Неточные совпадения
Он до того разлюбезничался, что рассказал мне все свои семейные дела, даже семилетнюю болезнь
жены. После завтрака он с гордым удовольствием взял с вазы, стоявшей
на столе, письмо и дал мне прочесть «стихотворение» его сына, удостоенное публичного чтения
на экзамене в кадетском корпусе. Одолжив меня такими знаками несомненного доверия, он ловко перешел к вопросу, косвенно поставленному, о моем деле.
На этот раз я
долею удовлетворил городничего.
Для перемены, а
долею для того, чтоб осведомиться, как все обстоит в доме у нас, не было ли ссоры между господами, не дрался ли повар с своей
женой и не узнал ли барин, что Палашка или Ульяша с прибылью, — прихаживали они иногда в праздники
на целый день.
Таким образом,
доля самодурства Брускова переходит и к
жене его, хоть
на словах только, — и Андрюша, при всей своей любви к знанию и при всех природных способностях, должен вырасти неучем, для того чтобы сохранить уважение к отцу и матери.
— Видом какая, значить? — говорил Маркуша, двигая кожей
на лбу. — Разно это, —
на Каме-реке один мужик щукой её видел: вынул вентерь [или мережа — ставное рыболовное орудие типа ловушки. Применяют в речном, озёрном и морском прибрежном рыболовстве — Ред.], ан глядь — щука невеличка. Он её — за жабры, а она ему баить человечьим голосом: отпусти-де меня, Иван, я твоя
доля! Он — бежать. Ну, убёг. Ему — без беды обошлось, а
жена вскоре заболела да
на пятый месяц и померла…
Тихон, видите, наслышан от кого-то, что он «тоже мужчина» и потому должен в семье иметь известную
долю власти и значения; поэтому он себя ставит гораздо выше
жены и, полагая, что ей уж так и бог судил терпеть и смиряться, —
на свое положение под началом у матери смотрит как
на горькое и унизительное.
Вышневский. Почти все. Есть, конечно, исключения; но мудрено, чтоб
на твою
долю выпало это исключение. Для этого надобно пожить, поискать, а не влюбляться, как ты, в первую встречную. Послушай, я с тобой буду говорить как родственник, потому что мне жаль тебя. Что ты, в самом деле, о себе думаешь? Как ты будешь жить с
женой без средств?
— То есть нам
жен нет, может быть вы хотите сказать, — вмешался тихо Истомин. — Нам нет
жен; еще не выросли они
на нашу
долю, любезный Фридрих Фридрихович.
А была б у нас сказка теперь, а не дело, — продолжала Фленушка взволнованным голосом и отчеканивая каждое слово, — был бы мой молодец в самом деле Иваном-царевичем, что
на сивке,
на бурке,
на вещей каурке, в шапке-невидимке подъехал к нам под окно, я бы сказала ему, всю бы правду свою ему выпела: «Ты не жди, Иван-царевич, от меня доброй
доли, поезжай, Иван-царевич, по белому свету, поищи себе, царевич,
жены по мысли, а я для тебя не сгодилась, не такая я уродилась.
Будучи перевенчан с Алиной, но не быв никогда ее мужем, он действительно усерднее всякого родного отца хлопотал об усыновлении себе ее двух старших детей и, наконец, выхлопотал это при посредстве связей брата Алины и Кишенского; он присутствовал с веселым и открытым лицом
на крестинах двух других детей, которых щедрая природа послала Алине после ее бракосочетания, и видел, как эти милые крошки были вписаны
на его имя в приходские метрические книги; он свидетельствовал под присягой о сумасшествии старика Фигурина и отвез его в сумасшедший дом, где потом через месяц один распоряжался бедными похоронами этого старца; он потом завел по доверенности и приказанию
жены тяжбу с ее братом и немало содействовал увеличению ее
доли наследства при законном разделе неуворованной части богатства старого Фигурина; он исполнял все, подчинялся всему, и все это каждый раз в надежде получить в свои руки свое произведение, и все в надежде суетной и тщетной, потому что обещания возврата никогда не исполнялись, и
жена Висленева, всякий раз по исполнении Иосафом Платоновичем одной службы, как сказочная царевна Ивану-дурачку, заказывала ему новую, и так он служил ей и ее детям верой и правдой, кряхтел, лысел, жался и все страстнее ждал великой и вожделенной минуты воздаяния; но она, увы, не приходила.
Последняя, очень скоро излечившаяся от своей оставшейся без ответа любви к Зарудину, с чувством злобной зависти встретила известие о выпавшей
на долю ее подруги Наташи Хомутовой высокой участи сделаться
женою всесильного Аракчеева.
Несмотря
на это, старики Хомутовы очень хорошо понимали, с какими намерениями всесильный граф Аракчеев зачастил в их скромное жилище и благодарили Бога за выпадающую их дочери высокую
долю стать
женою первого после государя человека в России.
Странная и тяжелая судьба выпала
на долю этой несчастной женщины. Вероятно только беспросыпное пьянство мужа, ставшего почти идиотом, довело ее до открытой измены ему и до потопления своих несомненно в начале нравственных страданий в всеисцеляющей рюмочке, прибегать к которой она и привыкла, но она по своему любила мужа. Начав почти новую жизнь, она переменилась и хотя не порвала своих отношений, уже освященных годами, к Егору Егоровичу, но сделалась вполне приличной хозяйкой и заботливой
женой.
Была ли в этом
доля правды — неизвестно, но Моисей Соломонович до прекрасного пола, к большому горю его
жены, Ревеки Самуиловны, был
на самом деле очень падок.
И
на самом деле, много хороших часов провел Глеб Алексеевич Салтыков, создавая для своей будущей молодой
жены это гнездышко любви, конечно, не без значительной
доли эгоистического чувства, сосредоточенного в сладкой мечте осыпать в нем горячими ласками, избранную им подругу жизни. Мечты его были, как мы знаем, разрушены, и он не любил эту комнату и за последнее время избегал входить в нее.
К концу вечера однако, по мере того, как лицо
жены становилось всё румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось всё грустнее и солиднее, как будто
доля оживления была одна
на обоих, и по мере того, как она увеличивалась в
жене, она уменьшалась в муже.