Неточные совпадения
Очень часто мы
замечаем, — говорит он, — что предметы, по-видимому, совершенно неодушевленные (
камню подобные), начинают ощущать вожделение, как только приходят в соприкосновение с зрелищами, неодушевленности их доступными".
Проходивший поп снял шляпу, несколько мальчишек в замаранных рубашках протянули руки, приговаривая: «Барин, подай сиротинке!» Кучер,
заметивши, что один из них был большой охотник становиться на запятки, хлыснул его кнутом, и бричка пошла прыгать по
камням.
И что я скажу: что убил, а денег взять не
посмел, под
камень спрятал? — прибавил он с едкою усмешкой.
Оглядевшись еще раз, он уже засунул и руку в карман, как вдруг у самой наружной стены, между воротами и желобом, где все расстояние было шириною в аршин,
заметил он большой неотесанный
камень, примерно, может быть, пуда в полтора весу, прилегавший прямо к каменной уличной стене.
— Он ограбил, вот и вся причина. Он взял деньги и вещи. Правда, он, по собственному своему сознанию, не воспользовался ни деньгами, ни вещами, а снес их куда-то под
камень, где они и теперь лежат. Но это потому, что он не
посмел воспользоваться.
Но уже весною Клим
заметил, что Ксаверий Ржига, инспектор и преподаватель древних языков, а за ним и некоторые учителя стали смотреть на него более мягко. Это случилось после того, как во время большой перемены кто-то бросил дважды
камнями в окно кабинета инспектора, разбил стекла и сломал некий редкий цветок на подоконнике. Виновного усердно искали и не могли найти.
Он не
заметил, что Захар подал ему совсем холодный обед, не
заметил, как после того очутился в постели и заснул крепким, как
камень, сном.
— Ты, Вера, сама бредила о свободе, ты таилась, и от меня, и от бабушки, хотела независимости. Я только подтверждал твои мысли: они и мои. За что же обрушиваешь такой тяжелый
камень на мою голову? — тихо оправдывался он. — Не только я, даже бабушка не
смела приступиться к тебе…
А вон, правее, еще три
камня: командир нашего транспорта, капитан Фуругельм, первый
заметил их.
Между тем я не
заметил, что мы уж давно поднимались, что стало холоднее и что нам осталось только подняться на самую «выпуклость», которая висела над нашими головами. Я все еще не верил в возможность въехать и войти, а между тем наш караван уже тронулся при криках якутов.
Камни заговорили под ногами. Вереницей, зигзагами, потянулся караван по тропинке. Две вьючные лошади перевернулись через голову, одна с моими чемоданами. Ее бросили на горе и пошли дальше.
У юродивых и все так: на кабак крестится, а в храм
камнями мечет.
А все-таки как ни будем мы злы, чего не дай Бог, но как вспомним про то, как мы хоронили Илюшу, как мы любили его в последние дни и как вот сейчас говорили так дружно и так вместе у этого
камня, то самый жестокий из нас человек и самый насмешливый, если мы такими сделаемся, все-таки не
посмеет внутри себя посмеяться над тем, как он был добр и хорош в эту теперешнюю минуту!
— Вас один
камень, должно быть, очень больно ударил, —
заметил Алеша.
— Он и
камни левшой бросает, —
заметил третий мальчик. В это мгновение в группу как раз влетел
камень, задел слегка мальчика-левшу, но пролетел мимо, хотя пущен был ловко и энергически. Пустил же его мальчик за канавкой.
Миусов рассеянно смотрел на могильные
камни около церкви и хотел было
заметить, что могилки эти, должно быть, обошлись дорогонько хоронившим за право хоронить в таком «святом» месте, но промолчал: простая либеральная ирония перерождалась в нем почти что уж в гнев.
На возвратном пути в фанзу я услышал еще какой-то шум в сарае — это корейцы
мололи муку при помощи ручных жерновов, наложенных один на другой. К верхнему прикреплен короткий рычаг, при помощи которого он приводится в движение. Зерно насыпается в деревянный ящик, откуда оно течет в отверстие верхнего
камня и затем к зазорам между жерновами.
Движение по осыпям, покрытым мхом, всегда довольно затруднительно: то ставишь ногу на ребро, то попадаешь в щели между
камнями. Внизу осыпи покрыты землей и травой настолько густо, что их не
замечаешь вовсе, но по мере того как взбираешься выше, растительность постепенно исчезает.
Лед был гладкий, как зеркало, чистый и прозрачный; сквозь него хорошо были видны
мели, глубокие места, водоросли,
камни и утонувший плавник.
При внимательном осмотре около
камней можно
заметить огарки бумажных свечей, пепел, щепотку риса, кусочек сахару и т.д.
Мы стали спускаться вниз. Скоро я
заметил, что пятно тоже двигалось нам навстречу. Через 10 минут гольд остановился, сел на
камень и указал мне знаком, чтобы я сделал то же.
Кое-где местами, в котловинах, собралась вода, столь чистая и прозрачная, что исследователь
замечает ее только тогда, когда попадает в нее ногой. Тут опять есть очень глубокий колодец и боковые ходы. В этом большом зале наблюдателя невольно поражают удивительные акустические эффекты — на каждое громкое слово отвечает стоголосое эхо, а при падении
камня в колодец поднимается грохот, словно пушечная пальба: кажется, будто происходят обвалы и рушатся своды.
Как больно здесь, как сердцу тяжко стало!
Тяжелою обидой, словно
камнем,
На сердце пал цветок, измятый Лелем
И брошенный. И я как будто тоже
Покинута и брошена, завяла
От слов его насмешливых. К другим
Бежит пастух; они ему милее;
Звучнее смех у них, теплее речи,
Податливей они на поцелуй;
Кладут ему на плечи руки, прямо
В глаза глядят и
смело, при народе,
В объятиях у Леля замирают.
Веселье там и радость.
Александр захотел видеть Витберга. Долго говорил он с художником. Смелый и одушевленный язык его, действительное вдохновение, которым он был проникнут, и мистический колорит его убеждений поразили императора. «Вы
камнями говорите», —
заметил он, снова рассматривая проект.
Я долго бродил среди памятников, как вдруг в одном месте, густо заросшем травой и кустарником, мне бросилось в глаза странное синее пятно. Подойдя ближе, я увидел маленького человечка в синем мундире с медными пуговицами. Лежа на могильном
камне, он что-то тщательно скоблил на нем ножиком и был так углублен в это занятие, что не
заметил моего прихода. Однако, когда я сообразил, что мне лучше ретироваться, — он быстро поднялся, отряхнул запачканный мундир и увидел меня.
Мне именно и нужно было в сад: как только я появлялся в нем, на горке, — мальчишки из оврага начинали
метать в меня
камнями, а я с удовольствием отвечал им тем же.
Мальчишки бежали за ним, лукая
камнями в сутулую спину. Он долго как бы не
замечал их и не чувствовал боли ударов, но вот остановился, вскинул голову в мохнатой шапке, поправил шапку судорожным движением руки и оглядывается, словно только что проснулся.
Ловить и заготовлять рыбу поселенцы не умеют, и никто их этому не учит; тюрьма в районе теперешних ловель забрала себе лучшие места, им же предоставила пороги и
мели, где они рвут свои дешевые самоделковые сети о карчи и
камни.
Теперешние карты неудовлетворительны, что видно хотя бы из того, что суда, военные и коммерческие, часто садятся на
мель и на
камни, гораздо чаще, чем об этом пишут в газетах.
Мы узрели ясно, что шлюпка наша не на
мели находилась, но погрязла между двух больших
камней, и что не было никаких сил для ее избавления оттуда невредимо.
Вместо ответа Вася схватил
камень и запустил им в медного заводовладельца. Вот тебе, кикимора!.. Нюрочке тоже хотелось бросить
камнем, но она не
посмела. Ей опять сделалось весело, и с горы она побежала за Васей, расставив широко руки, как делал он. На мосту Вася набрал шлаку и заставил ее бросать им в плававших у берега уток. Этот пестрый стекловидный шлак так понравился Нюрочке, что она набила им полные карманы своей шубки, причем порезала руку.
Оглянувшись, Нюрочка только теперь
заметила, что Парасковья Ивановна сидела на
камне и горько плакала.
Именно это самое ироническое отношение повторилось и теперь. Едва успел я глотнуть чаю, как Лукьяныч уже поспешил
метнуть в меня
камнем, который он, очевидно, с любовью холил у себя за пазухой.
Умудренный в изворотах,
мелях и подводных
камнях внутренней политики, Родион Антоныч, как никто другой, понимал всю важность совершавшихся событий и немедленно послал эстафету Раисе Павловне с нарочным: «Вершинин угостил ухой из харюзов: Евгений Константиныч скушали две тарелки.
Каждый раз, придя к своим друзьям, я
замечал, что Маруся все больше хиреет. Теперь она совсем уже не выходила на воздух, и серый
камень — темное, молчаливое чудовище подземелья — продолжал без перерывов свою ужасную работу, высасывая жизнь из маленького тельца. Девочка теперь большую часть времени проводила в постели, и мы с Валеком истощали все усилия, чтобы развлечь ее и позабавить, чтобы вызвать тихие переливы ее слабого смеха.
Проходя дальше по улице и спустившись под маленький изволок, вы
замечаете вокруг себя уже не дома, а какие-то странные груды развалин-камней, досок, глины, бревен; впереди себя на крутой горе видите какое-то черное, грязное пространство, изрытое канавами, и это-то впереди и есть 4-й бастион…
В это время перед самой ротой мгновенно вспыхнуло пламя, раздался ужаснейший треск, оглушил всю роту, и высоко в воздухе зашуршели
камни и осколки (по крайней мере секунд через 50 один
камень упал сверху и отбил ногу солдату). Это была бомба с элевационного станка, и то, что она попала в роту, доказывало, что французы
заметили колонну.
Ты, мой меч-кладенец, вертись и крутись, ты вертись и крутись, как у мельницы жернова вертятся, ты круши и кроши всяку сталь, и уклад, и железо, и медь; пробивай, прорубай всяко мясо и кость; а вражьи удары чтобы прядали от тебя, как
камни от воды, и чтобы не было тебе от них ни царапины, ни зазубрины!
Случалось, что и днем
замечали в кустах темное тело, бесследно пропадавшее при первом движении руки, бросавшей хлеб, — словно это был не хлеб, а
камень, — и скоро все привыкли к Кусаке, называли ее «своей» собакой и шутили по поводу ее дикости и беспричинного страха.
Полный месяц светил на белые домики и на
камни дороги. Было светло так, что всякий камушек, соломинка,
помет были видны на дороге. Подходя к дому, Бутлер встретил Марью Дмитриевну, в платке, покрывавшем ей голову и плечи. После отпора, данного Марьей Дмитриевной Бутлеру, он, немного совестясь, избегал встречи с нею. Теперь же, при лунном свете и от выпитого вина, Бутлер обрадовался этой встрече и хотел опять приласкаться к ней.
Оба
камня мололи: одним обдирали пшеницу для господского стола, а на другом
мололи завозную рожь; толчея толкла просо.
Я делал вид, что ничего не
замечаю и не интересуюсь его поведением, и продолжал катить свой
камень.
Послушай, Нина… я рожден
С душой кипучею, как лава,
Покуда не растопится, тверда
Она, как
камень… но плоха забава
С ее потоком встретиться! тогда,
Тогда не ожидай прощенья —
Закона я на
месть свою не призову...
Облокотясь на один высокий надгробный
камень, казацкий старшина продолжал смотреть задумчиво на этот красноречивый памятник ничтожества величия земного, не
замечая, что седой служитель молодого боярина стоял по-прежнему подле него и, казалось, пожирал его глазами…
— Да, да, — прервал боярин, — мирвольте этим бунтовщикам! уговаривайте их! Дождетесь того, что все низовые города к ним пристанут, и тогда попытайтесь их унять. Нет, господа москвичи! не словом ласковым усмиряют непокорных, а
мечом и огнем. Гонсевский прислал сюда пана Тишкевича с региментом; но этим их не запугаешь. Если б он меня послушался и отправил поболее войска, то давным бы давно не осталось в Нижнем бревна на бревне,
камня на
камне!
Но не все гости веселились. На сердце запорожца лежал тяжелый
камень: он начинал терять надежду спасти Юрия. Напрасно старался он казаться веселым: рассеянные ответы, беспокойные взгляды, нетерпение, задумчивость — все изобличало необыкновенное волнение души его. К счастию, прежде чем хозяин мог это
заметить, одна счастливая мысль оживила его надежду; взоры его прояснились, он взглянул веселее и, обращаясь к приказчику, сказал...
Аристарх, наблюдай, братец, где
мели и подводные
камни! Чуть где место опасное, докладывай, — мы в те поры будем на нутр принимать для храбрости. Поехали! Начинай! Васька, действуй с бубном!
— Человек должен себя беречь для своего дела и путь к своему делу твердо знать… Человек, брат, тот же лоцман на судне… В молодости, как в половодье, — иди прямо! Везде тебе дорога… Но — знай время, когда и за правеж взяться надо… Вода сбыла, — там, гляди,
мель, там карча, там
камень; все это надо усчитать и вовремя обойти, чтобы к пристани доплыть целому…
Из шестидесяти четырех убитых барок тридцать шесть потерпели крушение от естественных опасностей сплава, семь — от тесноты, пятнадцать — вследствие столкновения судов между собой, пять — при причале к берегу о подводные
камни и от разрыва снастей, одна подрезана льдом; из тридцати семи обмелевших барок двадцать три судна были занесены ветром и четырнадцать
обмелели от неосторожности и неизвестных причин.
— Деньги, деньги и деньги — вот где главная сила! — сладко закатывая глаза, говорил Егор Фомич на прощанье. — С деньгами мы устроим все: очистим Чусовую от подводных
камней, взорвем на воздух все бойцы, уничтожим
мели, срежем крутые мысы — словом, сделаем из Чусовой широкую дорогу, по которой можно будет сплавлять не восемь миллионов груза, а все двадцать пять.
— Под Кыном надо будет хватку сделать. Эх, задарма сколько время потеряли даве, цельное утро, а теперь, того гляди, паводок от дождя захватит в
камнях! Беда, барин!.. Кабы вы даве с Егором-то Фомичом покороче ели, выбежали бы из гор, пожалуй, и под Молоковом успели бы пробежать загодя… То-то, поди, наш Осип Иваныч теперь горячку порет, — с улыбкой прибавил Савоська, делая рукой кормовым знак «поддоржать корму». — Поди, рвет и
мечет, сердяга.