные свечи, свертки с чаем,
новые топоры, плотничьи и огородные инструменты, луки, настораживаемые на зверей, охотничье копье, фитильное ружье, приспособления для носки на спине грузов,
одежда, посуда, еще не бывшая в употреблении, китайская синяя даба, белая и черная материя, одеяла,
новые улы, сухая трава для обуви, веревки и тулузы [Корзины, сплетенные из прутьев и оклеенные материей, похожей на бумагу, но настолько прочной, что она не пропускает даже спирт.] с маслом.
Оба китайца были одеты в синие куртки, синие штаны, наколенники и улы, но
одежда молодого китайца была
новая, щеголеватая, а платье старика — старое и заплатанное.
Вечером жена его осмотрела нашу
одежду, починила ее, где надо, и взамен изношенных унтов дала
новые. Хозяин дал мне для подстилки медвежью шкуру, сверху я покрылся одеялом и скоро уснул.
Новая экспедиция. — Состав отряда. — Вьючный обоз. — Научное снаряжение. —
Одежда и обувь. — Продовольствие. — Работа путешественника. — Отъезд. — Река Уссури. — Растительность около станции Шмаковка. — Пресмыкающиеся. — Грызуны. — Птицы. — Порядок дня в походе. — Село Успенка. — Даубихе и Улахе. — Болото. — Охота за пчелами. Борьба пчел с муравьями
Взгляд, постоянно обращенный назад, и исключительное, замкнутое общество — начало выражаться в речах и мыслях, в приемах и
одежде;
новый цех — цех выходцев — складывался и костенел рядом с другими.
«Щось буде» принимало
новые формы… Атмосфера продолжала накаляться. Знакомые дамы и барышни появлялись теперь в черных траурных
одеждах. Полиция стала за это преследовать: демонстранток в черных платьях и особенно с эмблемами (сердце, якорь и крест) хватали в участки, составляли протоколы. С другой стороны, — светлые платья обливались кислотой, их в костелах резали ножиками… Ксендзы говорили страстные проповеди.
По словам Ядринцева, начальник завода при приеме каждой
новой партии обыкновенно выкрикивал: «Кто хочет оставаться, получай
одежду, а кто в бега, тому незачем!» Начальство своим авторитетом как бы узаконивало побеги, в его духе воспитывалось всё сибирское население, которое и до сих пор побег не считает грехом.
Третий был совсем юноша, в
новой крестьянской
одежде, с бледным и как будто слегка испуганным лицом; его шаги были неуверенны, и по временам он останавливался, как будто прислушиваясь к чему-то назади и мешая движению товарищей.
Силы наши восстанавливались очень медленно. Обе старушки все время ходили за нами, как за малыми детьми, и терпеливо переносили наши капризы. Так только мать может ходить за больным ребенком. Женщины починили всю нашу
одежду и дали
новые унты, мужчины починили нарты и выгнули
новые лыжи.
Генеральская усадьба имеет вид очень странный, чтоб не сказать загадочный. Она представляет собой богатую
одежду, усеянную множеством безобразных заплат. Дело в том, что она соединила в себе два элемента: старую усадьбу, следы которой замечаются и теперь, в виде незаровненных ям и разбросанных кирпичей и осколков бутового камня, и
новую усадьбу, с обширными затеями, оставшимися, по произволению судеб, недоконченными.
Новая рать подвигалась все ближе, и уже можно было распознать ее вооружение и
одежду, почти столь же разнообразную, как и на разбойниках.
Препотенский был облачен во все свои обычные
одежды и обеими руками поддерживал на голове своей похищенные им у матери
новые ночвы, на которых теперь симметрически были разложены известные человеческие кости.
Но сменявшиеся пассажиры обращали внимание
новых на огромного человека, чувствовавшего себя как будто неловко в своей
одежде, робкого, застенчивого и беспомощного, как ребенок.
«Китайский император предписал принять сих несчастных странников и
новых своих подданных с примерным человеколюбием. Немедленно доставлено было калмыкам вспоможение юртами, скотом,
одеждою и хлебом. Когда же разместили их по кочевьям, тогда для обзаведения еще было выдано им...
С некоторых пор в
одежде дяди Акима стали показываться заметные улучшения: на шапке его, не заслуживавшей, впрочем, такого имени, потому что ее составляли две-три заплаты, живьем прихваченные белыми нитками, появился вдруг верх из синего сукна; у Гришки оказалась
новая рубашка, и, что всего страннее, у рубашки были ластовицы, очевидно выкроенные из набивного ситца, купленного год тому назад Глебом на фартук жене; кроме того, он не раз заставал мальчика с куском лепешки в руках, тогда как в этот день в доме о лепешках и помину не было.
Но в это время
новые тесовые ворота со скрипом отворились перед ним, и красивый, румяный белокурый парень, лет восьмнадцати, в ямской
одежде, показался в воротах, ведя за собой тройку крепконогих, еще потных косматых лошадей, и, бойко встряхнув белыми волосами, поклонился барину.
Вот, вот она! вот русская граница!
Святая Русь, Отечество! Я твой!
Чужбины прах с презреньем отряхаю
С моих
одежд — пью жадно воздух
новый:
Он мне родной!.. теперь твоя душа,
О мой отец, утешится, и в гробе
Опальные возрадуются кости!
Блеснул опять наследственный наш меч,
Сей славный меч, гроза Казани темной,
Сей добрый меч, слуга царей московских!
В своем пиру теперь он загуляет
За своего надёжу-государя!..
Ее пленял наряд суровый
Племен, возросших на войне,
И часто в сей
одежде новойВолшебница являлась мне...
Это не женерозность, а просто желание куда-нибудь приткнуться от скуки и однообразия жизни и в то же время развлечь себя
новым фасоном
одежды.
Барыни пожилые старались хитро сочетать
новый образ
одежды с гонимою стариною: чепцы сбивались на соболью шапочку царицы Натальи Кириловны, а робронды и мантильи как-то напоминали сарафан и душегрейку.
Ого! Должно быть, дон Йеронимо,
Тот
новый член, которого из Рима
Они в Севилью ждут, шутить не любит!
Мы их принять готовы. Боабдил,
Твои
одежды нам пришлися кстати:
Забавный мы затеем маскарад.
Ты будешь капитан, который в Кадикс
Йеронимо привез; ты ж, Лепорелло,
Ты — сам Йеронимо. Смотрите ж оба,
Я каждому его назначу роль.
Возле дилетантов доживают свой век романтики, запоздалые представители прошедшего, глубоко скорбящие об умершем мире, который им казался вечным; они не хотят с
новым иметь дела иначе как с копьем в руке: верные преданию средних веков, они похожи на Дон-Кихота и скорбят о глубоком падении людей, завернувшись в
одежды печали и сетования.
Новые товарищи Антона были приземистые рыженькие люди, очень похожие друг на друга; у обоих остроконечные красные бородки и плутовские серые глазки; синий дырявый армяк, опоясанный ремнем, вокруг которого болтались доспехи коновала, баранья черная шапка и высокие сапоги составляли
одежду того и другого.
Ее
одежда, ее сложение, выражение ее лица, звук ее голоса — всё сказало ему одно: «не то. Всё то, чем ты жил и живешь, — есть ложь, обман, скрывающий от тебя жизнь и смерть». И как только он подумал это, поднялась его ненависть и вместе с ненавистью физические мучительные страдания и с страданиями сознание неизбежной, близкой погибели. Что-то сделалось
новое: стало винтить и стрелять и сдавливать дыхание.
Вот и вернулся ангел, сверкнул белыми
одеждами и стал покорно в ожидании вопросов. Обрадовался Всеблагий и для торжества повелел возгореться многим
новым кометам: пусть сияют полукружием. И еще то понравилось Всеблагому, что так белы и светлы
одежды ангельские. С этого и начал Он вопросы...
Не верили они, чтоб в иноземной
одежде, в клубах, театрах, маскарадах много было греха, и Михайло Данилыч не раз, сидя в особой комнате Новотроицкого с сигарой в зубах, за стаканом шампанского, от души хохотал с подобными себе над увещаньями и проклятьями рогожского попа Ивана Матвеича, в
новых обычаях видевшего конечную погибель старообрядства.
И
новую токарню сладил, лучше прежней, и лошадок купил, и хорошей
одеждой обзавелся, и покраденное дочернее приданое стал помаленьку заменять новокупленным.
Часа два бился он с Кузьмой, но последний не сообщил ему ничего
нового; сказал, что в полусне видел барина, что барин вытер о его полы руки и выбранил его «пьяной сволочью», но кто был этот барин, какие у него были лицо и
одежда, он не сказал.
От
новых знакомых я узнал, что в конторе концессии имеются для нас письма и деньги, а в складах хранятся ящики с
одеждой, продовольствием и научным снаряжением, высланным из Владивостока.
Я раздобуду вам
новую, более удобную
одежду.
— К Корытовым в угол
новая жиличка въехала. Жена конторщика. Конторщик под
новый год помер, она с тремя ребятами осталась. То-то бедность! Мебель,
одежду — все заложили, ничего не осталось. Ходит на водочный завод бутылки полоскать, сорок копеек получает за день. Ребята рваные, голодные, сама отрепанная.
Интенданты были очень горды, что опоздали с ними всего на месяц: в русско-турецкую войну полушубки прибыли в армию только в мае [Впрочем, как впоследствии выяснилось, особенно гордиться было нечего: большое количество полушубков пришло в армию даже не в мае, а через год после заключения мира. «
Новое Время» сообщало в ноябре 1906 года: «В Харбин за последнее время продолжают прибывать как отдельные вагоны, так и целые поезда грузов интендантского ведомства, состоящих главным образом из теплой
одежды.
Многие мундиры, полушубки и валенки были уж так заношены, что совершенно не годились в дело. Написали требование на
новые вещи. И тут открылось поразительное обстоятельство: запаса теплой
одежды в армии больше не было!
Везде — в призывных речах, на плакатах, в газетных статьях — показывалось и доказывалось, что самая суть работы теперь в корень изменилась: работать нужно не для того, чтобы иметь пропитание и
одежду, не для того даже, чтобы дать рынку нужные товары; а главное тут — перед рабочим классом стоит великая до головокружения задача перестроить весь мир на
новый манер, и для этого ничего не должно жалеть и никого не должно щадить.
И вот бедная чета, волшебным жезлом могучей прихоти перенесенная из глуши России от богов и семейства своего, из хаты или юрты, в Петербург, в круг полутораста пар, из которых нет одной, совершенно похожей на другую
одеждою и едва ли языком; перенесенная в
новый мир через разные роды мытарств, не зная, для чего все это делается, засуеченная, обезумленная, является, наконец, в зале вельможи перед суд его.
Приказчик производит
новый наем рабочих, выдает задатки,
одежду, — но и их постигает та же участь.
Они были людьми
нового духа, трепетавшего под реставрационными
одеждами.
На другой день Марья Осиповна, снявшая с себя монашескую
одежду, принимала своего жениха «в своей гостиной». Не прошло и несколько дней, как она уже совершенно освоилась со своей
новой жизнью. К счастью очень скоро привыкается.
Таким образом на острове опять водворилась тишина, и Константин Пизонский, обрадованный давно небывалым стройным ходом дел, в самом приятном расположении, распочал сооружать Малвошке некую
одежду из старой тальмы, подаренной ему старшей племянницей, но тут-то и стояла
новая ковычка. Тальма, из которой Пизонский сел сочинять обнову своему питомцу, так прельщала его своею обширностью, что он ни за что на свете не хотел «сокращать ее».
Деревня наша под городом, и почти все призывные работали в городе и были одеты по-городски, очевидно в самые лучшие
одежды: пиджаки,
новые картузы, высокие щегольские сапоги.