Неточные совпадения
— Алексей сделал нам ложный прыжок, — сказала она по-французски, — он пишет, что
не может быть, — прибавила она таким
естественным, простым тоном, как будто ей никогда и
не могло приходить в голову, чтобы Вронский имел для Анны какое-нибудь другое значение как игрока в крокет.
Вообще она знала очень много сплетен об умерших и живых крупных людях, но передавала их беззлобно, равнодушным тоном существа из мира, где все, что
не пошло, вызывает подозрительное и молчаливое недоверие, а пошлость считается
естественной и только через нее человек
может быть понят.
Во мне
не было и
не могло быть той спетости и того единства, как у Фогта. Воспитание его шло так же правильно, как мое — бессистемно; ни семейная связь, ни теоретический рост никогда
не обрывались у него, он продолжал традицию семьи. Отец стоял возле примером и помощником; глядя на него, он стал заниматься
естественными науками. У нас обыкновенно поколение с поколением расчленено; общей, нравственной связи у нас нет.
Эта абсолютность и духовность
не может быть выражена в
естественной исторической жизни, которая всегда относительна.
Святые аскеты должны
были бросить вызов
естественному порядку природы, должны
были совершить свой индивидуальный опыт победы над источником зла, опыт активного, а
не пассивного страдания, чтоб история мира
могла продолжиться и завершиться.
Вера в
естественное бессмертие сама по себе бесплодна и безотрадна; для этой веры
не может быть никакой задачи жизни и самое лучшее поскорее умереть, смертью отделить душу от тела, уйти из мира.
Дуйские каторжные с течением времени становились поселенцами, из России прибывали каторжные с семьями, которых нужно
было сажать на землю; приказано
было считать Сахалин землею плодородною и годною для сельскохозяйственной колонии, и где жизнь
не могла привиться
естественным порядком, там она мало-помалу возникла искусственным образом, принудительно, ценой крупных денежных затрат и человеческих сил.
— Ты огорчаешь давно уже огорченное сердце
естественною казнию, — говорил старец, —
не ведал я, что
мог тебя обидеть,
не приемля на вред послужить могущего подаяния; прости мне мой грех, но дай мне, коли хочешь мне что дать, дай, что
может мне
быть полезно…
Но эта самая гадость и пошлость, представленная следствием неразвитости натуры, указывает нам необходимость правильного, свободного развития и восстановляет пред нами достоинство человеческой природы, убеждая нас, что низости и преступления
не лежат в природе человека и
не могут быть уделом
естественного развития.
Впрочем, всё это и «весь скандал»
могли бы разрешиться самым обыкновенным и
естественным способом,
может быть, даже чрез минуту; удивленный чрезвычайно, но раньше прочих спохватившийся, Иван Федорович уже несколько раз пробовал
было остановить князя;
не достигнув успеха, он пробирался теперь к нему с целями твердыми и решительными.
— Цели Марфы Посадницы узки, — крикнул Бычков. — Что ж, она стояла за вольности новгородские, ну и что ж такое? Что ж такое государство? — фикция. Аристократическая выдумка и ничего больше, а свобода отношений
есть факт
естественной жизни. Наша задача и задача наших женщин шире. Мы прежде всех разовьем свободу отношений. Какое право неразделимости? Женщина
не может быть собственностью. Она родится свободною: с каких же пор она делается собственностью другого?
— Так, так, так, — сказал он, наконец, пробарабанив пальцами по столу. — То, что сделал Лихонин, прекрасно и смело. И то, что князь и Соловьев идут ему навстречу, тоже очень хорошо. Я, с своей стороны, готов, чем
могу, содействовать вашим начинаниям. Но
не лучше ли
будет, если мы поведем нашу знакомую по пути, так сказать,
естественных ее влечений и способностей. Скажите, дорогая моя, — обратился он к Любке, — что вы знаете, умеете? Ну там работу какую-нибудь или что. Ну там шить, вязать, вышивать.
Я
не оправдываюсь; замечу вам только, что гнев и, главное, раздраженное самолюбие — еще
не есть отсутствие благородства, а
есть дело
естественное, человеческое, и, признаюсь, повторяю вам, я ведь почти вовсе
не знал Ихменева и совершенно верил всем этим слухам насчет Алеши и его дочери, а следственно,
мог поверить и умышленной краже денег…
Прозоров остановился перед своей слушательницей в трагической позе, какие «выкидывают» плохие провинциальные актеры. Раиса Павловна молчала,
не поднимая глаз. Последние слова Прозорова отозвались в ее сердце болезненным чувством: в них
было,
может быть, слишком много правды,
естественным продолжением которой служила вся беспорядочная обстановка Прозоровского жилья.
Я знал: прочтенное ею письмо — должно еще пройти через Бюро Хранителей (думаю, излишне объяснять этот
естественный порядок) и
не позже 12
будет у меня. Но я
был смущен этой самой улыбочкой, чернильная капля замутила мой прозрачный раствор. Настолько, что позже на постройке «Интеграла» я никак
не мог сосредоточиться — и даже однажды ошибся в вычислениях, чего со мной никогда
не бывало.
— То
есть доволен, хочешь ты сказать? Выражений, вроде: «счастье»,"несчастье", я
не совсем
могу взять в толк. Думается, что это что-то пришедшее извне, взятое с бою. А довольство
естественным образом залегает внутри. Его, собственно говоря,
не чувствуешь, оно само собой разливается по существу и делает жизнь удобною и приятною.
Читатель на первых порах,
может быть, удивится; но, рассудив, поймет, что такого рода чувствование в Сусанне Николаевне являлось таким прямым и
естественным последствием, что иначе и
быть не могло.
Позитивисты, коммунисты и все проповедники научного братства проповедуют расширять ту любовь, которую люди имеют к себе и к своим семьям и к государству, на всё человечество, забывая то, что любовь, которую они проповедуют,
есть любовь личная, которая
могла, разжижаясь, распространиться до семьи; еще более разжижаясь, распространиться до
естественного отечества; которая совершенно исчезает, касаясь искусственного государства, как Австрия, Англия, Турция, и которой мы даже
не можем себе представить, когда дело касается всего человечества, предмета вполне мистического.
Естественным ходом от любви к себе, потом к семье, к роду, к народу, государству общественное жизнепонимание привело людей к сознанию необходимости любви к человечеству,
не имеющему пределов и сливающемуся со всем существующим, — к чему-то
не вызывающему в человеке никакого чувства, привело к противоречию, которое
не может быть разрешено общественным жизнепониманием.
— Я еще подумаю, — сказала Биче, задумчиво смотря на свой рисунок и обводя мою фигуру овальной двойной линией. —
Может быть, вам кажется странным, но уладить дело с покойным Гезом мне представлялось
естественнее, чем сплести теперь эту официальную безделушку. Да, я
не знаю.
Могу ли я смутить Брауна, явившись к нему?
Она,
может быть, бежала бы в полк или
не знаю куда, если б она
была мужчиной; но девушкой она бежала в самое себя; она годы выносила свое горе, свои обиды, свою праздность, свои мысли; когда мало-помалу часть бродившего в ее душе стала оседать, когда
не было удовлетворения
естественной, сильной потребности высказаться кому-нибудь, — она схватила перо, она стала писать, то
есть высказывать, так сказать, самой себе занимавшее ее и тем облегчить свою душу.
Понятное дело, что подобный разговор
не мог ни к чему привести, и стороны расстались самым
естественным образом, то
есть Головинский, при содействии Егора и кучера, вытолкал бушевавшего Гордея Евстратыча из своей квартиры в шею.
Литвинов попытался изгнать из головы образ Ирины; но это ему
не удалось. Он именно потому и
не вспоминал о своей невесте; он чувствовал: сегодня тот образ своего места
не уступит. Он положил,
не тревожась более, ждать разгадки всей этой"странной истории"; разгадка эта
не могла замедлиться, и Литвинов нисколько
не сомневался в том, что она
будет самая безобидная и
естественная. Так думал он, а между тем
не один образ Ирины
не покидал его — все слова ее поочередно приходили ему на память.
Но существенной разницы между истинным знанием и истинной поэзией
быть не может: талант
есть принадлежность натуры человека, и потому он, несомненно, гарантирует нам известную силу и широту
естественных стремлений в том, кого мы признаем талантливым.
Следовательно, и произведения его должны создаваться под влиянием этих
естественных, правильных потребностей натуры; сознание нормального порядка вещей должно
быть в нем ясно и живо, идеал его прост и разумен, и он
не отдаст себя на служение неправде и бессмыслице,
не потому, чтобы
не хотел, а просто, потому, что
не может, —
не выйдет у него ничего хорошего, если он и вздумает понасиловать свой талант.
Она
не видела ничего опасного в своей системе и
была уверена, что она ничего
не потеряла из всего того, что
могла взять, а что уж потеряно, того, значит, взять
было невозможно по самым
естественным и, следовательно, самым сильным причинам.
Эти люди
не только
не в состоянии видеть
естественные последствия какого бы то ни
было факта, но
могут лишь скомкать самый конкретный факт и намеренно или ненамеренно довести его до бесплодия…
И в чувстве собственности, и в чувстве союза семейного
не может быть сделок, ибо это даже
не принципы, а
естественное влечение человеческой природы.
—
Естественном? — сказал он. —
Естественном? Нет, я скажу вам напротив, что я пришел к убеждению, что это
не… естественно. Да, совершенно
не… естественно. Спросите у детей, спросите у неразвращенной девушки. Моя сестра очень молодая вышла замуж за человека вдвое старше ее и развратника. Я помню, как мы
были удивлены в ночь свадьбы, когда она, бледная и в слезах, убежала от него и, трясясь всем телом, говорила, что она ни за что, ни за что, что она
не может даже сказать того, чего он хотел от нее.
Он
был совершенно незнаком с
естественными науками и потому никогда
не мог помириться с авторитетным тоном и ученым, глубокомысленным видом людей, которые занимаются муравьиными усиками и тараканьими лапками, и ему всегда
было досадно, что эти люди на основании усиков, лапок и какой-то протоплазмы (он почему-то воображал ее в виде устрицы) берутся решать вопросы, охватывающие собою происхождение и жизнь человека.
Дворник сделал именно такое заключение, какое он должен сделать: «собаке снится хлеб, а рыба — рыбаку».
Естественней этого ничего
быть не может.
Петр,
может быть, делал многое, сам вовсе
не имея в виду этой цели; но такой результат выходил уже сам собою, по
естественному порядку вещей.
«Но чужеземный взор, — замечает г. Устрялов, —
не мог заметить в ней ни зрелого, самобытного развития государственных элементов, ни изумительного согласия их, которое служит основою могущества гражданских обществ и
не может быть заменено никакими выгодами
естественного положения, даже успехами образованности».
Из многих случаев этого угождения господствующему образу мыслей укажем на один: многие требуют, чтобы в сатирических произведениях
были лица, «на которых
могло бы с любовью отдохнуть сердце читателя», — требование очень
естественное; но действительность очень часто
не удовлетворяет ему, представляя множество событий, в которых нет «и одного отрадного лица; искусство почти всегда угождает ему; и
не знаем, найдется ли, например, в русской литературе, кроме Гоголя, писатель, который бы «в подчинялся этому требованию; и у самого Гоголя за недостаток «отрадных» лиц вознаграждают «высоколирические» отступления.
Точно, у Брянского
было больше простоты, ибо Щепкин никогда
не мог отделаться вполне от искусственности, которая
была слышна в самой
естественной игре его; точно, некоторые басни Брянский читал гораздо лучше; но уже во всем остальном
не было сравнения: зритель
не видел и
не слышал в нем, несмотря на покорную наружность, — хитрого, тонкого, лукавого раба, кипящего внутренним негодованием.
Он
не гонит с юношескою запальчивостью со сцены всего, что уцелело, что, по законам разума и справедливости, как по
естественным законам в природе физической, осталось доживать свой срок, что
может и должно
быть терпимо.
— Опять-таки вы меня
не удивляете, — заметил он после некоторого молчания, — все это слишком давно перестало меня удивлять. Предпосылов, так тот прямо бы вам отрезал, что подобное ваше непонимание вещей самых
естественных происходит от извращения самых обыкновенных чувств и понятий ваших — во-первых, долгою нелепою жизнию, а во-вторых, долгою праздностью. Впрочем, мы,
может быть, еще
не понимаем друг друга; мне все-таки об вас говорили хорошо… Лет пятьдесят вам, однако, уже
есть?
Разговаривая очень приятно, Константин сделал Гоголю вопрос самый
естественный, но, конечно, слишком часто повторяемый всеми при встрече с писателем: «Что вы нам привезли, Николай Васильевич?» — и Гоголь вдруг очень сухо и с неудовольствием отвечал: «Ничего». Подобные вопросы
были всегда ему очень неприятны; он особенно любил содержать в секрете то, чем занимался, и терпеть
не мог, если хотели его нарушить.
Она, например, как огня боялась всего, что
может действовать на воображенье; а потому ее дочь до семнадцатилетнего возраста
не прочла ни одной повести, ни одного стихотворения, а в географии, истории и даже в
естественной истории частенько ставила в тупик меня, кандидата, и кандидата
не из последних, как ты,
может быть, помнишь.
Они любили друг друга, но им
было скучно жить, у них
не было впечатлений и интересов, которые
могли бы дать им возможность отдохнуть друг от друга, удовлетворяли бы
естественную потребность человека — волноваться, думать, — вообще жить.
Так точно при всем разнообразии степеней, в каких проявляется в русском простолюдине мысль о своих
естественных правах и стремление освободиться от обязанного, барщинного труда, — никакого сомнения
не может быть в том, что эта мысль и стремление существуют.]
Но мне кажется, что если уж для каждого сумасшествия должна
быть своя причина, а для сумасшествия, рассказанного талантливым писателем на 170 страницах, — тем более, то всего
естественнее предлагаемое мною объяснение, которое само собою сложилось у меня в голове при перелистывании этой повести (всю ее сплошь я, признаюсь, одолеть
не мог).
Дело очень
естественное: помощь, услуги, сообщничество этих людей — все считалось обязательным; они
не могли и
не смели
не сделать так, как это им приказано; следовательно, принимая услуги их, поверяя им свои нужды, господин все-таки
не терял своих прав:
мог их наказывать, ссылать, сечь, сколько его душе угодно
было.
Таким образом, признавая в человеке [одну только] способность к развитию и [одну только] наклонность к деятельности (какого бы то ни
было рода) и отдыху, мы из этого одного прямо
можем вывести — с одной, стороны,
естественное требование человека, чтоб его никто
не стеснял, чтоб предоставили ему пользоваться его личными; [неотъемлемыми] средствами и безмездными [, никому
не принадлежащими,] благами природы, а с другой стороны — столь же
естественное сознание, что и ему
не нужно посягать на права других и вредить чужой деятельности.
На следующий день больному стало хуже; он тупо смотрел на меня потускневшими глазами, кончик его носа посинел, пульс
был по-прежнему частый, и появились перебои. Отчего это все, — от наперстянки или несмотря на нее? У больного сердце
было слабое, и явления
могли обусловливаться
естественным процессом, с которым наперстянка еще
не успела справиться.
Но мельники
были ласковы и смотрели на его участие, как на дело самое простое и
естественное, и никто даже и
не вспомнил о драке, которая
не имела и
не могла иметь отношения к тому, что происходило сейчас.
Я перебирал в памяти всевозможные заболевания печени и
не мог остановиться ни на одном; всего
естественнее было поставить новое заболевание в связи с существовавшею уже болезнью; при дизентерии иногда встречаются нарывы печени, но против нарыва говорила нормальная температура.
Поэтому Бог-Творец
не может быть «божеством вообще», которое доступно философии и «
естественной религии», но имеет конкретные черты — имя и лик.
Поэтому и эволюция в своих
естественных пределах неприкосновенна и ненарушима, поскольку каждый несет в себе закон своего бытия и свершения, но в то же время она
не может быть признана универсальным и верховным законом бытия.
Есть характерная грань, за которую
не может перейти
естественное богопознание, все равно философское, мистическое или натуралистическое: это — откровение личности в Божестве, сколь бы напряженно она ни постулировалась.