Неточные совпадения
Он
не мог потому, что в душе его
были требования более для него
обязательные, чем те, которые заявляли отец и педагог.
Может
быть, тут всего более имела влияния та особенная гордость бедных, вследствие которой при некоторых общественных обрядах,
обязательных в нашем быту для всех и каждого, многие бедняки таращатся из последних сил и тратят последние сбереженные копейки, чтобы только
быть «
не хуже других» и чтобы «
не осудили» их как-нибудь те другие.
Мы подвергались опасностям и другого рода, хотя
не морским, но весьма вероятным тогда и
обязательным, так сказать, для военного судна, которых
не только нельзя
было избегать, но должно
было на них напрашиваться. Это встреча и схватка с неприятельскими судами.
После обедни мы отправились в цирк смотреть петуший бой. Нам взялся показать его француз Рl., живший в трактире, очень любезный и
обязательный человек. Мы заехали за ним в отель. Цирков много. Мы отправились сначала в предместье Бинондо, но там
не было никого,
не знаю почему; мы — в другой, в предместье Тондо. С полчаса колесили мы по городу и наконец приехали в предместье. Оно все застроено избушками на курьих ножках и заселено тагалами.
Еще несколько лет — и если вы приедете в Якутск, то, пожалуй, полиция
не станет заботиться о квартире для вас, а вы в лавке найдете, что вам нужно, но зато, может
быть,
не узнаете
обязательных и гостеприимных К‹сенофонта› П‹етровича›, П‹етра› Ф‹едорыча›, А‹лексея› Я‹ковлича› и других.
Правда, что после военной службы, когда он привык проживать около двадцати тысяч в год, все эти знания его перестали
быть обязательными для его жизни, забылись, и он никогда
не только
не задавал себе вопроса о своем отношении к собственности и о том, откуда получаются те деньги, которые ему давала мать, но старался
не думать об этом.
Рамки
были для всех одинаково
обязательные, а в этих общих рамках обязательно же вырисовывались контуры личностей, почти ничем
не отличавшихся одна от другой.
Даже когда
была введена
обязательная трудовая повинность и пришлось чистить снег и ездить за город для физических работ, я совсем
не чувствовал себя подавленным и несчастным, несмотря на то, что привык лишь к умственному труду и чувствовал физическую усталость.
Самым страшным
был выходящий с Грачевки на Цветной бульвар Малый Колосов переулок, сплошь занятый полтинными, последнего разбора публичными домами. Подъезды этих заведений, выходящие на улицу, освещались
обязательным красным фонарем, а в глухих дворах ютились самые грязные тайные притоны проституции, где никаких фонарей
не полагалось и где окна завешивались изнутри.
Профетизм его
не имеет
обязательной связи с его теократической схемой и даже опрокидывает ее, Вл. Соловьев верил в возможность новизны в христианстве, он
был проникнут мессианской идеей, обращенной к будущему, и в этом он нам наиболее близок.
Акт знания
не есть акт волевого избрания, [Школа Виндельбандта и Риккерта ошибочно усматривает в познании свободное избрание и тем этизирует гносеологию.] и потому акт знания испытывается как что-то твердое и
обязательное, тут почва
не колеблется.
Но в принудительно данном мире закон тождества и другие законы логики остаются
обязательными и
не могут
быть отменены.
Мало-помалу, разгорячившись, она прибавила даже, что князь вовсе
не «дурачок» и никогда таким
не был, а насчет значения, — то ведь еще бог знает, в чем
будет полагаться, через несколько лет, значение порядочного человека у нас в России: в прежних ли
обязательных успехах по службе или в чем другом?
Пока мы
не будем считать для себя
обязательным участие к каждому человеку, до тех пор все эти гуманные теории — вздор, ахинея и ложь, только вредящая делу.
Эмма Эдуардовна первая нашла записку, которую оставила Женька у себя на ночном столике. На листке, вырванном из приходо-расходной книжки,
обязательной для каждой проститутки, карандашом, наивным круглым детским почерком, по которому, однако, можно
было судить, что руки самоубийцы
не дрожали в последние минуты,
было написано...
Тут
была простая мораль «пур ле жанс», которую ни один делец обуздания никогда
не считает для себя
обязательною и в которой всегда имеется достаточно широкая дверь, чтобы выйти из области азбучных афоризмов самому и вывести из нее своих присных.
Я знаю, что в коридоры никто собственною охотой
не заходит; я знаю, что
есть коридоры
обязательные, которые самою судьбою устроиваются в виду известных вопросов; но положение человека, поставленного в необходимость блуждать и колебаться между страхом гибели и надеждой на чудесное падение стен, от этого отнюдь
не делается более ясным.
Но он видел в себе человека только издалека и
не мог отдаться простым требованиям человека из-за требований, со всех сторон предъявляемых к царю; признать же требования человека более
обязательными, чем требования царя, у него
не было сил.
И возлежал на лоне у начальника края, и
был отметаем от оного;
был и украшением общества, и заразою его; и удачи, и невзгоды — все испытал, что можно испытать на страже
обязательной службы, среди
не особенно брезгливых по служебной части коллег.
Отделял ли в то время Имярек государство от общества — он
не помнит; но помнит, что подкладка, осевшая в нем вследствие недавних сновидений,
не совсем еще
была разорвана, что она оставила по себе два существенных пункта:
быть честным и поступать так, чтобы из этого выходила наибольшая сумма общего блага. А чтобы облегчить достижение этих задач на арене
обязательной бюрократической деятельности, — явилась на помощь и целая своеобразная теория.
Только
обязательная служба до известной степени выводила его из счастливого безмятежия. К ней он продолжал относиться с величайшим нетерпением и, отбывая повинность, выражался, что и он каждый день приносит свою долю вреда. Думаю, впрочем, что и это он говорил,
не анализируя своих слов. Фраза эта, очевидно,
была, так сказать, семейным преданием и запала в его душу с детства в родном доме, где все, начиная с отца и кончая деревенскими кузенами, кичились какою-то воображаемою независимостью.
Но, повторяю, это
было лишь сонное видение, которое, впрочем,
не мешало жить,"как другие живут"(дело
было в самый разгар крепостного права и
обязательной бюрократической деятельности), и которое рассеялось при первом же столкновении с действительностью. Столкновение это
не замедлило.
Я, конечно,
не хочу этим сказать, чтоб западный человек
был свободен от забот, недоумений и даже опасностей, — всего этого у него даже более чем достаточно, — но он свободен от
обязательного стояния с опущенными руками и разинутым ртом, и это в значительной мере облегчает для него борьбу с недоумениями.
За всем тем, отнюдь
не желая защищать превратные толкования, я все-таки думаю, что первая и наиболее
обязательная добродетель для тех, которые, подобно урядникам, дают тон внутренней политике,
есть терпение.
— А что, в театре он
будет? — прибавил он, взглянув на губернаторскую ложу, где так еще недавно сидела его милая и
обязательная покровительница губернаторша; но теперь там
было пусто, и никогда уж она там
не будет сидеть.
В Москве
была еще такая же газета с
обязательной подпиской, но той в столице
не видали.
Первые беспорядки, прогремевшие в Москве,
были вызваны новым уставом, уничтожившим профессорскую автономию и удвоившим плату за слушание лекций, что оттесняло бедноту от слушания лекций, а тут, вслед за уставом, грянул циркуляр о введении
обязательной для каждого студента новой формы: мундиры со шпагой, сюртуки, тужурки и пальто со светлыми гербовыми пуговицами и синими выпушками — бедноте
не по карману!
И, уж разумеется, союз
не предумышленный и
не выдуманный, а существующий в целом племени сам по себе, без слов и без договору, как нечто нравственно
обязательное, и состоящий во взаимной поддержке всех членов этого племени одного другим всегда, везде и при каких бы то ни
было обстоятельствах.
«Особенность раба в том, что он в руках своего хозяина
есть вещь, орудие, а
не человек. Таковы солдаты, офицеры, генералы, идущие на убиение и на убийство по произволу правителя или правителей. Рабство военное существует, и это худшее из рабств, особенно теперь, когда оно посредством
обязательной службы надевает цепи на шеи всех свободных и сильных людей нации, чтобы сделать из них орудия убийства, палачей, мясников человеческого мяса, потому что только для этого их набирают и вышколивают…
Церковные учители признают нагорную проповедь с заповедью о непротивлении злу насилием божественным откровением и потому, если они уже раз нашли нужным писать о моей книге, то, казалось бы, им необходимо
было прежде всего ответить на этот главный пункт обвинения и прямо высказать, признают или
не признают они
обязательным для христианина учение нагорной проповеди и заповедь о непротивлении злу насилием, и отвечать
не так, как это обыкновенно делается, т. е. сказать, что хотя, с одной стороны, нельзя собственно отрицать, но, с другой стороны, опять-таки нельзя утверждать, тем более, что и т. д., а ответить так же, как поставлен вопрос в моей книге: действительно ли Христос требовал от своих учеников исполнения того, чему он учил в нагорной проповеди, и потому может или
не может христианин, оставаясь христианином, идти в суд, участвуя в нем, осуждая людей или ища в нем защиты силой, может или
не может христианин, оставаясь христианином, участвовать в управлении, употребляя насилие против своих ближних и самый главный, всем предстоящий теперь с общей воинской повинностью, вопрос — может или
не может христианин, оставаясь христианином, противно прямому указанию Христа обещаться в будущих поступках, прямо противных учению, и, участвуя в военной службе, готовиться к убийству людей или совершать их?
Он знал, что
есть обязательный закон бога:
не убий, и знал, что
есть обязательная военная служба, но никогда
не думал, что тут
есть противоречие.
Справедливость
не может
быть обязательной для человека или людей, которые держат под рукой обманутых и дрессированных для насилия людей — солдат и посредством их управляют другими.
Но люди
не были готовы для принятия решения, данного Христом, и прежнее средство определения зла, которому надо противиться посредством установления
обязательных для всех законов, приводившихся в исполнение силою, продолжало прилагаться.
И потому-то для этого учения
не может
быть правил,
обязательных для исполнения.
Исполнение учения — в движении от себя к богу. Очевидно, что для такого исполнения учения
не может
быть определенных законов и правил. Всякая степень совершенства и всякая степень несовершенства равны перед этим учением; никакое исполнение законов
не составляет исполнения учения; и потому для учения этого нет и
не может
быть обязательных правил и законов.
Общий обман, распространенный на всех людей, состоит в том, что во всех катехизисах или заменивших их книгах, служащих теперь
обязательному обучению детей, сказано, что насилие, т. е. истязание, заключения и казни, равно как и убийства на междоусобной или внешней войне для поддержания и защиты существующего государственного устройства (какое бы оно ни
было, самодержавное, монархическое, конвент, консульство, империя того или другого Наполеона или Буланже, конституционная монархия, коммуна или республика), совершенно законны и
не противоречат ни нравственности, ни христианству.
Третий способ ответов, еще более тонкий, чем предыдущий, состоит в утверждении того, что хотя заповедь о непротивлении злу насилием и обязательна для христианина, когда зло направлено лично против него, она перестает
быть обязательной, когда зло направлено против ближних, и что тогда христианин
не только
не обязан исполнять заповеди, но обязан для защиты ближних противно заповеди употреблять насилие против насилующих.
Так продолжалось 18 веков и дошло до того, до чего дошло теперь, — до совершенной очевидности того, что внешнего
обязательного для всех определения зла нет и
не может
быть.
Каждый день, в течение нескольких часов,
быть обязательным слушателем длинноухих речей и
не иметь права заткнуть уши, убежать, плюнуть или иным образом выразить свои чувства, — как хотите, а такое положение может навести на мысль о самоубийстве.
(Прим. автора.)] которые год-другой заплатят деньги, а там и платить перестанут, да и останутся даром жить на их землях, как настоящие хозяева, а там и согнать их
не смеешь и надо с ними судиться; за такими речами (сбывшимися с поразительной точностью) последует
обязательное предложение избавить добрых башкирцев от некоторой части обременяющих их земель… и за самую ничтожную сумму покупаются целые области, и заключают договор судебным порядком, в котором, разумеется, нет и
быть не может количества земли: ибо кто же ее мерил?
— И этого нет, потому что и в пороках
есть своя
обязательная хронология. Я
не хочу сказать, что именно я лучше — все одинаковы. Но ведь это страшно, когда человек сознательно толкает себя в пропасть… И чистота чувства, и нетронутость сил, и весь духовный ансамбль — куда это все уходит? Нельзя безнаказанно подвергать природу такому насилию.
Конечно,
есть воры, которые до того привыкли воровать, что воровство уже
не представляется им позорным, и
есть ханжи, которые до того привыкли колотить руками в пустые перси, что пустосвятство кажется им действительною набожностью; но разве примеры подобных самообманов могут считаться
обязательными?
Я рад
был, однако ж, что хоть эту последнюю он признал для себя
обязательною и дал мне слово по ее поводу никаких сквернословий на будущее время
не испускать.
Мы разговорились, и когда у нас зашла речь о физическом труде, то я выразил такую мысль: нужно, чтобы сильные
не порабощали слабых, чтобы меньшинство
не было для большинства паразитом или насосом, высасывающим из него хронически лучшие соки, то
есть нужно, чтобы все без исключения — и сильные и слабые, богатые и бедные, равномерно участвовали в борьбе за существование, каждый сам за себя, а в этом отношении нет лучшего нивелирующего средства, как физический труд в качестве общей, для всех
обязательной повинности.
Так как она
была высока ростом и хорошо сложена, то участие ее в живых картинах считалось
обязательным, и когда она изображала какую-нибудь фею или Славу, то лицо ее горело от стыда; но в спектаклях она
не участвовала, а заходила на репетиции только на минутку, по какому-нибудь делу, и
не шла в зал.
— Сознаю, я виноват во многом, но зачем же эта ваша жизнь, которую вы считаете
обязательною и для нас, — зачем она так скучна, так бездарна, зачем ни в одном из этих домов, которые вы строите вот уже тридцать лет, нет людей, у которых я мог бы поучиться, как жить, чтобы
не быть виноватым?
— Знаю, что
не вы, — произнес он, нахмуриваясь в свою очередь. — Впрочем, что ж?.. На здоровье ему, если у него
есть такие добрые и
обязательные корреспонденты.
— Они говорят, — вступился адвокат, указывая на даму, — что брак должен вытекать, во-первых, из привязанности, любви, если хотите, и что если налицо
есть таковая, то только в этом случае брак представляет из себя нечто, так сказать, священное. Затем, что всякий брак, в основе которого
не заложены естественные привязанности — любовь, если хотите,
не имеет в себе ничего нравственно-обязательного. Так ли я понимаю? — обратился он к даме.
Он еще что-то хотел прибавить, но
не нашел слова, которое можно
было бы добавить к тому огромному, что сказал, и только доверчиво и ласково улыбнулся. Некоторые также улыбнулись ему в ответ; и, выходя, ласково кланялись ему, вдруг сделав из поклона приятное для всех и
обязательное правило. И он кланялся каждому в отдельности и каждого провожал добрыми, внимательными, заплаканными глазами; и стоял все в той же нерешительной позе и рукою часто касался наперсного креста.
Он слишком хорошо знал, что такое жена, и у него
не было причин думать, что любовница может
быть чем-то или как-то лучше женщины, чьи пресные,
обязательные ласки почти уже
не возбуждали его.