Неточные совпадения
И свистки паровозов на
линии железной дороги, обозначенной в темноте зелеными и
красными огоньками, раздавались с тихой, певучей осторожностью.
Я открыл тяжелую, скрипучую, непрозрачную дверь — и мы в мрачном, беспорядочном помещении (это называлось у них «квартира»). Тот самый, странный, «королевский» музыкальный инструмент — и дикая, неорганизованная, сумасшедшая, как тогдашняя музыка, пестрота красок и форм. Белая плоскость вверху; темно-синие стены;
красные, зеленые, оранжевые переплеты древних книг; желтая бронза — канделябры, статуя Будды; исковерканные эпилепсией, не укладывающиеся ни в какие уравнения
линии мебели.
Желонерный офицер поручик Ковако, один из главных героев сегодняшнего дня, верхом на лошади носился взад и вперед вдоль этой
линии, выравнивая ее, скакал с бешеным криком, распустив поводья, с шапкой на затылке, весь мокрый и
красный от старания.
Зала очаровывает Александрова размерами, но еще больше красотой и пропорциональностью
линий. Нижние окна, затянутые
красными штофными портьерами, прямоугольны и поразительно высоки, верхние гораздо меньше и имеют форму полулуния. Очень просто, но как изящно. Должно быть, здесь строго продуманы все размеры, расстояния и кривизны. «Как многого я не знаю», — думает Александров.
Предлагал я, например, коротенькую
линию от
Красного Холма до Бежецка провести — не понимают, да и все тут!
Фома вслушался в песню и пошел к ней на пристань. Там он увидал, что крючники, вытянувшись в две
линии, выкатывают на веревках из трюма парохода огромные бочки. Грязные, в
красных рубахах с расстегнутыми воротами, в рукавицах на руках, обнаженных по локоть, они стояли над трюмом и шутя, весело, дружно, в такт песне, дергали веревки. А из трюма выносился высокий, смеющийся голос невидимого запевалы...
В августе Редька приказал нам собираться на
линию. Дня за два перед тем, как нас «погнали» за город, ко мне пришел отец. Он сел и не спеша, не глядя на меня, вытер свое
красное лицо, потом достал из кармана наш городской «Вестник» и медленно, с ударением на каждом слове, прочел о том, что мой сверстник, сын управляющего конторою Государственного банка, назначен начальником отделения в казенной палате.
Она вздохнула, не торопясь достала из-за пояса платок, заботливо вытерла потное лицо Николая, потом, перекинув на грудь себе толстую косу, молча стала играть розовой лентой, вплетённой в конец её. Брови её сошлись в одну
линию, она плотно поджала
красные губы и пытливо уставилась глазами в сердитое, хмурое лицо Назарова.
На станции и по
линии уже горели огни,
красные и зеленые; ветер утих, но снег всё еще сыпался хлопьями и дорога опять побелела.
Прямо по грязи и по лужам шагал он, блестя в них
красной подкладкой расстегнутого пальто, прямо пересекал улицы, не замечая ни козырявших городовых, ни экипажей и останавливая их движение; и если бы сверху проследить его ежедневный путь ожидания, то представился бы он причудливым сцеплением прямых и коротких
линий, вонзающихся друг в друга, спутывающихся в колючий, болезненно изломанный клубок.
В синем кафтане — почтенный лабазник,
Толстый, присадистый,
красный, как медь,
Едет подрядчик по
линии в праздник,
Едет работы свои посмотреть.
Василий Петрович встал с дивана и подошел к стене. Синяя,
красная, бурая и черная краски ничего не говорили его уму, равно как и какие-то таинственные цифры около точечных
линий, сделанные
красными чернилами.
Такие округи помечены на маппе особыми кружками, а направление молвы и слухов приблизительно определено в виде радиусов, расходящихся от известного центра особыми
красными лучами и
линиями.
Бледная искра спички коснулась смолистых игол и
красный огонь прыгнул по куче вереска, но тотчас же захлебнулся густым, желтым дымом, который было пополз сначала в трубу, но потом внезапно метнулся назад и заслонил всю комнату; послышался раздирающий писк, множество мелких существ зареяли, описывая в воздухе косые
линии.
За ним светился другой огонь, за этим третий, потом, отступя шагов сто, светились рядом два
красных глаза — вероятно, окна какого-нибудь барака — и длинный ряд таких огней, становясь всё гуще и тусклее, тянулся по
линии до самого горизонта, потом полукругом поворачивал влево и исчезал в далекой мгле.
— Великий боже! он провалился в люк! — воскликнула Бодростина и в сопровождении подбежавших к ней мужа и гостей кинулась к прорезу, через который увидала внизу освещенную тем же
красным освещением какую-то фантастическую кучу, из которой выбивался Сумасшедший Бедуин, и, не обращая ни малейшего внимания на зов его сверху, вышел в двери смежной комнаты нижнего этажа. Он все это сделал очень быстро и с какою-то борьбой, меж тем как на ярко освещенном лице его сверкали резкие огненные
линии.
— Теперь вы будете отправлены на фронт, в передовую
линию, и там, в боях за рабочее дело, искупите свою вину. Я верю, что скоро мы опять сможем назвать вас нашими товарищами… — А третьего мы все равно отыщем, и ему будет расстрел… Товарищи! — обратился он к толпе. — Мы сегодня уходим.
Красная армия освободила вас от гнета ваших эксплуататоров, помещиков и хозяев. Стройте же новую, трудовую жизнь, справедливую и красивую!
Все матросы выстроились на нижней палубе, — сзади шла верхняя, над рубкой семейных кают, — в синих рубахах и шляпах, с
красными кушаками, обхватывая овал носовой части. И позади их
линии в два ряда лежали арбузы ожерельем нежно-зеленого цвета — груз какого-то торговца.
Глаза, с широким разрезом, совсем темные, уходили в толстоватые веки, брови легли правильной и густой дугой, нос утолщался книзу, и из-под усов глядел
красный, сочный рот с чувственной
линией нижней губы.
Студент выглянул за дверь и рукой поманил меня. Я посмотрел: в разных местах горизонта, молчаливой цепью, стояли такие же неподвижные зарева, как будто десятки солнц всходили одновременно. И уже не было так темно. Дальние холмы густо чернели, отчетливо вырезая ломаную и волнистую
линию, а вблизи все было залито
красным тихим светом, молчаливым и неподвижным. Я взглянул на студента: лицо его было окрашено в тот же
красный призрачный цвет крови, превратившейся в воздух и свет.
Через полчаса после чтения «Голоса» директор,
красный, потный, дрожащий, сидел за своим письменным столом и писал. Писал он «приказ по
линии»… В этом приказе рекомендовалось не выписывать «некоторых» газет и журналов…
Зашло солнце, стало темнеть. По
линии железной дороги там и сям зажглись огни, зеленые,
красные… Варя остановилась и, глядя на эти огни, стала читать...
Одна из них, хозяйка дома, княжна Александра Яковлевна Баратова, была сильная брюнетка, со смуглым лицом и ярким румянцем на покрытых пушком щеках; орлиный нос, несколько загнутый книзу, придавал ее лицу почти строгое выражение, а тонкие
линии у углов полных, чувственных ярко-красных губ красноречиво говорили о твердом характере. Над верхней губой сильно пробивались усики, а нижняя была несколько выдвинута вперед, производя впечатление надменности и недовольства окружающими.
— Заговорил это Василий Иванович, сперва-наперво, о том, что сын его уже в летах, сорок три года, а до сих пор бобыль… А я ему на это говорю, что вот приедет на побывку в Москву — невест-де здесь много, а он на
линии жениха, какого не надо лучше… Может-де выберет… Куда ему, говорит, он у меня что
красная девушка, да и ум не тем занят… Сам я ему невесту-то присматриваю… Вот оно что…
В смелости
линий видна была опытная и развращенная рука, без колебаний подходившая к самому сокровенному, о чем неиспорченным людям стыдно думать; в старательности, с какой рисунок исправлялся резинкой и подцвечивался
красным карандашом, была наивность глубокого и бессознательного падения.
Денисов
покраснел как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице) и смело начал излагать свой план разрезания операционной
линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой.