Посмотришь на дельца иного:
Хлопочет, мечется, ему дивятся все:
Он, кажется, из
кожи рвётся,
Да только всё вперёд не подаётся,
Как Белка в колесе.
Повернулся солдат и отдышаться не успел, да как вдругорядь дернет: прямо из
кожи рвется, локтем поддает, головой лозу буравит… Врешь, язви твою душу, — в первый раз недолет, во второй перелет, — разницей подавишься!
Да чем же ты, Жужу, в случа́й попал,
Бессилен бывши так и мал,
Меж тем, как я из
кожи рвусь напрасно?
Неточные совпадения
Однажды Лебедь, Рак да Щука
Везти с поклажей воз взялись,
И вместе трое все в него впряглись;
Из
кожи лезут вон, а возу всё нет ходу!
Поклажа бы для них казалась и легка:
Да Лебедь
рвётся в облака,
Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.
Кто виноват из них, кто прав, — судить не нам;
Да только воз и ныне там.
Сын растерянно гладил руку матери и молчал, не находя слов утешения, продолжая думать, что напрасно она говорит все это. А она действительно истерически посмеивалась, и шепот ее был так жутко сух, как будто
кожа тела ее трещала и
рвалась.
Кожа всего скорее портится в море; сначала она отсыреет, заплесневеет, потом ссыхается в жарких климатах и
рвется почти так же легко, как писчая бумага.
Окончив ужин, все расположились вокруг костра; перед ними, торопливо поедая дерево, горел огонь, сзади нависла тьма, окутав лес и небо. Больной, широко открыв глаза, смотрел в огонь, непрерывно кашлял, весь дрожал — казалось, что остатки жизни нетерпеливо
рвутся из его груди, стремясь покинуть тело, источенное недугом. Отблески пламени дрожали на его лице, не оживляя мертвой
кожи. Только глаза больного горели угасающим огнем.
Булька бросился прочь; но колодник тянул к себе и кричал другому: «Бей!» Другой замахнулся дубиной, и Булька был бы убит, но он
рванулся,
кожа прорвалась на ляжке, и он, поджав хвост, с красной раной на ноге, стремглав влетел в калитку, в дом и забился под мою постель.
Я пошел в конюшню и оседлал Бесенка. Он застоялся, мне с трудом удалось сесть на него. Бесенок сердито ржал и, весь дрожа от нетерпения,
рвался подо мною и вперед и в стороны. Я нарочно, чтоб побороться с ним, проехал тихим шагом деревенскую улицу и весь Большой луг. От седла пахло
кожею, и этот запах мешался с запахом влажной луговой травы.
Наконец, она собрала последние усилия,
рванулась еще раз и… — о ужас! —
кожа вместе с волосами и белыми рожками отделилась с ее головы и осталась в моих руках наподобие скальпа.
Схваченный волк жалобно зарычал и
рванулся с такой силой, что складка
кожи, холодная и мокрая, сжатая рукою Нилова, заскользила между пальцами.