Неточные совпадения
— На том свете? Ох, не люблю я тот свет! Не люблю, — сказал он, остановив
испуганные дикие глаза на лице брата. — И ведь вот,
кажется, что уйти изо всей мерзости, путаницы, и чужой и своей, хорошо бы было, а я боюсь смерти, ужасно боюсь смерти. — Он содрогнулся. — Да выпей что-нибудь. Хочешь шампанского? Или поедем куда-нибудь. Поедем к Цыганам! Знаешь, я очень полюбил Цыган и русские песни.
Мгновенно изменился масштаб видимого: ручей
казался девочке огромной рекой, а яхта — далеким, большим судном, к которому, едва не падая в воду,
испуганная и оторопевшая, протягивала она руки.
Она,
кажется, унимала его, что-то шептала ему, всячески сдерживала, чтоб он как-нибудь опять не захныкал, и в то же время со страхом следила за матерью своими большими-большими темными глазами, которые
казались еще больше на ее исхудавшем и
испуганном личике.
В длинных дырах его копошились небольшие фигурки людей, и
казалось, что движение их становится все более тревожным, более бессмысленным; встречаясь, они останавливались, собирались небольшими группами, затем все шли в одну сторону или же быстро бежали прочь друг от друга, как бы
испуганные.
Безбедов не отвечал на его вопросы, заставив Клима пережить в несколько минут смену разнообразных чувствований: сначала приятно было видеть Безбедова
испуганным и жалким, потом
показалось, что этот человек сокрушен не тем, что стрелял, а тем, что не убил, и тут Самгин подумал, что в этом состоянии Безбедов способен и еще на какую-нибудь безумную выходку. Чувствуя себя в опасности, он строго, деловито начал успокаивать его.
Это было последнее, в чем он отдал себе отчет, — ему вдруг
показалось, что темное пятно вспухло и образовало в центре чана вихорек. Это было видимо только краткий момент, две, три секунды, и это совпало с более сильным топотом ног, усилилась разноголосица криков, из тяжко охающих возгласов вырвался истерически ликующий, но и как бы
испуганный вопль...
В то время когда мы сидели у костра и пили чай, из-за горы вдруг
показался орлан белохвостый. Описав большой круг, он ловко, с налета, уселся на сухоствольной лиственнице и стал оглядываться. Захаров выстрелил в него и промахнулся.
Испуганная птица торопливо снялась с места и полетела к лесу.
Анна Михайловна стояла неподвижно, в состоянии, близком к кошмару, и не могла оторвать
испуганного взгляда от огненной полосы, которая,
казалось ей, легкими, но все же заметными толчками все ближе надвигается к лицу ее сына.
Такое поведение лакея Ганьки возмутило Мыльникова, и он без лишних слов вступил с холуйским отродьем врукопашную. На крик Ганьки в дверях гостиной мелькнуло
испуганное лицо Фени, а потом
показался сам Карачунский.
Точно, берег был уже близок, но в лодке происходила суматоха, которой я с закрытыми глазами до тех пор не замечал, и наш кормщик
казался очень озабоченным и даже
испуганным.
Натаскали огромную кучу хвороста и прошлогодних сухих листьев и зажгли костер. Широкий столб веселого огня поднялся к небу. Точно
испуганные, сразу исчезли последние остатки дня, уступив место мраку, который, выйдя из рощи, надвинулся на костер. Багровые пятна пугливо затрепетали по вершинам дубов, и
казалось, что деревья зашевелились, закачались, то выглядывая в красное пространство света, то прячась назад в темноту.
Показались кожухи, заворочались колеса, обдавая пристань мутными брызгами, хвост дыма задел по лицам густо столпившуюся публику, потом мелькнуло заплаканное лицо
испуганной Лозинской, и еще через минуту — между пристанью и пароходом залегла бурливая и мутная полоса воды в две-три сажени.
Борк пожал плечами, и через минуту сверху спустилась Анна. Старая барыня надела стеклышки на нос и оглядела девушку с ног до головы. Лозищане тоже взглянули на нее, и им
показалось, что барыня должна быть довольна и
испуганным лицом Анны, и глазами, в которых дрожали слезы, и крепкой фигурой, и тем, как она мяла рукой конец передника.
Её
испуганные глаза потемнели, осунувшееся лицо
казалось раздавленным. Тяжело вздохнув, она приложила ухо к груди Матвея, — он шепнул на ухо ей...
Дядя и Настя, еще не взглянув друг на друга,
испуганные и,
кажется, не понимавшие, что с ними делается, упали на колени перед генеральшей; все столпились около них; но старуха стояла как будто ошеломленная, совершенно не понимая, как ей поступить. Фома помог и этому обстоятельству: он сам повергся перед своей покровительницей. Это разом уничтожило все ее недоумения. Заливаясь слезами, она проговорила наконец, что согласна. Дядя вскочил и стиснул Фому в объятиях.
Дни два ему нездоровилось, на третий
казалось лучше; едва переставляя ноги, он отправился в учебную залу; там он упал в обморок, его перенесли домой, пустили ему кровь, он пришел в себя, был в полной памяти, простился с детьми, которые молча стояли,
испуганные и растерянные, около его кровати, звал их гулять и прыгать на его могилу, потом спросил портрет Вольдемара, долго с любовью смотрел на него и сказал племяннику: «Какой бы человек мог из него выйти… да, видно, старик дядя лучше знал…
«Неужели это правда?» — спрашивал он себя,
испуганный; у него в голове сделался такой сумбур, в ушах стук, что он поскорее сел на кровать; посидевши минут пять, в которые он ничего не думал, а чувствовал какое-то нелепо тяжелое состояние, он вышел в комнату; они разговаривали так дружески, так симпатично, ему
показалось, что им вовсе его не нужно.
— То есть такого подлеца, как я,
кажется, еще и свет не производил!.. — объяснял Пепко, ударяя себя в грудь. — Да… Помнишь эту девушку с
испуганными глазами?.. Ах, какой я мерзавец, какой мерзавец… Она теперь в таком положении, в каком девушке не полагается быть.
Каждая черта его рябого лица была,
казалось, привязана невидными нитками к концу смычка; то брови его быстро приподымались, как бы
испуганные отчаянным визгом инструмента, то опускались, и за ними опускалось все лицо.
Изредка посреди страшного смешения крутившихся туч появлялись как словно бледно-молочные пятна; изредка хребты туч, разорванные ветром, пропускали край серебрившегося облака, и вслед за тем в неизмеримой глубине воздушных пропастей
показывался месяц, глядевший
испуганными какими-то глазами.
У самой дороги вспорхнул стрепет. Мелькая крыльями и хвостом, он, залитый солнцем, походил на рыболовную блесну или на прудового мотылька, у которого, когда он мелькает над водой, крылья сливаются с усиками, и
кажется, что усики растут у него и спереди, и сзади, и с боков… Дрожа в воздухе как насекомое, играя своей пестротой, стрепет поднялся высоко вверх по прямой линии, потом, вероятно
испуганный облаком пыли, понесся в сторону, и долго еще было видно его мелькание…
Илья взглянул на арестанта. Это был высокого роста мужик с угловатой головой. Лицо у него было тёмное,
испуганное, он оскалил зубы, как усталая, забитая собака скалит их, прижавшись в угол, окружённая врагами, не имея силы защищаться. А Петруха, Силачев, Додонов и другие смотрели на него спокойно, сытыми глазами. Лунёву
казалось, что все они думают о мужике...
Но она так ослабела, что была не в силах держать эти bijoux. Нам долго не отворяли. После третьего или четвертого звонка в окнах замелькал свет и послышались шаги, кашель, шепот; наконец щелкнул замок, и в дверях
показалась полная баба с красным,
испуганным лицом. Позади ее, на некотором расстоянии, стояла маленькая худенькая старушка со стрижеными седыми волосами, в белой кофточке и со свечой в руках. Зинаида Федоровна вбежала в сени и бросилась к этой старушке на шею.
Из-за его плеча Фома видел бледное,
испуганное и радостное лицо Любы — она смотрела на отца умоляюще, и
казалось — сейчас она закричит.
— Как вы не знаете? — спросил Миклаков, удивленный и
испуганный таким ответом. — Я,
кажется, весьма прямо и ясно спросил.
Она так похудела, что можно было не узнать ее; но радость, что она нашла дитя свое не только живым, но гораздо в лучшем положении, чем ожидала (ибо чего не придумало
испуганное воображение матери), — так ярко светилась в ее всегда блестящих глазах, что она могла
показаться и здоровою и веселою.
Илье
показалось, что отец испугался; это не удивило его, он считал отца робким человеком, который всех боится, оттого и молчалив. Он нередко чувствовал, что отец и его боится, вот — сейчас боится. И, чтоб ободрить
испуганного человека, он сказал...
Я не сказал ни слова, но Бессонов взглянул на меня изумленными и даже, как мне
показалось,
испуганными глазами.
Я вскочила со стула и изо всей силы толкнула его в грудь. Он отшатнулся, он издал какой-то дряхлый,
испуганный звук, он чуть не упал. На человеческом языке нет слов, чтобы выразить, до какой степени он мне
показался гнусен и ничтожно низок. Всякое подобие страха исчезло во мне.
Теперь, когда быстро наступала темнота, мелькали внизу огни и когда
казалось, что туман скрывает под собой бездонную пропасть, Липе и ее матери, которые родились нищими и готовы были прожить так до конца, отдавая другим всё, кроме своих
испуганных, кротких душ, — быть может, им примерещилось на минуту, что в этом громадном, таинственном мире, в числе бесконечного ряда жизней и они сила, и они старше кого-то; им было хорошо сидеть здесь наверху, они счастливо улыбались и забыли о том, что возвращаться вниз все-таки надо.
Юлия сидела почти не жива; на глазах ее навернулись слезы. Блондинка с
испуганным и жалким лицом смотрела на сестру; у нее тоже
показались слезы. Марья Ивановна глядела то на дочь, то на мужа. Несколько минут продолжалось молчание.
Сын всегда жалок был ему. И страшен был его
испуганный и соболезнующий взгляд. Кроме Герасима, Ивану Ильичу
казалось, что один Вася понимал и жалел.
Напрасны были все старания
испуганной матери узнать причину такой глубокой ненависти. Станислав не хотел рассказывать, как будто боялся, что причина ей
покажется слишком ничтожна. Как все люди страстные и упорные, увлекаемые одной постоянною мыслию, он больше всех препятствий старался избегать убеждений рассудка, могущих отвлечь его от предположенной цели.
С бледным,
испуганным лицом, в жакете с высокими рукавами, с желтыми воланами на груди и с необыкновенным направлением полос на юбке она
показалась себе страшной и гадкой.
Разве выводили ее из раздумья однообразное кукованье кукушки, крик иволги или коршуна, который, распластав широкие крылья свои, вдруг, откуда ни возьмись, кружась и вертясь, появлялся над
испуганным ее стадом. Акуля вскакивала тогда, бледное личико ее покрывалось ярким румянцем; она начинала бегать и суетиться, хмурила сердито узенькие свои брови и, размахивая по сторонам длинною хворостиною,
казалось, готовилась с самоотвержением защищать слабых своих питомцев.
Ничего не понимая — шутили, надеясь скрыть за шутками невольную тревогу, боясь
показаться друг другу глупыми или
испуганными. Но некоторые уже соображали вслух...
Я очнулся точно после странного сна… Над слободкой опять играли последние лучи скупого осеннего солнца… Люди еще волновались, громко обсуждая значение странного явления. В дверях нашей избы стояла Маруся с омертвевшим,
испуганным лицом… Она опять
показалась мне постаревшей и изменившейся… Увидев, что Степан запряг лошадь, она наскоро собрала свои пожитки и, не прощаясь, не глядя на меня, как будто болезненно стыдясь показать свое лицо, вышла из избы и села в телегу.
Гробовое молчание камеры,
казалось, стало еще глубже. Освещенная сальным огарком, она вся замерла, хотя не спал в ней никто, и отрывистые жалобы и проклятия бродяги с какою-то тяжелою отчетливостью падали в
испуганную, взволнованную и сочувственную толпу. Даже пьяная арестантка прекратила свои причитания и уставилась на Бесприютного мутным застывшим взглядом.
Ему
казалось, что перед
испуганными очами вдруг прозревшей души коварно выставляли ее же падение, коварно мучили бедное, слабое сердце, толковали перед ней вкривь и вкось правду, с умыслом поддерживали слепоту, где было нужно, хитро льстили неопытным наклонностям порывистого, смятенного сердца ее и мало-помалу резали крылья у вольной, свободной души, неспособной, наконец, ни к восстанию, ни к свободному порыву в настоящую жизнь…
За мной, в только что оставленной избе, стоял неясный шум, топот и крики. И мне
казалось, что из этого содома доносится еще полудетский
испуганный крик...
Через несколько минут гиканья и трескотни из лесу выбежала
испуганная лошадь, и в опушке
показались солдаты, выносившие убитых и раненых; в числе последних был молодой прапорщик.
— Пшо-о-ол! — крикнул он дико и пронзительно.
Испуганные лошади взяли с места, телега загрохотала по колеям и исчезла в снежном сумраке, только несколько раз еще донеслись до нас из темноты взвизгивания черкеса: пшо-о-ол, пшо-о-ол!..
Казалось, это были крики возбужденного, опьяневшего человека.
Перед
испуганными детьми была в крайней степени изможденная фигура, вся в белом, но в тени она
казалась серою.
Но вокруг нее никого не было.
Испуганные неожиданным плеском, местные лягушки все попрятались в воду. Когда они начали
показываться из нее, то с удивлением смотрели на новую.
— Ох, матушка-барыня, — твердила не менее
испуганная скотница, поливая без милосердия голову старика студеной водой, — с ним это не впервые… как только пришел он сюда, тоже вот такое попритчилось… Ох! чего доброго, помрет еще, пожалуй… Спросить бы его, барыня, откуда он… все бы,
кажись, не так опасливо… Эка беда какая!..
Все матросы и офицеры были наверху и с бледными
испуганными лицами смотрели то на бушующий океан, то на мостик. Многие крестились и шептали молитвы. Смерть,
казалось, смотрела на моряков из этих водяных громад, которые,
казалось, вот-вот сейчас задавят маленький корвет.
Наташе
показалось, что жизнь окончена, что впереди же один сплошной, непроглядный мрак, когда несколько дней спустя к ней в спальню вбежала
испуганная Арлетта.
Бледная, как изразцы печи, у которой она стояла, Наташа Румянцева с дико и испуганно расширенными глазами безмолвно смотрела на Пашку. Выбившиеся пряди волос, успевшие выпорхнуть из прически и завиться еще пышнее и круче, упали ей на лоб, и
испуганное, пораженное неожиданностью лицо
казалось еще бледнее от их темного соседства.
И как это часто бывает, проснулся
испуганный, оживленный, —
кажется, никогда не заснешь.
На счастье Жозефа
показался конюх с метлой и
испуганный дурачок убежал; но не успел Висленев пройти полуверсты по дорожке за сад, где он хотел погулять и хоть немножко размыкать терзавшие его мысли, как Памфил пред ним снова как из земли вырос и опять пошел приставать к нему с своею свайкой.