Неточные совпадения
«Все живут, все наслаждаются жизнью, — продолжала думать Дарья Александровна,
миновав баб, выехав в
гору и опять на рыси приятно покачиваясь на мягких рессорах старой коляски, — а я, как из тюрьмы выпущенная из мира, убивающего меня заботами, только теперь опомнилась на мгновение.
Однажды он отправился в
горы по своим делам и пригласил меня с собою. 24 июня рано утром мы выехали с ним на лодке,
миновав Мраморный мыс, высадились на берегу против острова Чихачева. Эта экскурсия дала мне возможность хорошо ознакомиться с заливом Ольги и устьем Вай-Фудзина.
На следующий день мы выступили из Иолайзы довольно рано. Путеводной нитью нам служила небольшая тропка. Сначала она шла по
горам с левой стороны Фудзина, а затем,
миновав небольшой болотистый лесок, снова спустилась в долину. Размытая почва, галечниковые отмели и ямы — все это указывало на то, что река часто выходит из берегов и затопляет долину.
Минует лето красное,
Сгорят огни купальные.
Далеко от Украинского края, проехавши Польшу,
минуя и многолюдный город Лемберг, идут рядами высоковерхие
горы.
Дорога повернула на полдень и начала забирать все круче и круче,
минуя большие
горы, которые теснили ее все сильнее с каждым шагом вперед.
Лесная узкая тропинка повела охотников под
гору,
минуя каменистые россыпи.
В таком прескверном настроении Родион Антоныч
миновал главную заводскую площадь, на которую выходило своим фасадом «Главное кукарское заводоуправление», спустился под
гору, где весело бурлила бойкая река Кукарка, и затем, обогнув красную кирпичную стену заводских фабрик, повернул к пруду, в широкую зеленую улицу.
Мы
миновали крутые обвалы, так как Валек знал более удобную дорогу. Пройдя меж камышей по высохшему болоту и переправившись через ручеек по тонким дощечкам, мы очутились у подножия
горы, на равнине.
«Куда пошел этот медвежонок?» — думал он, машинально идя за Настенькой, которая была тоже в ажитации. Быстро шла она; глаза и щеки у ней
горели. Скоро
миновали главную улицу, прошли потом переулок и очутились, наконец, в поле.
Она выехала на дорогу и,
минуя красный крест, опустилась в лощину, добралась до перекрестка, повернула направо, опять в
гору…
Эти хлопоты отнимали все свободное время Гордея Евстратыча, и за ними он забывал о своем недавнем
горе, которое
миновало, как тяжелый сон.
Заводские домики, как старые знакомые, смотрели приветливо; вдали чернела фабрика; над ней точно висела в воздухе белая церковь, — все было по-старому, «как мать поставила»; мой экипаж прокатился по широкой улице,
миновал господский дом, в котором благоденствовал Муфель с «будущей Россией», и начал тихо подниматься мимо церкви в
гору, к домику Фатевны.
Миновали пруд, потом березняк и стали взбираться на
гору по дороге, которая видна из моих окон. Я оглянулся, чтобы в последний раз взглянуть на свой дом, но за снегом ничего не было видно. Немного погодя впереди, как в тумане, показались темные избы. Это Пестрово.
Гроза давно
миновала… Последние раскаты грома замолкли. Темная кавказская ночь заволокла
горы… Яркая, горящая и светлая, как солнце, звезда Ориона засветилась высоко на восточном небе…
Миновав ту
гору, Самоквасов взял «право руля», и косная, плавно повернувши влево, тихо пристала у берега.
Между тем мы поднимались все выше и выше в
горы, теперь уже вдоль течения быстрой Арагвы.
Миновав ее, мы начали углубляться в страну горцев.
Из
Гори приходила русская учительница, дававшая нам уроки — мне и Юлико. Мой кузен оказывался куда умнее меня. Но я ему не завидовала: теперь мне это было безразлично. Моя свобода, мои чудесные дни
миновали, и ко всему остальному я относилась безразлично.
— Ах, черт возьми, какие мне подносили подарки, — продолжал он вслух свои воспоминания. — Эх,
горе, мое
горе, как подумаешь, что все
миновало и даже волосы вылезли! Эй, ты, человек, прощелыга, получи, остальное в свою пользу, — указал он слуге на недопитые кружки пива… Ну, идем, товарищ.
Этот мурза был один из главных воинов Кучума, и его город был расположен в одном дне пути от Сибири — стоило лишь
миновать Чувашью
гору.
Дух войска был как нельзя лучше: долгое брестское сидение не сопровождалось праздностью и бездельем; последующий поход был далеко не из трудных, переходы невелики, отдыхи частые, особенных недостатков не ощущалось. Больше всего приходилось терпеть от холода, так как в холщовых рубашках пронимало насквозь, особенно по ночам, но и это
горе вскоре
миновало, так как к войскам подвезли зимнее платье.
Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на
горы,
минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем.
— Неустрашимые и добрые люди, я продаю только то, что предлагаю: я играю на арфе и пою мною сложенные нехитрые песни. Я пою и играю потому, что я не умею делать ничего другого, а должна питать детей и мужа. Слушайте мою игру и да
минует вас и всех, кто вам дорог на родине вашей, всякое
горе.