Неточные совпадения
Он
любил музыку, певал, аккомпанируя себе на фортепьяно,
романсы приятеля своего А…, цыганские песни и некоторые мотивы из опер; но ученой музыки не
любил и, не обращая внимания на общее мнение, откровенно говорил, что сонаты Бетховена нагоняют на него сон и скуку и что он не знает лучше ничего, как «Не будите меня, молоду», как ее певала Семенова, и «Не одна», как певала цыганка Танюша.
Ах, как я
любила… Я до обожания
любила этот
романс, Полечка!.. знаешь, твой отец… еще женихом певал… О, дни!.. Вот бы, вот бы нам спеть! Ну как же, как же… вот я и забыла… да напомните же, как же? — Она была в чрезвычайном волнении и усиливалась приподняться. Наконец, страшным, хриплым, надрывающимся голосом она начала, вскрикивая и задыхаясь на каждом слове, с видом какого-то возраставшего испуга...
Дальше, дети, глупость; и это, пожалуй, глупость; можно, дети, и влюбляться можно, и жениться можно, только с разбором, и без обмана, без обмана, дети. Я вам спою про себя, как я выходила замуж,
романс старый, но ведь и я старуха. Я сижу на балконе, в нашем замке Дальтоне, ведь я шотландка, такая беленькая, белокурая; подле лес и река Брингал; к балкону, конечно, тайком, подходит мой жених; он бедный, а я богатая, дочь барона, лорда; но я его очень
люблю, и я ему пою...
— Совершенно два различных понятия, любезный господин де ЛабулИ. Значение слова"каторга"я сейчас имел честь объяснять вам; что же касается до слова"припеваючи" — это то самое, об чем вы, французы, в
романсах поете: aimons, dansons et… chantons! [давайте
любить, танцевать и… петь!]
Если вы нынешнюю уездную барышню спросите,
любит ли она музыку, она скажет: «да» и сыграет вам две — три польки; другая, пожалуй, пропоет из «Нормы» [«Норма» — опера итальянского композитора Винченцо Беллини (1801—1835).], но если вы попросите спеть и сыграть какую-нибудь русскую песню или
романс, не совсем новый, но который вам нравился бы по своей задушевности, на это вам сделают гримасу и встанут из-за рояля.
— Ах, Зина! спой тот
романс, в котором, помнишь, много рыцарского, где еще эта владетельница замка и ее трубадур… Ах, князь! Как я
люблю все это рыцарское! Эти замки, замки!.. Эта средневековая жизнь! Эти трубадуры, герольды, турниры… Я буду аккомпанировать тебе, Зина! Пересядьте сюда, князь, поближе! Ах, эти замки, замки!
— Ну да… замки. Я тоже
люблю зам-ки, — бормочет князь в восторге, впиваясь в Зину единственным своим глазом. — Но… боже мой! — восклицает он, — это
романс!.. Но… я знаю этот ро-манс! Я давно уже слышал этот
романс… Это так мне на-по-ми-нает… Ах, боже мой!
Дескать, будьте в карете вот в таком-то часу перед окнами и
романс чувствительный по-испански пропойте; жду вас, и знаю, что
любите, и убежим с вами вместе и будем жить в хижине.
В отношении же дам своих они вели себя несколько различно: Бахтиаров молчал и даже иногда зевал, но зато рекой разливался Масуров: он говорил даме, что очень
любит женские глаза, что взгляд женщины для него невыносим, что он знал одну жидовочку и… тут он рассказал такую историю про жидовку, что дама не знала — сердиться на него или смеяться; в промежутках разговора Масуров обращался к Бахтиарову и спрашивал его вслух, знает ли он
романс: «Ах, не глядите на меня, вы, пламенные очи», и в заключение объявил своей даме, что он никогда не забудет этой мазурки и запечатлел ее в сердце.
Она
любила чувствительные
романсы, но у нее был грубый, необработанный голос, и потому она только аккомпанировала, а пела чуть слышно, одним лишь дыханием.
— Как мил этот
романс, — заговорила Надина, — это твой любимый, Лидия, и я даже знаю, почему, ты сама так
любишь сидеть у окна по вечерам.
Фон Ранкен. О, это очень приятно! Я крайне
люблю, чтобы мне в это время пели. Вы не знаете этого
романса… впрочем, о
романсах потом. А сперва о некоторых очень, очень интимных вещах. Вы позволите? Я буду очень осторожен, моя милая девочка, и ни в каком случае… Вы говорите по-французски?
Андрей Титыч. Такую нашли — с ума сойдешь! Тысяч триста серебра денег, рожа, как тарелка, — на огород поставить, ворон пугать. Я у них был как-то раз с тятенькой, еще не знамши ничего этого; вышла девка пудов в пятнадцать весу, вся в веснушках; я сейчас с политичным разговором к ней: «Чем, говорю, вы занимаетесь?» Я, говорит,
люблю жестокие
романсы петь. Да как запела, глаза это раскосила, так-то убедила народ, хоть взвой, на нее глядя. Унеси ты мое горе на гороховое поле!
— Лапу! — протянул
Романсов собаке руку. — Ллапу! Не даете? Не желаете? И не нужно. Так и запишем. А пока позвольте вас по морде… Я
любя…
— Ты умна, Глафира, но ты забыла еще один способ
любить подобных женщин: с ними надо действовать по
романсу: «Тебя томить, тебя терзать, твоим мучением наслаждаться».
— Что тут смешного, — процедил он сквозь зубы и в нос, очевидно подражая кому-то, — y каждого порядочного человека должен быть хороший вкус. И что я
люблю слушать
романсы, это доказывает только, что у меня хороший вкус. Меня очень удивляет, что вы этого не понимаете, — закончил он обиженным тоном.
— Спойте нам какой-нибудь
романс! Я ужасно
люблю слушать
романсы! — неожиданно оживился Викторик, проговорив все это тоном взрослого молодого человека.
После дуэта остальные участники ужина хором подхватили «Кубок янтарный», а потом она запела цыганский же
романс:
Любила я…
— Споем этот же
романс… Я его
люблю… Он мне напоминает время, когда я только начинала ходить… Я его переняла от нашей горничной… и пела исподтишка. Отец считал всякое пение и музыку бесовским наваждением.
Много-много раз повторила она один мотив… Потом запела другой
романс на те слова, что она начала вслух произносить, когда ее пролетка поднималась наверх дамбы: О,
люби меня без размышлений, Без тоски, без думы роковой!
И бешеный хохот по всему залу. Очень еще публика
любила другую его русскую песню, — про Акулинина мужа. Пел он и чувствительные
романсы, — «А из рощи, рощи темной, песнь любви несется…» Никогда потом ни от чьего пения, даже от пения Фигнера, не переживал я такой поднимающей волны поэзии и светлой тоски. Хотелось подойти к эстраде и поцеловать блестяще начищенный носок его сапога. Тульская публика тоже была в восторге от Славянского, и билеты на его концерты брались нарасхват.
Из леса идем обратно на дачу пить чай, затем играем в крокет и слушаем, как одна из разноцветных девиц поет
романс: «Нет, не
любишь ты! Нет! Нет!..» При слове «нет» она кривит рот до самого уха.