Неточные совпадения
Мы через рейд отправились в город, гоняясь по дороге с какой-то английской яхтой, которая ложилась то на правый, то на левый галс, грациозно описывая круги. Но и наши матросы молодцы: в белых рубашках, с синими каймами по воротникам, в белых же фуражках, с расстегнутой грудью, они при слове «
Навались! дай ход!»
разом вытягивали мускулистые руки, все шесть голов падали на весла, и, как львы, дерущие когтями землю, раздирали веслами упругую влагу.
Привалов по целым часам лежал неподвижно на своей кушетке или, как маятник, бродил из угла в угол. Но всего хуже, конечно, были ночи, когда все кругом затихало и безысходная тоска
наваливалась на Привалова мертвым гнетом. Он тысячу
раз перебирал все, что пережил в течение этого лета, и ему начинало казаться, что все это было только блестящим, счастливым сном, который рассеялся как туман.
Мужики, в изорванных под мышками тулупах, отчаянно продирались сквозь толпу,
наваливались десятками на телегу, запряженную лошадью, которую следовало «спробовать», или, где-нибудь в стороне, при помощи увертливого цыгана, торговались до изнеможения, сто
раз сряду хлопали друг друга по рукам, настаивая каждый на своей цене, между тем как предмет их спора, дрянная лошаденка, покрытая покоробленной рогожей, только что глазами помаргивала, как будто дело шло не о ней…
— В том роде, как бродяга али странник, — объясняла Аграфена в свое оправдание. — Рубаха на нем изгребная, синяя, на ногах коты… Кабы знатье, так
разе бы я стала его лепешкой кормить али
наваливаться?
Дядя Зотей еще
раз навалился на упрямый запор и зашлепал по дощатому мокрому полу босыми ногами. Михалко не торопясь спустился с тяжело дышавшей лошади, забрызганной липкой осенней грязью по самые уши.
На том и кончили в этот
раз. А на другой день, когда я, сидя на корточках, складывал в корзину непроданный, засохший, покрытый мшистой плесенью товар — она
навалилась на спину мне, крепко обняла за шею мягкими короткими руками и кричит...
— Все замолкли и негромкий, бархатно-приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, в
раз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «уууу! Идет!
Разом!
Навались, детки!..» но несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся и в установившемся молчании, слышалось тяжелое пыхтенье.