Неточные совпадения
— Дома, — сказала жидовка и поспешила тот же час выйти с пшеницей в корчике [Корчик — ковш.] для
коня и стопой пива для
рыцаря.
Он силится остановиться, крепко натягивает удила; дико ржал
конь, подымая гриву, и мчался к
рыцарю.
«Страшна казнь, тобою выдуманная, человече! — сказал Бог. — Пусть будет все так, как ты сказал, но и ты сиди вечно там на
коне своем, и не будет тебе царствия небесного, покамест ты будешь сидеть там на
коне своем!» И то все так сбылось, как было сказано: и доныне стоит на Карпате на
коне дивный
рыцарь, и видит, как в бездонном провале грызут мертвецы мертвеца, и чует, как лежащий под землею мертвец растет, гложет в страшных муках свои кости и страшно трясет всю землю…»
На широком балконе появлялись группы красавиц, и одна из них держала кубок, а молодой
рыцарь (может быть, это даже был я) въезжал на
коне по лестницам и переходам и брал этот кубок из руки дамы…
Клеопатру Петровну просто мучила ревность: она всюду и везде видела Анну Ивановну, а прочего ничего почти и не слыхала; что касается до m-lle Прыхиной, то ее равнодушие должен я объяснить тоже взглядом ее на литературу: достойная девица эта, как мы знаем, была с чрезвычайно пылким и возвышенным воображением; она полагала, что перу писателя всего приличнее описывать какого-нибудь
рыцаря, или, по крайней мере, хоть и штатского молодого человека, но едущего на
коне, и с ним встречается его возлюбленная в платье амазонки и тоже на
коне.
Скачут… числа им нет, сколько
рыцарей… несутся, все в зеленом убранстве, латы и перья, и
кони что львы, вороные, а впереди их горделивый стратопедарх в таком же уборе, и куда помахнет темным знаменем, туда все и скачут, а на знамени змей.
Товарищи и начальники ваши тогда искренно сожалели, что вы оставили военную службу, для которой положительно были рождены; даже покойный государь Николай Павлович, — эти слова генерал начал опять говорить потише, — который, надо говорить правду, не любил вас, но нашему полковому командиру, который приходился мне и вам дядей, говорил несколько раз: «Какой бы из этого лентяя Бегушева (извините за выражение!) вышел боевой генерал!..» Потому что действительно, когда вы на вашем десятитысячном
коне ехали впереди вашего эскадрона, которым вы, заметьте, командовали в чине корнета, что было тогда очень редко, то мне одна из grandes dames… не Наталья Сергеевна, нет, другая… говорила, что вы ей напоминаете
рыцаря средневекового!
Я верю, верю: благородный
рыцарь,
Таков, как вы, отца не обвинит
Без крайности. Таких развратных мало…
Спокойны будьте: вашего отца
Усовещу наедине, без шуму.
Я жду его. Давно мы не видались.
Он был друг деду моему. Я помню,
Когда я был еще ребенком, он
Меня сажал на своего
коняИ покрывал своим тяжелым шлемом,
Как будто колоколом.
Все пришло в движение: учитель стремглав бросился из дверей, чтоб встретить его внизу, у крыльца; гости встали с мест своих, и даже Алеша на минуту забыл о своей курочке и подошел к окну, чтоб посмотреть, как
рыцарь будет слезать с ретивого
коня. Но ему не удалось увидеть его, ибо он успел уже войти в дом. У крыльца же вместо ретивого
коня стояли обыкновенные извозчичьи сани. Алеша очень этому удивился! «Если бы я был
рыцарь, — подумал он, — то никогда бы не ездил на извозчике, а всегда верхом!»
Если потеря Смелого была для Нины тяжелым ударом, то подарок Керима, этого бесстрашнейшего из душманов, этого
рыцаря гор, конечно, немного утешил княжну в ее печали. Она дружески простилась с товарищами своего спасителя, такими же душманами, как и Керим, и, подсаженная ими на его
коня, выехала из пещеры. Молодой горец поместился позади нее, в широком седле.
На большой карикатуре, где изображен был весь тогдашний петербургский журнализм, меня нарисовали юным
рыцарем, который поднимает упавшего
коня:"Библиотеку для чтения".
— «Верные мои молодцы-сотоварищи, кто хочет со мной рискнуть за добычей далеко, за Ново-озеро, к Божьим дворянам [Так называли новгородцы ливонских
рыцарей.], того жду я под вечер в «Чертовом ущелье», — а сам вскочил на
коня и не смел обернуться назад, чтобы косящатое окошечко Фомина дома не мигнуло бы мне привычным бывалым и не заставило вернуться, да пустился сюда, как на вражескую стену, ожидать…
По окольной дороге, прежде столь уединенной, вместо баронской кареты, едва двигавшейся из Мариенбурга по пескам и заключавшей в себе прекрасную девушку и старика, лютеранского пастора, вместо высокого шведского
рыцаря, на тощей, высокой лошади ехавшего подле экипажа, как тень его, пробирались к Мариенбургу то азиятские всадники на летучих
конях своих, то увалистая артиллерия, то пехота русская.
Рыцарю Поппелю хотелось проехать к самому крыльцу; но как у красного крыльца имел право сходить только великий князь, то распорядители поезда так искусно прибили к этому месту волны народа, что гордый
рыцарь вынужден был сойти с
коня там, где ему указано.