Неточные совпадения
Погодин был полезный профессор, явившись с
новыми силами и с не
новым Гереном
на пепелище русской истории, вытравленной и превращенной в дым и прах Каченовским.
На пепелище старого мира,
на его развалинах возникает сам собой
новый, лучший мир.
— Да, — продолжал Абреев, — но я вынужден был это сделать: он до того в делах моих зафантазировался, что я сам мог из-за него подпасть серьезной ответственности, а потому я позвал его к себе и говорю: «Николай Васильич, мы
на стольких пунктах расходимся в наших убеждениях, что я решительно нахожу невозможным продолжать нашу совместную службу!» — «И я, говорит, тоже!» — «Но, — я говорю, — так как я сдвинул вас из Петербурга, с вашего
пепелища, где бы вы, вероятно, в это время нашли более приличное вашим способностям занятие, а потому позвольте вам окупить ваш обратный путь в Петербург и предложить вам получать лично от меня то содержание, которое получали вы
на службе, до тех пор, пока вы не найдете себе
нового места!» Он поблагодарил меня за это, взял жалованье за два года даже вперед и уехал…
В это именно время подоспела
новая реформа, и Семена Афанасьевича озарило
новое откровение. Да, это как раз то, что нужно. Пора домой, к земле, к народу, который мы слишком долго оставляли в жертву разночинных проходимцев и хищников, Семен Афанасьевич навел справки о своем имении, о сроках аренды, о залогах, кое-кому написал, кое-кому напомнил о себе… И вот его «призвали к
новой работе
на старом
пепелище»… Ничто не удерживало в столице, и Семен Афанасьевич появился в губернии.
Дня через три Патап Максимыч с Никифором Захарычем поехали в город, чтобы сесть там
на пароход. С ними и Мокей Данилыч отправился. Пробыв несколько дней у Дуни, он вместе с Чубаловым отправился в
новое свое жилище
на старом родительском
пепелище. Там похлопотал Чубалов, и Мокей Данилыч скоро был введен во владение домом и пристанями, и как отвык от русской жизни и ото всех дел, то при помощи того же Чубалова завел
на свой капитал хлебный торг.
Он хочет поднять мировой бунт, зажечь мировой пожар, хочет разрушить старый мир, он верит, что
на развалинах старого мира,
на пепелище возникнет сам собой
новый мир.
В пожаре русской социалистической революции, которая должна превратиться в революцию всемирную, сгорит старый «буржуазный» мир, и
на пепелище его создастся
новый «социалистический» мир.