Неточные совпадения
— Я тебя за это и
люблю… А мама, Досифея,
Лука, Хина — да все, решительно все, кажется, с ума сошли.
Старшего сына, Костю, Бахарев тоже очень
любил, но тот почти совсем не жил дома, а когда, по окончании университетского курса, он вернулся домой, между ними и произошли те «контры», о которых
Лука сообщил Привалову.
Сейчас после обеда Василий Назарыч, при помощи
Луки и Привалова, перетащился в свой кабинет, где в это время, по стариковской привычке,
любил вздремнуть часик. Привалов знал эту привычку и хотел сейчас же уйти.
— Вы, кажется, также
любите охоту,
Лука Петрович?
Вот один раз Пидорка схватила, заливаясь слезами, на руки Ивася своего: «Ивасю мой милый, Ивасю мой любый! беги к Петрусю, мое золотое дитя, как стрела из
лука; расскажи ему все:
любила б его карие очи, целовала бы его белое личико, да не велит судьба моя.
Караульный Антип ходил вокруг господского дома и с особенным усердием колотил в чугунную доску: нельзя, «служба требует порядок», а пусть
Лука Назарыч послушает, как на Ключевском сторожа в доску звонят. Небойсь на Мурмосе сторожа харчистые, подолгу спать
любят. Антип был человек самолюбивый. Чтобы не задремать, Антип думал вслух...
— Ну, это еще старуха надвое сказала, Иван Семеныч. В глупой копейке толку мало, а умная
любит, чтобы ее умненько и брали… Ну что, как Лука-то Назарыч?
— Я очень уважаю вас,
Лука Назарыч, но не
люблю, когда люди суются в чужие дела.
Лука Никонович был женат, по приказанию родительскому, на богатой девушке, которой он не
любил и с которою в жизни не нашел никакого утешения; но сестру свою, Ульяну Никоновну, он выдал замуж за мирового посредника Звягина по взаимной склонности и жил с зятем в большой дружбе,
любил сестру, разделился с нею по-братски, крестил ее детей и заботился поокруглить и расширить небольшой наследственный зятнин участок.
— Будет сестра Васи и, кажется, профессор Спешников. Я вчера, Анненька, просто голову потеряла. Ты знаешь, что они оба
любят покушать — и дедушка и профессор. Но ни здесь, ни в городе — ничего не достанешь ни за какие деньги.
Лука отыскал где-то перепелов — заказал знакомому охотнику — и что-то мудрит над ними. Ростбиф достали сравнительно недурной — увы! — неизбежный ростбиф. Очень хорошие раки.
Лука(идет к двери). За что их
любить?..
Любить — живых надо… живых…
Бубнов. Мм…
Любят врать люди… Ну, Настька… дело понятное! Она привыкла рожу себе подкрашивать… вот и душу хочет подкрасить… румянец на душу наводит… А… другие — зачем? Вот —
Лука, примерно… много он врет… и без всякой пользы для себя… Старик уж… Зачем бы ему?
Лука. Я — знаю! Ничего! Я верю! В лаковых сапогах, говоришь? А-яй-ай! Ну — и ты его тоже —
любила?
Лука(выходит). Не
любишь?
— Видал? В час вытекло восемь ведер… а сколько часов текло — шесть? Эх, сладко вы едите!.. Шесть, стало быть, надо помножить на восемь… А ты
любишь пироги с зеленым
луком? Я — страсть как! Ну вот, из первого крана в шесть часов вытекло сорок восемь… а всего налили в чан девяносто… дальше-то понимаешь?
Великим постом отец
любил ботвинью с свежепросоленною домашней осетриной, но особенно гордился хорошим приготовлением крошева (рубленой кислой капусты). Помню, однажды под влиянием любви к крошеву отец спросил подлившего себе в тарелку квасу письмоводителя: «А что,
Лука Афанасьевич, хороша ли капустка?»
Та, кого он
любит, должна носить при себе
лук, зелья Тирличь и «тою», лечиться соком трав «тояда», «деляна» и «трояна» и произносить, когда падает звезда: «Баран третяк голову зломив, да и ты!» Иногда «перелестник» является в женском образе Летавицы и чарует волшебными прелестями.
Лука Кирилов страстно
любил иконописную святыню, и были у него, милостивые государи, иконы всё самые пречудные, письма самого искусного, древнего, либо настоящего греческого, либо первых новгородских или строгановских изографов.
Зная, что он человек с обладанием и пустым скорбям не
любил поддаваться, я и обратил на это внимание и спрашиваю: «Что такое с тобою,
Лука Кирилов?» А он говорит: «После скажу».
Смирнов (входя,
Луке). Болван,
любишь много разговаривать… Осел! (Увидев Попову, с достоинством.) Сударыня, честь имею представиться: отставной поручик артиллерии, землевладелец Григорий Степанович Смирнов! Вынужден беспокоить вас по весьма важному делу…
«Остерегайтесь книжников, которые
любят ходить в длинных одеждах и
любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах, которые поедают домы вдов и лицемерно долго молятся» (
Луки XX, 46 — 47).
— Что мне вам рассказывать? вы видите сами,
Лука Иваныч. Лгать я вам не хочу: я ведь не из ревности; с вами я так жила, потому что человек вы добрый, а больше ничего у меня не было. Теперь степенный человек меня
любит, жениться на мне хочет… слово я скажи. Вам я в тягость… к чему же мне один срам на себя брать, скажите на милость? Я и прошу вас Христом Богом…
— «Слова без дел, что
лук без стрел»! — ваше же русское присловие! — обиделся Зверженовский. — Таковы новгородцы; а как услышат, что земляки мои наготове напасть на москвитян — заговорят другое. Они как рыбы — в худую погоду ищут глуби, а в ясную
любят поиграть на солнце.
— Да полноте нервничать, Елена Ильинишна, — остановил ее
Лука Иванович добродушным звуком и протянул руку, — из-за чего нам с вами пикироваться!.. Дело простое: если вы
любите хоть немножко вашу кузину и считаете ее способной на что-нибудь порядочное, так и сумеете повлиять на нее в хорошую сторону.
— «Слова без дела, что
лук без стрелы!» — ваше же русское присловье! — обиделся Зверженовский. — Таковы новгородцы; а как услышат, что земляки мои наготове напасть на москвитян — заговорят другое. Они как рыбы — в худую погоду ищут глуби, а в ясную
любят поиграть на солнце.
Последние слова, повторенные у
Луки о том, что бог не делает различия между людьми и дает благо всем, и что потому и вы должны быть таковы же, как бог: не делать различия между людьми и должны не так делать, как язычники, а должны всех
любить и всем делать добро одинаково — эти слова были ясны, они представлялись мне подтверждением и объяснением какого-то ясного правила, но в чем было это правило — я долго не мог понять.
Пик за это сердился и находил, что Фебуфис похож на
Луку Кранаха, которого он очень
любит и имеет некоторые его свойства.