— Я и
не забыл своего обещания, любезный друг. Но чтоб не затруднить ни вас, ни себя длинным рассказом, собираю разрозненные фрагменты, написанные на многих клочках, привожу их в порядок и отдам переписать верному человечку. Дней через десять, — может быть, немного более, вы получите полную историю моей жизни, — даю вам слово. Этот знак моей доверенности послужит вам доказательством, как я вас люблю.
Неточные совпадения
Не забыла ты
своего обещания, что ты сделала во младенчестве
своем.
— Я
не думаю. Какое право имею я строго судить других, помилуйте, когда я сам нуждаюсь в снисхождении? Или вы
забыли, что надо мной один ленивый
не смеется?.. А что, — прибавил он, — сдержали вы
свое обещание?
Феденька увлек ее
обещанием жениться, но впоследствии
не только
забыл о
своих клятвах, но даже прямо объявил, что звание помпадурши и само по себе достаточно почтенно.
К счастью, г. Ратч был очень занят, но при всяком удобном случае он давал мне чувствовать
свою вражду; по
обещанию, «
не забывал» мне моего отказа.
«Вот женщины, — подумал он, — вот любовь их!
Забыть обещание,
забыть мою нетерпеливую любовь,
свою любовь, —
забыть все и уехать в гости! Но зачем она поехала к графу и почему одна, без мужа? Может быть, у графа бал? Конечно, бал, а чем женщина
не пожертвует для бала? Но как бы узнать, что такое у графа сегодня? Заеду к предводителю: если бал, он должен быть там же».
Варвара Михайловна
не забыла, но
не могла сдержать
своего обещания не объясняться с дочерью до отъезда Шатова, это мы уже знали; впрочем, она помнила об этом, и потому, исполняя отчасти обещанное:
не спрашивать невесту, нравится ли ей жених, она описывала только яркими красками будущее их счастие и заключила тем, что она сама будет тогда совершенно счастлива, когда ее милая, добрая Наташа сделается женою Ардальона Семеныча.
Доносил на меня, нижайшего богомольца вашего, канцелярист Перфилий Протопопов, затеяв ложно и поклепав напрасно, а о чем, — то значит в его доношении, яко бы по ссылке его Всемилостивого Спаса, что в Наливках, диакон Петр, с согласия его, Перфилия, и за ссорою со мною посягательством
своим,
забыв страх Божий и диаконского
своего чина чистое
обещание, учиня клятвы своея преступление, во свидетельстве
своем сказал явную неправду, и с доносительским доношением нимало
не согласно, но явная рознь и убавочные затейные речи, будто в июле месяце, а в котором числе, того
не показав, будто во время вечернего пения, напивься я, нижайший, пьян и в алтаре, в священном одеянии, на него, диакона, садяся чехардою, и того я
не чинил».